Александр Воронцов - Пионеры против пенсионеров

– Ты, сержант, и не должен этого помнить – ты ж к нам в апреле попал в часть. А бои самые ожесточённые начались еще осенью 83-го года. Они тогда, душманы эти, от одиночных вылазок перешли к тактике наступления по всей границе – искали самые слабые места. И как поперли прямо целыми толпами. Погранцы где-то смогли сдержать, где-то не смогли… Одна застава вообще полностью полегла, все до единого. Но держались шесть часов. Как раз десантура подоспела, перекрыли перевал. А то бы хлынули в долину, вырезали бы все население Куляба. 70 тысяч человек! Там такая толпа этих моджахедов шла!

– Моджахеды – это кто? – проявил любопытство Зверь.

– Вообще-то – мрази! Типа, борцы за веру мусульманскую. Джихад и все такое. Только в Кулябе ведь такие же мусульмане живут, в основном таджики, ну, есть немного узбеков. А в Афганистане кто? Те же мусульмане – пуштуны, таджики, узбеки, хазарейцы. Причем, в самом Афганистане пуштунов и таджиков почти что поровну. Видимо, на историческую родину потянуло, гнид этих.

– А чего они за веру бороться к нам в СССР лезут? – Максим продолжал потихоньку выведывать информацию.

– Да не за веру они борются – за наркотрафик! – включился в беседу взводный Толик Ломов. – Из Афганистана через Таджикистан и дальше, через в Узбекистан-Казахстан-Российская Федерация-Украина-Белоруссия и в Европу. Ну, в Европу по любому – хоть через белорусов, хоть через прибалтов. Типа, Великий Шёлковый Путь.

– Только если в средние века это был торговый путь, караваны с товарами пряностей ходили, то сейчас это Великий Героиновый Путь, – Саня даже кулаком стукнул себе по коленке. – Это один из двух самых больших в мире наркотрафиков. Афганистан ведь стал самым крупным за последние десятилетия мировым производителем опия-сырца и героина. Тут американцы гадят, они там, в Афгане, как у себя дома, обосновались.

– Короче, Максим, всё дело в наркоте. Мы в Афганистан не полезли, хотя ходили слухи, что будем войска вводить. Но не ввели, свои границы укрепили и всё. А там – сплошные перевороты. То Апрельская революция в 78-м, когда скинули Дауда, то Амин с Тараки власть не поделили и Тараки убили. Потом у них вообще гражданская война началась, потому что правящая народно-демократическая партия Афганистана ещё с 1967 года делилась на две фракции – Хальк и Парчам. И они стали воевать друг с другом, – Саня Смирнов, как всегда, был лучшим по политподготовке.

– На самом деле там все дело в национальностях, – вмешался в беседу замкомвзвода, татарин Дамир Амиров.

Дамир уже готовился на дембель, ему присвоили звание старшины и уговаривали остаться на сверхсрочную, прапорщиком. Но Амиров рвался домой, в Астрахань и ни на какие уговоры не поддавался.

– Так вот, там не в партиях дело, а в племенах – у них же там феодализм! Пуштунские племена базируются ближе к Пакистану, там, в Пакистане их еще до хрена. Дауд, кстати, был пуштуном и хотел все пуштунские племена объединить. И пуштуны в основном скотоводы, а таджики больше земледельцы. Там еще процентов 10 населения этнические узбеки, тоже свои права качают. В общем, они за землю грызутся, а тут еще наркотрафик. Вот и еб…шат друг друга. А раз мы не даем им дальше героин везти, то полезли уже к нам, в Таджикистан. Там же тоже таджики живут, и пуштунов много. Соплеменники, мать их… – Дамир, хоть был и татарин, но по-русски ругался виртуозно.

– Получается, все-таки лучше было бы, если бы мы ввели в Афганистан войска? – Максим задал очень важный вопрос, посмотрев на Саню-ротного.

