Геннадий Марченко - Второй шанс-IV

— Максим, уверяю вас, если бы я захотел на этой операции заработать, то продал бы и дороже, желающих пруд пруди. Таких фирменных гитар на весь Союз раз-два — и обчёлся. Это просто я не спешил, думал, Стас заглянет, выкупит обратно. Но, так уж и быть, сотню готов скинуть, чисто ради моего к вам уважения. Очень уж ваш роман мне понравился про юношу, который в 1941-й год попал.

Надо же, и этот читал… В общем, на тысяче сто ударили по рукам. Полтинник я, как и обещал, отстегнул чрезвычайно довольному Вите.

— А «Yamaha» и «Arp Odissey» почём? — спросил я на всякий случай.

— Три пятьсот «Yamaha» и две восемьсот «Arp Odissey»… Может быть, что-то из электроники интересует? — поинтересовался хозяин этой пещеры Али-Бабы, видя, что я не готов пока платить столько за синтезатор.

— Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз… Кстати, не боитесь вот так показывать чуть ли не первому встречному свой… хм, склад?

Улыбка Вадима Николаевича стала ещё шире.

— Кто не рискует — тот не пьёт шампанского. Да и какой вы первый встречный? Ко мне люди с улицы не ходят, всё больше по рекомендации. А дверь? Такую только динамитом брать… Что ж, приятно было с вами иметь дело!

Витя, на какое-то время после нашего ухода оставшийся с Вадимом Николаевичем наедине, догнал нас уже на улице.

— Ну вот, не зря сходили, — довольно прокомментировал он и тут же понизил голос, ещё при этом зачем-то стрельнув глазами по сторонам. — А что касательно, как ты сказал, нежелательных гостей… Я тебе скажу по секрету, у Вадима Николаевича имеются связи и в криминальном мире, и в ментовской среде. Так что грабануть его — это нужно быть полным идиотом… Так, мне на остановку, а вам куда? На Арбатскую площадь? Тогда на метро, тут рядом станция «Третьяковская». Ну, бывайте! Рад был познакомиться с самим Максом Варченко!

Да и я рад был с тобой познакомиться, Витёк, ежели в результате урвал «Gibson Les Paul». Удачи тебе в твоём нелёгком и опасном бизнесе!

А на часах уже десять минут четвёртого, до начала премьерного показа час пятьдесят. Должны успеть — Стефанович обещал нас встретить на служебном входе в половине пятого. Даже время на перекусить останется, потому что есть хотелось неимоверно. У нас весь день во рту не было ни крошки, если не считать купленного с утра в ларьке на вокзале эскимо в шоколаде.

Но утолить голод желательно в шаговой доступности от «Художественного», чтобы быть готовыми в случае чего бросить всё и рвануть к кинотеатру. В «шаговой доступности» обнаружилась вполне цивильная «Блинная», где можно было посидеть за столиками. Помимо блинов как с начинкой, так и без оной можно было перекусить салатами и борщом либо ухой из минтая. Мы выбрали борщ, тем более что раздатчица сметаны не пожалела. Ну и блинов, само собой, с чаем, я так вовсе взял два стакана. Ем — а сам то и дело поглядываю на прислонённый к спинке соседнего стула кофр. Как же приятно сознавать, что внутри находится предел мечтаний многих советских гитаристов!

Двадцать пять минут пятого подошли на служебный вход. Тут у дежурного уже толпились с десяток человек. Как выяснилось при кратком знакомстве, когда меня признала парочка томящихся в ожидании, всех их Александр Борисович обещал провести, кого по пригласительным, а кого и так просто.

— Слушай, с твоими вещами нужно что-то делать, — заявил Стефанович, окинув меня скептическим взглядом, когда уже провёл нас внутрь. — Ну не потащишь же ты всё это в зал? Идём, нам с Аллой выделили комнатушку, чтобы она смогла переодеться, там и оставим.

Алла на деликатный стук мужа в дверь ответила протяжным:

— Входи-и-ите!

Пугачёва как раз приводила себя в порядок, увидев нас с Ингой в отражении прямоугольного зеркала, тут же развернулась с кисточкой в одной руке и набором теней в другой.

— О, Максим, Инга… Рада вас видеть. Молодцы, что добрались на премьеру. Саша, надеюсь, ты недалеко их посадишь?

— Что ты, Алла, третий ряд, почти по центру.

— Мог бы и на первый посадить.

— Ты же знаешь, там…

— Да знаю, знаю…

— Вот именно! Замминистра культуры, председатель Госкино, директор «Мосфильма»… Ну и исполнители главных ролей, включая тебя, режиссёр, оператор… Так что третий ряд — не самый плохой вариант.

— А Зацепин всё-таки не пришёл?

— Если бы пришёл — я бы знал. Видно, всё не может простить[3].

Уточнив на всякий пожарный, что гримёрка закрывается на ключ, и будучи более-менее уверенным в сохранности своих вещей (мы ещё и верхнюю одежду там оставили), заняли свои места в зрительном зале. Вижу несколько знакомых лиц, преимущественно актёры, меня тоже узнают, это видно по любопытным взглядам сидящих поблизости зрителей.

По ходу пьесы я всё же увидел себя с мамой, когда снимали сцену в ДК завода имени Лихачёва. Причём камера выхватила крупным планом почему-то именно наши лица из всей массовки, задержавшись на нас несколько секунд.

— Ой, это же ты с мамой! — пискнула Инга.

Фильм, если честно, мне не очень понравился, даже учитывая, что в одной из сцен Алла дуэтом с Добрыниным поют «Две звезды». В целом он мало чем отличался от виденного мною в прошлой жизни, а я был далеко не фанатом этой картины. Если бы в фильме были заняты рок-музыканты, ну или хотя бы что-то такое рядом — то, думаю, его популярность просто зашкаливала бы. Но такой фильм никто бы сейчас снять не позволил, с этим-то, насколько помню, была масса проблем.

В финале зал аплодировал стоя, мы тоже с Ингой встали за компанию, она — отбивая ладоши со счастливой улыбкой на лице, а я вяло хлопая, с кисловатой миной. Правда, когда меня вместе со участниками съёмочной группы пригласили на сцену и, пока я поднимался, зал свистел и аплодировал, пришлось изобразить на лице если не бурную, то как бы искреннюю радость. Мне даже перепало несколько букетов, когда публику с цветами допустили к сцене. Я выбрал самый красивый и вручил его Инге.

В гримёрке, выделенной, я так понял, исключительно для Пугачёвой, и где нам с её благословения было разрешено оставить вещи, мы оказались с ней одновременно.

— Пожалуй, не буду смывать макияж и переодеваться, — сказала она, задумчиво разглядывая себя в зеркало. — Всё равно сейчас едем отмечать премьеру.

— В ресторан? — на автомате спросил я, даже не задумываясь о том, что и нас (меня как минимум) могли бы пригласить.

— Нет, на этот раз собираемся у Ники Щербаковой[4]… Ах, ты же не знаешь, кто это! Ника — это суперженщина, у неё собирается вся богема. Вот и мы с Аллой сегодня пригашены, а также режиссёр фильма… Ну а вы, наверное, ещё успеете на вечерний поезд.

— Я Ингу посажу на «Суру», а сам останусь. Завтра мне нужно быть в Калинине, там стартует первенство РСФСР по боксу.

— А ночевать где собираешься?