Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

– Рад вас всех видеть, – сказал я офицерам. – Теперь приступим непосредственно к делам. Бунт произошел в Москве и еще нескольких крупных городах России. Захвачены телефонные станции, телеграф. Какая-то часть армейских подразделений перешла на сторону революционеров. Императрица в резиденции и с верными ей войсками, отбивающими атаки мятежников. Не вижу иного выхода, как поспешить и помочь Ольге Николаевне в подавлении бунта. Прошу в кратчайшие сроки, – вновь вытащил часы, – даю два часа, предоставить предложения и план действий. Задавайте вопросы: если смогу – отвечу.

Как и ожидалось, офицеров больше интересует, что творится в центральной части России. Каковы силы у революционеров, как себя ведет Генеральный штаб. Нет у меня ответов, как и связи со столицей. Не говорить же, что мой советник связывался со своими людьми, которые далеки от армии и являются преступными элементами. План у нас, конечно, тот еще, больше похож на авантюру, но ничего другого никто предложить не может. Приняли решение отправиться в столицу в эшелоне, загрузив на платформы бронемашины и вооружив личный состав автоматами. Этакая мобильная группа в количестве почти трех сотен бойцов. Артиллерию не берем, рассчитываем на нашу технику и должны наскоком прорваться в резиденцию императрицы, а потом уже действовать по обстоятельствам. Остальные наши войска приводятся в полную боевую готовность, способные отразить удар мятежников здесь или же выдвинуться на помощь ударной группе.

– Возглавлю данную операцию лично, и это не обсуждается! – сказал я в заключение, зная, что начнутся возражения со стороны Гастева и моего советника. – Господа офицеры, прошу разойтись и ускоренно готовиться к выступлению, через три часа мы должны уже грузиться в вагоны.

– Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, – обратился ко мне один из штабных офицеров в чине полковника, – дозвольте пару слов сказать.

– Михаил Ефимович, если не ошибаюсь, – посмотрел я на убеленного сединами офицера, которому шестой десяток пошел, – давайте коротко, если можно.

– Гм, Иван Макарович, вы занимаете должность наместника Урала и негласно, хотя ни для кого это не секрет, являетесь хозяином Сибири, – начал полковник, нахмурил густые брови, а потом махнул рукой и в сердцах продолжил: – Нельзя командиру покидать и бросать на произвол судьбы находящихся в подчинении и поверивших ему людей! Конечно, я все понимаю, в том числе и то, что Ольга Николаевна притягательная и обаятельная женщина. Однако…

– В первую очередь она императрица, – перебил я полковника. – Продолжайте, вывод-то понятен: мобильную группу должен возглавить кто-то другой, а я – дожидаться результата в тылу. Верно?

– Ну так да, вы все правильно подметили, – твердо посмотрел на меня полковник.

– Это не обсуждается, – покачал я головой. – Ситуация намного опаснее и серьезнее, чем вы ее представляете. Ответственные решения предстоит принимать на месте. Возможны какие-то переговоры, но не исключаю и того, – щека даже дернулась, – что придется отдавать приказ открывать огонь на поражение. Господа, у нас мало времени, и тратить его на диспуты я не желаю. Будьте любезны исполнять приказы!

Ну, после моих слов все понимают, что спорить я не готов, да и на уступки не пойду. Согласовал несколько предложений, после чего с хмурым Анзором отправился в управу, следует выпустить несколько указов, согласовать линию поведения с газетчиками, договориться с священнослужителями о том, чтобы они благословили поход во спасение империи и императрицы. Нельзя забыть и про главного конструктора, с которым мы не договорили. Обязательно переговорить с губернаторами городов, которые мне принесли присягу. Дел столько, что голова кругом! А скоро выступать!

Добрались до управы, дал указания своей секретарше напечатать тексты указов, которые успел по дороге в блокноте набросать. Анна Максимовна не удивилась, коротко доложила о несмолкающем телефоне и попыталась узнать, что же теперь в империи будет. Успокаивать ее не стал, не до этого, лишь строго-настрого запретил паниковать и если кто-нибудь будет интересоваться настроением, то ничего, кроме победной риторики, не говорить.

Прошли с Анзором в кабинет, секретаршу попросил организовать кофе и никого не пускать, ни с кем не соединять.

– Иван, ты отправь состав, а сами мы их потом на машине догоним, – порекомендовал Анзор.

– Кто это «мы»? Ты останешься в Екатеринбурге и…

– Не-а, – скрестил руки на груди мой советник, – не заставишь! Без тебя все к чертям собачьим рухнет, это понимает и тот полковник, который не побоялся слово поперек тебе сказать. За наших близких не беспокойся, найдутся преданные люди, кто их от опасности оградит. Потребуется, так и за границу переправят, пути отхода, по-твоему же распоряжению, имеются.

Да, было дело, когда я отдавал распоряжение, если со мной что-то произойдет при уничтожении мятежников, то всех следовало обезопасить. В том числе и некая сумма в банках Швейцарии лежит. Нет, там деньги, принадлежащие лично мне, казну и золотой запас Сибири (он уже имеется) и в страшном сне не собираюсь вывозить. А ведь подстраховаться и в данном вопросе необходимо. Задумался, вспоминая историю своего мира. Когда-то никто не сомневался, что революция – явление временное, одумаются рабочие, а крестьяне и вовсе окажутся недовольны новой властью. Высшие чины и богатые люди бежали из России, а свое нажитое прятали, рассчитывая вернуться через год, когда все уляжется. Тот же бесследно пропавший эшелон Колчака с золотом говорит о многом. Кто его захватил? Где двести тонн золотого запаса империи? И тем не менее необходимо верить в лучшее, иначе никогда не победить. Если пойдут слухи, что готовятся пути отхода, то возникнет паника, а она в таком деле сродни пожару, в пламени которого погибнет все достигнутое.

– Анзор, ты же понимаешь, что я обязан отправиться в этот поход? – задаю вопрос, пытаясь придумать, как попытаться переубедить друга. – Конечно, здесь есть на кого мы можем положиться, чтобы присмотрели за женщинами, но положиться-то могу только на тебя.

– Оставим Жало, – пожал плечами мой советник, – ты же знаешь, ему доверять можно.

– Но у него не так много власти, как у тебя, – попытался парировать я.

– Отец Даниил, генерал Гастев, начальник сыска, – отмахнулся мой советник, – многих могу перечислить. А главное, – он поднял вверх палец, – народ тут за тебя, поэтому и нет смуты. Революционеров, кои сюда забредут и свою деятельность начнут, сдадут в полицию на раз!

– Ладно, иди пока в дорогу собирайся и дела передай тому, кого вместо себя оставишь. Кстати, это же будет Александр Анзорович?