Владислав Колмаков - Тень Перл-Харбора

Боцман Корнеллис де Вольф в момент атаки находился наверху, на ходовом мостике субмарины. Дышал свежим воздухом. После попадания японских эрэсов взрывная волна отбросила его в море. Он упал в воду и беспомощно барахтался там, наблюдая за гибелью своей подводной лодки и всех своих товарищей. Через сорок три минуты он был подобран из воды подошедшим к месту гибели «О-16» японским эсминцем «Хамакадзе». В общем, повезло мужику. Я распорядился его мягко допросить, накормить и запретил убивать. Раз голландец выжил, когда все остальные погибли, то в этом есть какой-то высший смысл. Убивать его после того, что он пережил, было бы верхом жестокости. Теперь он стал военнопленным. И надеюсь, что он переживет эту войну, не загнувшись в каком-нибудь из японских лагерей для военнопленных. Я знал, что жизнь там не сахар. Но, по крайней мере, я дам боцману де Вольфу шанс.

К счастью, это был единственный контакт с врагом. И к 16.40 наше ударное соединение наконец-то миновало этот неудобный для маневра пролив и вышло в Яванское море. Устроив совещание, где присутствовали Одзава, Генда и Футида, я отдал приказ на нанесение авиаудара по городу Сурабая и острову Бали. В пять часов с наших авианосцев начали взлетать палубные самолеты. Они роились над ордером, сбиваясь в ударные группы. Такая технология нами была отработана до автоматизма, и вскоре в кажущемся хаотичным движении японских самолетов наметился четкий порядок. В 17.28 все ударные самолеты были в воздухе и, построившись компактными группами, двинулись в сторону далеких целей.

Лейтенант Тетцуго Ивамото прищурился, оглядываясь по сторонам. Повел плечами и выгнул спину. Тело после полуторачасового полета немного затекло. Впереди уже был виден город Сурабая. Внизу проплывает под крылом его «Зеро» остров Мадура. Ивамото в очередной раз осмотрелся. Вражеских самолетов не видно. Только большие группы японских палубных самолетов, неутомимо продвигающиеся к своей цели. Внезапно в наушниках послышался голос капитана 1-го ранга Минору Генды, командовавшего налетом. Группа пикировщиков «Айчи-М» D3A1, повинуясь приказу, отделилась от общей массы японских самолетов и устремилась к видневшимся вдалеке зенитным батареям. С земли по ним никто не стрелял. Похоже, противник был застигнут врасплох. Такой безалаберности молодой лейтенант понять не мог. Война уже идет целый месяц, а враги все так же беспечны, как и в мирное время.

На подходе к гавани посыпались четкие команды Минору Генды, и летучая армада начала растекаться по разным направлениям. Самая большая группа японских самолетов, состоявшая в основном из торпедоносцев и пикировщиков, стала заходить в атаку на корабли, стоявшие как в порту, так и на рейде Сурабаи. Группа, к которой принадлежал и «Зеро» лейтенанта Ивамото, взяла левее. Их целью был аэродром Перак, располагавшийся на южной окраине города. Ивамото знал, что по данным разведки там располагались около пятидесяти вражеских самолетов, бывших главными воздушными силами врага на востоке Явы. Их группе была поставлена задача зачистить эту взлетную полосу. Эту информацию до пилотов довели перед самым вылетом. Поэтому приказ командира не стал для Ивамото сюрпризом. Пока все шло по плану.

Лейтенант еще раз посмотрел по сторонам и невольно ухмыльнулся. Группа зачистки аэродрома Перак, помимо его истребителя, включала еще 24 пикирующих бомбардировщика и 35 палубных «Зеро». Это была огромная сила. Тетцуго вспомнил войну в Китае. Там он никогда не видел такого количества самолетов в воздухе. Тогда он в рядах 12-й флотской авиагруппы сбил свои первые вражеские самолеты. В китайском небе он из восторженного юнца превратился в опытного боевого летчика, на счету которого, когда он вернулся из Китая и был назначен в авиагруппу авианосца «Дзуйкаку», были уже девять сбитых вражеских самолетов и неформальное звание бакугеки-ки. Этот японский термин – дословно «король сбивания» – примерно соответствовал асу в авиации западных стран.