– Да хрен его знает! Я что – Генеральный секретарь? – Смирнов криво улыбнулся. – Ясный перец, если бы мы в Афганистан вошли, то, наверное, в наших республиках было бы поспокойнее. Но мы бы всё равно воевали – что там, что здесь! Одинаково бились бы с душманами. Потому что наркоту они бы все равно поперли через Советский Союз.

– А я думаю, что лучше бы мы, как американцы – чужими руками жар загребали. Вон, они сейчас в Афганистане ведь армию свою не ввели, местных вооружили и натравливают друг на друга, – вновь вмешался в беседу Дамир Амиров. – Ты, Макс, вот сам посмотри – зачем нам там, в Афганистане, кровь свою проливать за ихние наркотики? Нам здесь, на наших границах их держать надо, а там пусть сами друг дружку сношают.

– Короче, какая разница, где мы воюем? Мы, Зверев, Родину защищаем, в том числе и не допускаем эту наркоту к себе. Прогнемся, сломаемся – все, амба, у нас такое начнется. Вон, как в Киргизии, где тоже опийный мак выращивали. Там в Ошской долине схлеснулись узбеки и киргизы. Пришлось внутренние войска вводить, чтобы не допустить кровопролития! Так что мы сейчас здесь, в Таджикистане своих родных защищаем. Потому что у меня в Москве наркоманов хватает. Да и у тебя, Толик, в твоем Питере тоже наркош полно. А откуда они свое зелье берут? А вот отсюда! А мы им вот позавчера не дали, караван накрыли. И ещё накроем!

Таджикистан, Хатлонская область, Кулябский район, 175 км к юго-востоку от города Душанбе, год 1984, 7 мая

…Поскольку сержант Максим Зверев был признан здоровым и способным принимать участие в боевых операциях, то 7 мая 1984 года в составе горнострелкового батальона мотопехотного полка его вторая рота должна была выйти на перехват очередного каравана, который шёл из Афганистана. Понятное дело, что перед караваном дорогу на Куляб должны были «чистить» боевики. Поэтому роте была поставлена задача оседлать перевал Сары-Чашма и ждать подхода моджахедов. При обнаружении доложить по рации, связать противника боем и… А что и? Держаться до подхода основных сил! Приказ один и тот же всегда.

Вот только основные силы подходят всегда очень медленно. Правда, и вариантов, что караван пройдет именно через этот перевал, не так и много. Ведь могут и на Гулистан пойти. Понятно, что сработала агентура, но душманы много раз меняли направления движения, так что сиди, гадай – где они пойдут завтра? Потому и одну только роту выставили в засаду. Еще две роты разошлись по другим направлениям, в том числе и на гулябское. Так что снова лотерея…

… Пот, казалось, проделал по срезу каски трещину в голове – так он въедался, заливал глаза, стекал по шее дальше вниз. Хэбэшка уже была насквозь мокрая, панама под каской – тоже. А каску снимать нельзя – мало ли, в любую минуту могли душманы вооон из-за той гряды либо гранату кинуть, либо мину зашвырнуть. С них станется! И боевое охранение не пошлешь – туда надо свободным лазанием посылать кого-то, чтобы навесил перила. Потом уже отделение сможет забраться, да и займет всё это часа полтора. Стоит ли темп терять? Поэтому обошлись только тем, что трем снайперам назначили сектора, которые те постоянно «пасли».

Но всё обошлось. На перевал пришли на полчаса раньше назначенного срока. В принципе, здесь уже был постоянный лагерь, оборудованный окопами полного профиля, землянками, точнее, выдолбленными в скалах погребками. Были сделаны небольшие пирамиды из камней для пулеметных расчетов, как раз по углам базового лагеря. Сюда время от времени советские солдаты приходили, чтобы оседлать перевал и контролировать движение через него. Но, бывало, раньше его занимали душманы. И тогда пришедшим следом «шурвави» приходилось выбивать воинов Аллаха из укреплений, которые сами же и построили.