Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

– Конечно, – широко улыбнулся посол.

И все же ему явно от меня что-то нужно! Так и стелется, а пока даже намека не дает. Ладно, придет время, сам все расскажет.

Насчет второго и даже первого грузовика я сильно погорячился. По основному тракту мы проехали без проблем, но расстояние-то составило всего километров двадцать, после чего свернули на одну из проселочных дорог. Вот тут-то я вспомнил, что весна в разгаре, а императрица еще не успела приняться за транспортную сеть, если не считать железных дорог. Бронемашине-то грязь и лужи не страшны, прет, не замечая преград. Однако после тридцати метров велел водителю танка с дороги съехать или держаться позади колонны. В колее от гусениц легковые автомобили и грузовики чуть ли не одновременно стали буксовать, а потом и вовсе застряли. Кое-как мы высвободили технику из глиняного плена. Но вскоре уже вновь завязли.

– Иван Макарович, мы так до самого эшелона машины толкать будем, – сказал Анзор. – Кстати, до него еще двадцать верст, такими темпами доберемся только за пару суток.

– Предлагай, – согласился я, раздумывая, с кем бы грузовики отправить назад в столицу.

Бросать машины, которые нам не принадлежат, на лесной дороге? Как-то это неправильно.

– Пусть посол выделит двух охранников, которые водить умеют, до тракта проводим, – махнул советник в обратную сторону, – уехали-то – всего ничего.

– Думаешь, он на это пойдет? – глянул я на легковой автомобиль с флажком, в салоне которого посол пытается обаять Лису-Марию.

– Так вариантов нет, – пожал плечами Анзор. – Кстати, два автомобиля можно к бронемашине привязать, та их по любой грязюке протащит.

Посол согласился отправить грузовики в столицу, ничуть не обеспокоился, что у него сократилась охрана. Правда, пару минут давал наставления своим людям, отведя их в сторону, чтобы никто не услышал. Впрочем, говорили бегло и на английском языке. Солдаты дотолкали грузовики до тракта, и те отправились в Москву. К танку прицепили сначала одну машину, а к той уже вторую. Получилась этакая сцепка на тросах. Единственное плохое в этой ситуации – грязь месить сапогами. Скорость передвижения заметно снизилась. Когда уже стало темнеть, впереди увидели горящие костры, а вскоре и с дозором мятежников столкнулись. Чернов не обманул, да и до Ожаровского, по всей видимости, мой приказ дошел, боевых действий с обеда нет ни с одной из сторон, даже одиночных выстрелов.

– Комиссар Пагешин, – представился эсер, командующий мятежниками, когда за ним сходили дозорные. – Вы отправляетесь в Сибирь?

Наша небольшая колонна в это время дожидалась командира мятежников под дулами винтовок. Отдай я приказ, и мы могли бы этот заслон враз смять, в том числе и батарею пушек уничтожить. Не смогли бы краснобантовые отреагировать. Для меня пока загадка, почему Ожаровский не отправил пару бронемашин, чтобы те зашли с тыла. Или есть какие-то к этому препятствия, которых не вижу, или что-то еще. Не думаю, что атаман не понимает преимущества броневиков перед пехотой.

– Да, я наместник Урала, – ответил ему.

– Посол Соединенного королевства Великобритании и Ирландии, сэр Чарльз Гардинг, – чопорно представился наш гарант безопасности. – Господин, ой, простите, товарищ Чернов попросил меня сопроводить господина наместника Урала и его людей. Кстати, им обещана полная неприкосновенность!

– Я в курсе, – зло глянул в мою сторону комиссар и сплюнул. – Пропустим, как не пропустить, и, надеюсь, свидимся еще.

Угрожает или пытается провоцировать конфликт? Ну, на провокации подобного рода давно не ведусь, не маленький ребенок. А ведь когда говорят: «Слабо́?» – или: «Ты меня уважаешь?» – потом наворочено бывает столько, что плакать хочется от человеческой глупости.

– Иван Макарович, – подошел ко мне Анзор, – следует кого-нибудь из солдат или офицеров впереди к атаману отправить. Вдруг свои палить начнут?

– По бронемашине? – хмыкнул я. – Ты, часом, не простудился? Ни у кого же нет такой техники, а нас они должны ждать.

– Черт! Простите, что-то не подумал, – сокрушенно махнул рукой мой советник.

Судя по количеству костров, странно, как Ожаровский сумел позиции удержать. Численное превосходство мятежников многократно. Это я подметил, когда оказались примерно посередине между двумя противоборствующими сторонами.

– Иван Макарович, скажите, вы рады, что для вас все закончилось и смогли добраться до своих? – поинтересовался Чарльз.

– Закончилось? – переспросил я и криво усмехнулся: – Хм, боюсь, все только начинается.

Как ни печально, а это именно так. Очень хочу избежать гражданской войны, которая, по сути, уже началась. Этого далеко не все понимают, как и опасности для всего народа. Конечно, у революционеров лозунги заманчивые, но они нереальны, если только у власти надолго не задержится очень уж идейный человек, который подберет себе такую же команду. Интересно, а сам бы я на чью сторону встал, не зная того, что произошло в моем мире? Задумался – и ответить себе не смог. Точнее, все зависит от пропаганды: убедят в правильности революционного пути – пошел бы за эсерами. Хотя нет, вряд ли, слишком уж их идеи малореализуемы. Найти общество с идеальными устремлениями? А в данном случае – его создать! Впрочем, «никогда не говори «никогда», – это в данный момент я имею ясное и четкое представление, а гадать, что будет дальше, – не берусь.

Наша бронемашина медленно ползет вперед, таща за собой легковые автомобили в окружении солдат и офицеров. За нами наблюдают как мятежники, так и казаки. Готов поспорить, что приданные воинскому эшелону бронемашины готовы в любой момент открыть огонь. Наверняка атаман такой приказ отдал, подстраховываясь от провокаций. Как я и договаривался с водителем нашего танка, когда до позиций атамана осталось около двухсот метров, мы остановились, а я из автомобиля выбрался.

Вместе с присоединившимся ко мне Анзором, повесив на плечо автоматы, мы медленно пошли к воинскому эшелону.

– Иван Макарович, может, закурим? – предложил мой друг.

– Неуютно идти, когда десятки винтовок на тебя нацелены? – хмыкнул я и передернул плечами.

– Не то слово! – согласился Анзор. – Только насчет десятков я бы поспорил! Наверняка не меньше сотни, да еще и в прорезь пулеметного щитка нас пытаются рассмотреть. А вдруг у кого-то нервы сдадут? Случайно выстрелит неопытный солдат – и пойдет такая свистопляска, что чертям страшно покажется.

– Уболтал! – рассмеялся я. – Давай доставай папиросы!

Мы закурили и, подшучивая друг над другом, продолжили движение. Повезло? Наверное. Не раздалось ни единого выстрела, и мы дошли без приключений. Правда, после того как с Ожаровским не по-уставному обнялись сначала я, а потом и Анзор, мой советник заметил: