Дмитрий Шмокин - Контрабандисты во времени

В клетке Бруно раздались рыдания.

– Братишка, я не хочу! Я так боюсь…. Ну придумай же что-нибудь! Ты всегда что-то придумывал! Это ты же виноват, что мы здесь! Зачем нужно было идти к этому Томазо? Зачем, я тебя спрашиваю?

– Заткнись Бруно! – оборвал его Демьян.

Его друг замолк, лишь изредка всхлипывал в темноте и вздыхал.

Прошло много времени. Демьян и Бруно практически полностью потеряли ориентацию в нем. Его они отмеряли по визитам тюремщиков, которые по очереди приносили еду и воду. Еда для Демьяна отличалась более богатыми изысками – чувствовалась забота его приятеля мастера Жиля. А вот для Бруно это всегда были черный хлеб и вода. Демьян делился с другом и параллельно постоянно слушал его причитания. Пару раз заходил мастер Жиль Сансон и пытал Демьяна своими стихами, после чего тот окончательно утвердился во мнении, что перед ним свихнувшийся романтичный маньяк. Вытянуть больше сведений, чем те, которые палач уже озвучил в первое свое поэтическое посещение, не удалось.

Наконец наступил день «Ч», в распахнутую дверь вошли да тюремщика.

– Собирайся приятель, – сказали они Демьяну, – преподобный хочет переброситься с тобой парочкой ласковых слов.

У Демьяна сначала все похолодело внутри, но потом он собрался с силами и встал.

– Я готов.

– Готов ты будешь, когда мастер Жиль тебя зажарит на костре как гуся! – засмеялись тюремщики, хлопая друг друга по плечам и радуясь удачной шутке.

В клетке Бруно раздался тоскливый плач, похожий на вой.

– Братишка, не бросай меня! Не бросай! Я прошу тебя, не бросай меня! Мне страшно, братишка-а-а-а….

– Да ты так сильно не переживай, – загоготали солдаты стражи, – мастер Жиль вас обоих обработает, только перья полетят.

Они сконфуженно замолчали.

– Нет, это не такая хорошая шутка, как была в прошлый раз, – сказал один.

– Да, нет игры слов и смыслов, аллюзия слабовата, – согласился другой.

– Ладно, потащили парня, – разочарованно сказал первый, – но в следующий раз попытайся подобрать смысловую игру слов более тщательно.

В пыточной ничего не изменилось с того раза, как Демьян побывал здесь. Так же жарко. Также страшно. Те же отвратительные запахи крови и мочи. На дыбе также висел очередной бедолага без сознания, а преподобный сидел за столом и с интересом изучал какую-то бумагу. Мастер Жиль сердечно принял Демьяна как хорошего друга и дорого гостя.

– Рад вас видеть мой друг, – радушно сказал он, – приятно видеть вас у меня….

Преподобный Томазо удивленно посмотрел на палача.

– Помните уважаемый Жиль, меньше болтовни и мягкости на оперативной работе, [77] Перефразирование известной фразы И.В. Сталин «Болтунам не место на оперативной работе». – сказал священник.

Тот покачал головой.

– Святой отец, не извольте беспокоиться, – заверил он, – мои личные приятельские привязанности никак не повлияют на мои профессиональные качества. Дружба дружбой, а работа есть работа.

Святоша одобрительно кивнул.

– Не подумайте, мастер Жиль, ничего худого, но здоровое недоверие – хорошая основа для совместной работы.

Потом он задумчиво уставился на Демьяна и смотрел так довольно долго, потирая подбородок.

– Загадочный вы человек, сеньор Демьян, – наконец сказал он, – и не менее странный ваш противник, человек которого вы обвиняете в колдовстве.

– Что же странного? – спросил Демьян, – все я вам рассказал еще в прошлый раз.

– Что-то здесь не складывается, – все также задумчиво проговорил он, потирая подбородок.

– Я в резиденции покойного кардинала, который мне доверял, – подчеркнул Демьян, – все честно рассказал.

– Да сеньор, – ухмыльнулся преподобный, – все так, но это были лишь ваши слова и ни одного доказательства. А мы на нашей работе доверяем фактам и доказательствам.

– Ну, позвольте! – возмутился Демьян, – разве вы не нашли у колдуна всяких подозрительных предметов?

Преподобный Томазо выдержал томительную паузу.

– Нашли, – спокойно подтвердил он, – но он утверждает, что это вы ему их подкинули.

Демьян аж поперхнулся от такой наглости.

– Да как он смеет?

– Он утверждает, что это вы колдун, очень хорошо спрятавшийся под личиной добропорядочного христианина. Он утверждает, что прибыл во французское королевство чтобы вывести вас на чистую воду, и именно он хотел сдать вас святой инквизиции.

– А как же сатанинские рисунки на его теле? – парировал Демьян, – вы же их видели!

– Он утверждает, что это вы их ему сделали, когда хотели похитить его бессмертную душу еще там в Московии.

– Да вы с ума сошли! – завопил Демьян, – как можно ему верить? Они убили одного из солдат и ранили двоих.

– Вот в том-то и вопрос сеньор, – согласился святой отец, – будь моя воля я бы вас обоих, а также еще одного его приятеля сначала хорошенько допросил….

– Вы не смеете так делать! – перебил его возмущенный Демьян, – я вам все рассказал!

– Боль помогает искренне раскрыть душу перед лицом нашего Спасителя! А я напомню, что он страдал! – закричал преподобный Томазо, указывая пальцем на забрызганное засохшей кровью несчастных клиентов мастера Жиля деревянное распятие, – поэтому кто боится боли, тот всегда поддается злу!

– Валяйте! – Демьяном овладело странное возбуждение, – Но почему вы решили, что я лгу, а он нет?!

– За него поручился глава цеха аптекарей, бургомистр и парижский прево!

«Вот оно, что!» – подумал Демьян, – «Франсуа ле Бертран поручился за Сему Молотка и тем самым теперь может запросто меня уничтожить».

Демьян внимательно посмотрел на преподобного Томазо.

«Но почему же я до сих пор еще не болтаюсь на дыбе? Что удерживает этого сумасшедшего фанатика от того, чтобы начать меня жестоко пытать, а потом либо повесить или сжечь на костре?».

– Тогда почему вы до сих пор меня не подвергли допросу с пристрастием?

Томазо с тоскливым выражением не лице, едва не плача пробормотал.

– За вас вступилась одна весьма влиятельная особа. Очень влиятельная. Настолько влиятельная, что у меня теперь связаны руки.

– Кто же? – спросил удивленный Демьян.

– Король Франции, – протянул Томазо, – я не знаю, как вам это удалось. И зачем вообще ему это нужно?

У Демьяна отлегло на душе. Он расслабился и развалился на табуретке. На лице появилась улыбка. Одного он не мог понять, почему именно сам король заступился за него. Демьян даже не был ему представлен. Неужели каким-то образом покойный кардинал, еще, будучи живым, замолвил перед ним словечко? И вот король вдруг вспомнил про него и решил заступиться.

«Путаница какая-то…. Зачем я ему? Да какая нахрен разница!», – весело подумал он, – «все теперь мы с Бруно свободны! И идешь ты лесом ле Бертран и все эти цеховые мастера, бургомистры, прево и прочие».