Сам Тетцуго Ивамото родился в июне 1916 года на острове Хоккайдо; он был третьим сыном в многодетной большой семье из трех братьев и сестры. Отец работал в полиции префектуры Хоккайдо. Ивамато поступил в Высшее сельскохозяйственное училище в Масуде. Юный студент отличался прилежанием и вниманием, однако преподаватели обратили внимание на интерес юноше к военной службе. Втайне от родных Ивамото в 1934 году вступил добровольцем в императорские ВМС. Отцу он сказал, что поступает в аспирантуру. Родители пришли в состояние шока, узнав, что их сын не станет помощником на семейной ферме. Ивамото добился, чтобы его направили в училище летчиков-истребителей, он не желал становиться обычным военным моряком. Упорный юноша прошел строгую медкомиссию и успешно сдал сложные вступительные экзамены. В декабре 1936 года Тетцуго Ивамото стал летчиком-истребителем.

А уже 25 февраля 1938 года он вступил в свой первый воздушный бой. Они тогда сопровождали бомбардировщики, летевшие бомбить китайские позиции у Нянчанга. Этот бой Ивамото не сможет забыть никогда. Он помнил все до мельчайших деталей. Вот рванувшиеся наперерез зеленые лобастые И-15 и И-16 со знаками китайских ВВС. Потом стремительная атака, в которой молодой Ивамото сбил свой первый самолет. Это был И-16, в районе мотора темный от масляных разводов и с потрескавшейся от перегрузок краской на фюзеляже. Японский лейтенант срезал его одной очередью, атаковав со стороны солнца. Прямо как по учебнику. Затем его старенький А5М2 «Клод» («Зеро» появились гораздо позднее) сам уворачивался от вражеских пулеметных трасс. Он помнил жуткую перегрузку, вдавившее его в сиденье. И молитва о том, чтобы его истребитель выдержал и не развалился от резких маневров. В той яростной собачьей свалке, в которую тогда превратился воздушный бой, он усвоил одно главное правило, помогавшее ему выжить в последующих боях: «Бей и беги!»

С появлением «Зеро» стало гораздо легче. Этот кансен (сокращение от Кандзо Сенто-ки – палубный истребитель) на голову превосходил все, что было у противника. С его появлением морские летчики в Китае практически перестали нести потери в воздушных боях. Ивамото сразу же влюбился в этот чудесный истребитель. Быстрый, маневренный, с мощным вооружением и феноменальной дальностью полета. Да и надежность с прочностью, в сравнении со старичками «Клодами», были просто отличными.

Один раз его «Зеро» был поврежден довольно серьезно. Двадцатимиллиметровый снаряд зенитного орудия пробил бензобак. Если бы это случилось на старом А5М2, то он бы превратился в огненный ком посреди китайского неба. «Зеро» же всего лишь ощутимо тряхнуло, и замигал индикатор автоматической системы пожаротушения. Специальная герметизирующая пена довольно быстро заткнула пробоины и затвердела. Так что топлива его истребитель потерял не много. Хватило, чтобы дотянуть до аэродрома. Потом механики еще долго удивлялись, осматривая покореженный бензобак. Смерть была очень близко, но его время еще не пришло. Смерти, как и все японцы этого времени, лейтенант Тетцуго Ивамато совершенно не боялся. Он, как и древние самураи, был готов встретить ее спокойно и с достоинством. Его утешала также мысль о том, что все японцы, павшие на поле боя, в конце концов, обретут последнее славное пристанище в святыне Ясукуни – официальной синтоистской усыпальнице погибших воинов.