Борис Рогов - Анархист

С жертвой решили поступить просто. Зарезать двух белых рысаков, а вместо человека сжечь куклу, наряженную в дорогие одежды с настоящим оружием.

После этого слова попросил Гуркин. Он повернул дело так, что виновниками гнева духов выступили алтайские бандиты, нападающие на мирных жителей, убивающие не повинных соседей.

– Духи гневаются, это плохо, конечно, – закончил он, – но куда хуже, когда весть об этих художествах дойдёт до Москвы. Вот тогда туго придётся всем коренным народам. Русские чекисты пройдут огненным смерчем по всем алтайским деревням. Никого не оставят. Им человека убить, что комара прихлопнуть.

Вы, уважаемый зайсан Сыгыр, если пересечётся ваш путь с этими бандитами, скажите им, что лучше защищать свой народ от грабежей и убийств, чем резать другой.

– Дорогой Григорий из сеока Чорос, ты разве забыл, что русские чекисты расстреляли уважаемых людей нескольких наших сеоков? Разве можно такое дело оставить безнаказанным? – возмутился Сыгыр.

– Да, меня самого чуть не расстреляли в тот памятный день. Я всё помню. Но скажи, уважаемый, разве в ответе ребёнок, которого зарезали презренные бандиты, за дела пришлых чекистов?

Алтайцы ещё долго спорили в этот день. До самого вечера продолжалась встреча. Акча уже устал ожидать дядю и в нетерпении, хотел идти на село без него. Только благодаря хладнокровию остальных воинов отряд дождался командира на условленном месте.

К вечеру Сыгыр вернулся.

– Отныне мы считаемся тайной гвардией невидимой Ойротской республики, – выдал он на вопросительные взгляды своих воинов. А про себя подумал, – штурмовать Улалу мы не будем. Пора нам по домам. Хватит – навоевались! Даже духи ополчились против нас.

(посёлок Улала)

Тревожный рокот шаманского бубна отлично слышен до самой Маймы. Коммунисты Улалы тоже слышали странную музыку бубна. Они собрались в национализированном особняке, сбежавшего в Китай купца Тобокова. Всем собравшимся понятно, что в отсутствии регулярных частей, продержаться до прихода подмоги из Бийска не удастся. Хоть имеются у них под рукой два пулемёта, да пулемётчика – ни одного. И хотя половина коммунистов имела фронтовой и партизанский опыт, но только в качестве рядовых. Надежда только на то, что бандиты увлекутся грабежом и не станут терять людей и время, штурмуя комитетчиков.

Усадьба Тобокова – двухэтажный кирпичный дом на берегу Маймы возвышался стрелецким острогом среди россыпи деревянных домиков Улалинских обывателей. Напротив – винная лавка того же купца. По-соседству заколоченный православный храм.

– Товарищи! – Пользуясь задержкой, предревкома Улалы Гордиенко решил поднять дух горстки защитников Советской власти. – В трудный для молодой Советской республики час, когда российский пролетариат в союзе с трудовым крестьянством бьётся…

– Пётр Яковлевич, – Леонид Папардэ [106] Папардэ Леонид Андреевич- секретарь уездного Обкома РКП(б) Ойротского обкома перебил председателя, – кончай глаголом жечь. Нас тут самих скоро прижгут эти байско-колчаковские недобитки. Скажи нам лучше, ты в Бийскую ЧК телеграфировал?

– Первым делом, – коротко бросил Гординко, – Обещали прислать полусотню из сил кавбригады. Если сегодня соберутся, то прибудут не раньше завтрашнего вечера. Так что, если эти черти косоглазые решатся на атаку, то шансов у нас не много.

– Ты председатель не торопись нас хоронить! До завтрашнего вечера мы, может быть, и простоим. Купец дом построил кирпичный, крепкий, спасибо ему, хоть этим народу послужил. Оружие у нас есть, патроны тоже. Так что, мы тоже не пальцем деланные!

– Леонид Андреич, а ты с пулемётом обращаться можешь? – Плетнёв вступил в разговор, переводя его в практическую плоскость.

– Я фельшаром служил, – пожал плечами Папардэ. – Как пулемётчик работает, видел только раз и то мельком, когда бойца мимо их гнезда волочил. Ничего сложного не видел.

– Фуйня! – Успокоил соратников Гордиенко. – Мне Коновалов показал перед уходом. Там всё предельно просто! Я вас сейчас быстренько обучу. Только на кажду таку машинку двух человек надобно садить, а у нас бойцов всего дюжина.

– Хорошо, принцип пулемётного боя мне понятен – пали плотнее и все дела. Товарищ Папардэ, а ты бы как наступал на месте противника?

– Я вообще не стал бы нас трогать. – Зло ощерился латыш. – Я бы пограбил село и ушёл в горы. Какой смысл им нас убивать?

– А какой смысл в Аскатской резне? Ведь всех от мала до велика вырезали. Никого не пощадили. Суки косорылые!

– Ты ж меня спросил, как бы я наступал. Я тебе и ответил, что не стал бы наступать. А если всё-таки, за каким-то хером мне приспичило лезть на защищённую огневую точку, то спустился бы по Улале до кладбища, там бы спешился, разделил бы отряд на две части. Одну бы часть пустил по Пимокатной, а второй – по Спасской. Подошёл бы с двух сторон, подполз бы к окнам и гранатами бы закидал. Вряд ли у бандитов гранат достаточно, поэтому от них можно любой дурости ожидать. Нам бы лучше, если бы они тупо в лоб попёрли. Мы бы их из двух пулемётов приласкали…

– На простой вариант рассчитывать не будем. Надо исходить из худшего. Чтобы внезапно не подошли, выставим караулы на обе стороны. Караулить будем посменно, чтобы не замёрзнуть. Пулемёты, как думаешь, куда поставить лучше?

– В окна, что на углы выходят. Жаль, окошки здесь широкие и закрыть их нечем.

– За неимением гербовой будем курить обёрточную, – хмыкнул Гордиенко. – Пойдём сейчас поучимся из пулемёта пулять. Посмотрим хоть, как и что там устроено.

С виду пулемёт не выглядел сильно сложным механизмом. Всё казалось понятно с первого взгляда. Станина на колёсах, на станине корпус с ребристым кожухом ствола. В кожухе вода залита под завязку. В корпусе справа отверстие для ленты. Сверху – крышка с прицелом. На заднем торце – затыльник с двумя ручками, кнопка гашетки и застёжка. Если надавить на застёжку, можно открыть короб, чтобы добраться до замка.

– Давай Петруха, попробуем машинку зарядить, – потёр руки Папардэ. – Эх, люблю я всякие механизмы.

– Не сломать бы чего…

– Что тут можно сломать? Всё проще пареной репы. Давай сюда ленту. Заодно позови остальных. Двоих в караул, остальные пусть тоже смотрят, может быть придётся сегодня из этой дуры палить.

Через три минуты вокруг одного из "Максимов" собрались все партийцы.

– Прошу меня не торопить, я сам первый раз с этой машинкой дело имею, – начал показ секретарь парткома. – Похоже, что придётся нам сегодня в срочном порядке стать пулемётчиками. Наши из Бийска только завтра к вечеру подойдут. Тем не менее, приказываю – не вешать носы! Оружие у нас есть. Значит, шансы остаться в живых у нас тоже есть. Банда лесных разбойников получит сполна!