Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

Первую атаку отбили, цепь эсеров откатилась за грузовики, из-за которых нас поливают свинцовым огнем пулеметы. Увы, солдаты гибнут, получают ранения от шальных пуль и прицельных выстрелов. Ну, пока у нас не закончатся патроны, то хрен нападавшие что-то сделают. Для уничтожения живой силы противника еще не придумали даже гранат, которыми могли бы врага закидать, да и стрелковое оружие оставляет желать лучшего. Численное превосходство не всегда решает исход боя, если же эсеры бездумно бросятся в атаку, не считаясь с потерями, и вступят в рукопашную схватку, то не факт, что устоим. Мысль про ручные бомбы, которыми грозился закидать нас комиссар, не выходит из головы. Понимаю, что совсем скоро кто-нибудь да изобретет гранаты. Если правильно помню, то предназначение их изначально было не в уничтожении живой силы противника, а в разрушении проволочных заграждений и других препятствий (тех же баррикад). Может, озадачиться изготовлением? С технической стороны там нет сложностей, кроме как риск во время изготовления, хранения и перевозки. Если окажется в ящике одна бракованная, то взлететь на воздух может много чего вокруг. С другой стороны, выпускаем же мы снаряды и не боимся, что они сдетонируют… Правда, как ни печально, прецеденты случались. Конструкция же снарядов немного другая и, я бы заметил, менее подвержена случайному срабатыванию. Ладно, потом данный момент порешаю, сейчас не до этого…

– Иван, а ты заметил, что среди атакующих немалое количество ряженых? – обратился ко мне Анзор.

– Ты о чем? – обернулся я к своему советнику, стряхивая песок с плеча.

– Из-под шинелей видны штаны неармейские, у многих вместо сапог другая обувь, с винтовками обращаются неумело, – перечислил Анзор, а потом сделал вывод: – Думаю, раздали каким-то работягам оружие и шинели с бантами – и погнали в бой.

Выглянул я из-за баррикады, отыскал глазами пару лежащих на площади атаковавших, которые уже никогда не поднимутся, и внимательно их осмотрел. Да, Анзор все верно подметил, а я почему-то на это внимание не обратил. С одной стороны, радует, что против нас не армейские части воюют, а вот с другой… Хреново, что смогли эсеры за собой рабочий класс повести. Получается, что в империи недовольных нынешней властью и укладом жизни намного больше, чем кажется. В Екатеринбурге лично с рабочими беседовал, интересовался их взглядами. Вроде бы все довольны и счастливы, а вот когда работяги не знают, с кем дело имеют, то настроения менялись. Многое могли рассказать, чиновников покостерить, работодателя обматерить. Все это без злобы, поэтому и спокоен я в какой-то степени за Урал и большую часть Сибири. Не вспыхнет там мятеж, народ чувствует заботу о себе и считает, что жизнь улучшается. В центральной части империи, говорят, ситуация сложнее. Тот же Анзор докладывал, что власть перестала интересоваться жизнью простого люда, словно у работяг денег куры не клюют и живут они припеваючи…

– А они винтовки с радостью разобрали и против чиновников, промышленников и купцов их направили, – мрачно заявил я. – Когда город очистим от мятежников, необходимо узнать, какое количество рабочих поддержало эсеров и каков основной мотив.

– Да как это сделать-то? – удивился Анзор. – После освобождения Нижнего Новгорода никто из рабочих не признается, что стрелял в нас и пытался свергнуть действующую власть. Дураков нет!

– Придумай чего-нибудь, – пожал я плечами. – Такая информация необходима. Бороться с недовольством с помощью одной дубинки – глупо. Проблему надо искать и решать в другой плоскости.

– А эсеры атаковать не хотят, – подал голос капитан, прислушивающийся к нашему разговору.

– Или не знают как, – хмыкнул я.

Донесся рокот движков, словно прозвучала музыка! Эти звуки я ни с чем не спутаю. Наши бронемашины на подходе! Пять легких танков, как их про себя называю, выехали со стороны складов, за которыми сразу начинаются железнодорожные пути. Бронемашины красиво выстроились в ряд, а потом, сделав перегазовку, направились в нашу сторону. На броне сидят солдаты и офицеры, кто-то развернул знамя на головном танке и стал им размахивать. Издали видно, что войска из Сибири, символика несуществующего Тартарского царства на полотнище присутствует.

Проезжая мимо наших укреплений, солдаты из гарнизона громко скандировали: «Ура!» – и от атаки на противника их с трудом удержали офицеры. А вот атаковать-то и некого. После того как пушка головной машины выстрелила и разнесла в щепки один из грузовиков эсеров, краснобантовые побросали винтовки и бросились врассыпную. Хватило демонстрации силы, чтобы площадь от врагов, тех, которые могли передвигаться, разом очистилась.

– Господин наместник Урала! – спрыгнул с головной машины командир и, вытянувшись по стойке смирно, хотел начать доклад.

Я его перебил, по плечу хлопнул, а потом и приобнял со словами:

– Спасибо, братцы! Вовремя подоспели, многих жертв удалось избежать!

– А остальные машины где? – спросил капитан.

– Полковник приказал перекрыть выход из города, – ответил поручик, командир бронемашины. – Иван Макарович, какие последуют приказы?

– Произвести зачистку города от мятежников, – ответил я. – Действовать аккуратно, из пушек стрелять только при крайней необходимости. Стараться избегать жертв среди мирного населения. На борт взять местных солдат из гарнизона, чтобы они указывали дорогу и помогли опознать врагов.

Конечно, план, как и отданный приказ, так себе. Если разобраться, то это общие слова, на данный момент мы толком не располагаем никакими разведданными. Собираются ли с нами вступить в сражение за город или нет? Думаю, кое-какое сопротивление будет, но основные силы эсеров не в Нижнем Новгороде. Хотел я лично на одной из бронемашин прокатиться, однако Анзор отговорил, сказав, что следует довериться своим людям и не подставлять понапрасну голову под пули. Этим-то он меня не убедил, хотел с ним поспорить, да советник привел еще несколько аргументов:

– Следует узнать о состоянии дел в столице, отдать распоряжения Гастеву и Велееву.

– Банкир-то тут при каких делах? – удивился я.

– Мне кажется, что стоит ввести еще одну статью расхода, – вздохнул Анзор, подумал и добавил: – Нет, не одну, а несколько. Насмотрелся я за сегодня на все и понимаю, что ты, Иван Макарович, был абсолютно прав, когда боролся словом и делом с революционными идеями. Предлагаю увеличить расходы на прессу!

– Это может пару часов и подождать, – отмахнулся я.

– А разбитый эшелон и поломанная техника? – прищурился тот. – Время играет против нас, и тебе это прекрасно известно.

Я скрипнул зубами, соглашаясь. Пострелять всегда успею, в данном случае победа рождается не только на городских улицах в противостоянии с мятежниками. Вернулись мы в здание вокзала, с нами десяток солдат и три офицера с автоматами. Наши машины перегнали к зданию. Как ни странно, но автомобили целые и невредимые, ни шальные пули их не побили, ни эсеры, когда пулемет изымали, ничего не повредили.