Борис Рогов - Сальто мортале

Макмиллану нужен результат. Лучше положительный, но подошёл бы и отрицательный, но не отсутствие вообще всякого. Начальство не любило, когда докладывать нечего.

– Смит, дружище, свяжите меня с мистером Кристофером, – обратился Макмиллан к помощнику, решив, что будет лучше самому выступить за завершение операции в Болгарии, чем подставиться с поисками причин провала. Инициатива всегда выглядит лучше.

– Да, сэр! Одну минуту, сэр. Вот, сэр, мистер Кристофер на проводе. – Смит протянул трубку шефу.

– Мистер Кристофер, рад вас слышать, надеюсь у вас всё в порядке?

…

Миссис Кристофер, детки, надеюсь, тоже в добром здравии?

…

– Собственно, я вот по какому вопросу осмеливаюсь вас беспокоить. У нас с августа ведётся работа по феномену не то ясновидения, не то пророчества, помните? Привлёк я некоего фотографа, который оказался ближе всего к этому «Пророку». Идёт уже третий месяц, а мне вам докладывать абсолютно нечего. Право, мне даже неловко об этом говорить, но от факта фиаско не уйти. Надо отзывать, хватит переводить деньги налогоплательщиков.

…

Говорите, рано? Что надо подождать хотя бы пару месяцев? Не знаю, не знаю… Ведь нет ни одного шанса, что что-либо изменится. Ведь тот странный мальчик, скорее всего, Болгарию уже покинул, в Союзе посещение других стран строго регламентируется. Приехал, провёл на курорте положенные две недели и домой. Всё строго.

…

Тогда понятно. Пусть этот Фарб там сидит и ждёт. Йес, сэр! Я понял, сэр! Это приказ.

Довольный собой Джеральд Макмиллан аккуратно положил трубку на рычаг телефона. – За такие успешные переговоры с начальством надо себя поощрить! – Он аккуратно извлёк из хьюмидора толстенную сигару, щёлкнул зажигалкой, разжёг её и с наслаждением втянул ароматный дым.

Благоевград. Тереза Николова. Агент Комитета Госбезопасности НРБ.

Болгарская политическая полиция славилась среди профессионалов плаща и кинжала. Советские чекисты поручили заботам болгарских коллег весь южный фланг Варшавского блока. Практически все агенты, вербуемые натовскими службами, были двойными или даже тройными. Агент Николова не была исключением. Служба ей нравилась, хотя и напоминала временами клоунаду.

Терезе приглянулся её подопечный. Спокойный, немного рассеянный, слегка трусоватый, но умный, с буйной фантазией, Натан привлекал Терезу полётом творческой мысли.

Взаимная симпатия постепенно перешла в дружбу, скрашиваемую бурными постельными сценами. В этом деле Натан тоже оказался на уровне. Вот шпион из него, как из Терезы испанский лётчик. Он в первую же ночь рассказал о русском «ясновидце», с которым познакомился в Сибири прошедшим летом и о пророчествах этого уникума. Тереза играла роль глуповатой болтушки, что очень помогало в её работе. То, что ей нравилось заниматься любовью, тоже помогало.

Сразу после получения сенсационной информации, Тереза сообщила все подробности по команде. Как она и ожидала, никаких действий не последовало. «Контрразведка замерла в ожидании», – отметила она про себя. Хотя ей было до смерти любопытно, что предпримут её начальники.

11 ноября. Новосибирск – Москва. Борис и Лена.

Двое суток в поезде пролетели незаметно. Зато в Москве мы с новоиспечённой жёнушкой проторчали целую неделю. Наши загранпаспорта оказались не готовы, поэтому ездили каждый день в МУВД с кипой документов. Заявления, анкеты, автобиографии, характеристики и огромная куча других бумаг сложились в солидные папки.

Николай Иванович, как увидел толстую папку со всем этим «богатством», так и выдал свежий афоризм: – Оковы человечества сделаны из бумаги…

Мы старались не мешать Морозовым и большую часть дня проводили в прогулках по столице. Хотя ноябрь не лучшее время для прогулок, но в музеях, в кафе и магазинах тепло.

Заходили к Цветке. Та обрадовалась нашему появлению и устроила целый праздник в общаге на Ленинских горах, где жили иностранные студенты НГУ.

Праздник удался. Просто фестиваль молодёжи и студентов в миниатюре. Кубинцы и вьетнамцы, сирийцы и алжирцы, мексиканцы и индусы. Болгар, наверное, больше всех. Мы с Ленкой в тот вечер изрядно набрались и заночевали в комнате Цветки. Наша подружка хотела раскрутить нас на групповичок, но мы не поддались на подобные провокации. Мы же образцовая советская семья с высокими нравственными принципами. Так что ни-ни. Когда я слегка заплетающимся языком рассказывал нашей горячей подружке о моральном облике строителя коммунизма, то поглядывал краем глаза на жену. Ленке это так понравилось, что она чуть не изнасиловала меня прямо тут же.

– Я сначала думала, что мы сегодня устроим тут молодёжную оргию, – признавалась она мне на следующее утро. – Я уже мальчика присмотрела, чёрненького, с Кубы, наверное. А ты отказался. Я слушала, и мне так приятно… Борька, я тебя люблю. Давай, ребёночка родим?

– Зайка, я тебя тоже люблю, но с ребёночком лучше повременить. Вот закончится эта болгарская эпопея, вернёмся домой, закончим учиться… Вот тогда и о детишках можно думать. Время у нас ещё много. Всё успеем.

София. Вокзал. Боря и Лена. 18 ноября

Вот мы и снова в Софии. С двумя чемоданами и большим рюкзаком мы вываливаемся из вагона. Самолётом было бы гораздо быстрее, два часа и мы на месте, но с деньгами в этот раз у нас туго. Приходится экономить.

Оглядевшись по сторонам, я замечаю спешащую нам на встречу нескладную фигуру. Тёмно-серый плащ с поднятым воротником, большие черные очки и чёрный беретик. Судя по походке, – это сама Мила Живкова. Странное облачение – для конспирации. Вот и славно! Сейчас нам расскажут, куда идти, что делать, как жить дальше.

Ленка, заметив, что я улыбаюсь незнакомке, с интересом разглядывает фигуру, спешащую нам на встречу.

– Здравейте, мадам Живкова, – первым приветствую я и улыбаюсь во все тридцать два зуба – очень рад вас видеть! Мы забыли договориться, кто нас встретит, поэтому немного волновались. А вы лично нас встречаете, спасибо вам огромное! Знакомьтесь, это Леночка.

– Здравствуйте, мальчики и девочки, очень рада знакомству! В Софии сегодня проливной дождь, поэтому я решила вас встретить. – Людмила стягивает огромные очки и стряхивает с них капли дождя, – жаль, но лично отвезти до вашего пристанища не могу. Я тут инкогнито. Сейчас выходите из вокзала берите такси и поезжайте по этому адресу. – Она протягивает мне небольшой листок.

– Квартал «Хладилника», ул. Банат, 16. – читаю я внятно. – Мила, но ведь у нас пока левов нет, чем за такси платить.

– По дяволите! В самом деле, не подумала я, всё вроде предусмотрела, а про деньги совсем из головы вылетело. Извините. Вот вам десятка, хватит доехать, тут всего минут десять на машине. По приезду ждите меня, я буду сразу за вами, провожу вас до квартиры. Ну, всё, идите. – Она снова водружает на нос огромные тёмные очки.