Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

– Успеется, – ответил я. – Заводи и правь на завод броневиков.

– Понял, – ответил подпоручик.

Дорогой молчали, я начал обдумывать и взвешивать решения о производстве нового вооружения. С одной стороны, не хочется в этот мир приносить смертоносные новинки, но они и так скоро появятся. Честно говоря, понимаю, что таким образом себя успокаиваю, но и другого выхода не нахожу. Следует в кратчайшие сроки сделать так, чтобы мы превосходили в огневой мощи эсеров. Как ни печально, но ставка на автоматы не слишком и оправдалась. Нет, оружие проявило себя отлично, однако при наступлении на врага оно не играет решающей роли, что, в общем-то, в моем мире доказали красноармейцы, когда останавливали немецкое наступление…

– Приехали, – отвлек меня от раздумий подпоручик.

Мы заехали на территорию завода, десяток бронемашин стоят рядком и глаз радуют. Молодец Терешкин, сумел за короткое время на гусеницы поставить столько техники!

Я прошел в цех и еще больше удивился. Работа кипит, где-то сваривают детали, на станках что-то вытачивается, матюгаются рабочие, которые прикручивают какую-то хреновину с кривыми отверстиями. Ко мне подбежал мужичок с взлохмаченной бороденкой и представился:

– Старший смены Зинцов Петр. Ваше высокопревосходительство, что вам показать? Сейчас Василия Андреевича на месте нет, он прибудет где-то минут через сорок.

– Бронемашины испытывает с какими-нибудь усовершенствованиями? – поинтересовался я.

– Нет, Василий Андреевич в основном в соседнем цехе пропадает и в своем кабинете, – отрицательно покачал головой старший смены.

– Понятно, пойду гляну, что там делается, – сказал я и покинул цех по сборке бронемашин.

Наверное, мой конструктор прав: если гнаться сразу за двумя зайцами, то ни одного не поймаешь. Танки, худо-бедно, боеспособны, экипаж защищают, проходимость отличная, а недоработки и брак в ходовой части всегда будут присутствовать. Захочется большей скорости, относительного комфорта и меньшего расхода топлива. Кстати, а нам горючки-то хватит, если все бронемашины разом вывести и устроить марш-бросок до столицы? Проблема в том, что у меня нет желания вновь отправлять воинские эшелоны. Маневренности нет, а остановить поезд легко, достаточно рельсы разобрать, как проделал градоначальник Нижнего Новгорода.

– Ваше высокопревосходительство, простите, но вход в цех только по пропускам за подписью главного конструктора или его заместителя, – перегородил мне путь охранник с автоматом на плече.

– И меня ты не пустишь, хотя знаешь, кто перед тобой? – изумился я.

– Так точно, ваше высокопревосходительство. Приказ получен от Екатерины Макаровны, чтобы никто ничего не прознал! Четко сказано, что в цех допускаются только те лица, у которых есть пропуск и…

– А если я тебе прикажу? – перебил я его. – Ну, как старший по званию.

– Простите, Иван Макарович, но, – он развел руками, – охрана этого цеха подчиняется только двум названным мной людям, генерала Гастева тоже не велено пускать, пока идут подготовительные работы.

– Телефон где? – мрачно поинтересовался я.

– За углом, в караулке, – указал рукой охранник.

С одной стороны, служба поставлена отлично. Но не пустить меня? Это уже через край хватила сестрица! Убежден, ее рук дело. В будке, где жевал хлеб с колбасой напарник несговорчивого охранника, я молча взял телефонную трубку и попросил барышню-телефонистку соединить с Терешкиным.

– Простите, а кто его спрашивает и какой конкретно адрес вам нужен? – заявила та, явно зевнув.

– С домом соединяй, где проживает главный конструктор, – рыкнул я, начиная выходить из себя. – Наместник Урала его услышать хочет. Достаточно?

– Да-да, конечно, минутку, – засуетилась телефонистка.

Прошло несколько минут, и наконец мне Василий ответил:

– Слушаю вас, Иван Макарович.

– Василий Андреевич, что у вас за порядки и почему меня без пропуска в цех не пропускают? – поинтересовался я.

– Ой-ё!.. Точно, вот что мне в распоряжении не понравилось! – воскликнул Терешкин. – Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, простите за этот казус. Все исправлю! Уже бегу и через двадцать минут на месте буду! Вы ведь на заводе?

– Да, на заводе, – подтвердил я и добавил: – Жду.

Пока главного конструктора нет, осмотрел бронемашины. Кое-какие усовершенствования все же внесены, они не глобальны, водителю и командиру танка сделали больше места, и это радует.

– Иван Макарович, простите за ожидание! – подбежал ко мне Василий, тяжело дыша.

– Быстро управились, минут десять всего прошло, – пожал я ему руку.

– Спешил, – широко улыбнувшись, ответил тот.

– Как успехи? Что там с Луи?.. – щелкнул пальцем, вспоминая фамилию француза.

– Луи Сеген, – подсказал Василий и широко улыбнулся. – Господин, точнее, месье Луи уже прибыл и двигатель привез!

– Не может быть, – удивился я.

– Деньги открывают многие двери, – выдал Василий совершенно неожиданно. – Переговоры вела Катень… гм. – Он закашлялся, а потом продолжил: – Екатерина Макаровна, благодаря ей и случилось это чудо. Пойдемте в цех, двигатель вчера почти смонтировали, сегодня Луи придет, и продолжим. Возможно, даже попытаемся провести испытания, – посмотрел он на небо, – погодка-то располагает.

Мы прошли в цех – и меня ступор охватил от увиденного «чуда»! Нет, на первый взгляд, получилось очень неплохо, и пропорции Василий на этот раз сделал правильные. Но самолет, а его уже можно так назвать, раскрашен в цвета… бабочки-шоколадницы! Нетрудно догадаться, кто к этому руку с кистью приложил. Блин, и цвет-то выбран совершенно натуральный…

– Красиво получилось… – обходя самолет, пробормотал я.

– Вам нравится? – облегченно выдохнул Василий.

– Да, но такой рисунок совершенно тут… – постучал по крылу и застыл в изумлении, не закончив фразы. – Он железный? Это не макет?

– Да, моя помощница и заместитель настояли на таком решении, после того как я ей рассказал, что габариты и форма утверждены лично вами, – отвел глаза главный конструктор, который, очень на то похоже, сдал меня Катьке с потрохами.

– Гм, Василий Андреевич, помнится, у нас была договоренность, что никому о моих рисунках и тем более чертежах не говорить, – внимательно смотря на него, проговорил я.

– Так вы же сами ко мне Катерину Макаровну направили, – пожал тот плечами.

– Ладно, с сестрицей переговорю; что по самолету, какие недоделки и трудности?

– Да, в общем-то… – начал Василий, помолчал, запустил ладонь в шевелюру и медленно произнес: – Проблема в прицельном механизме и размещении пулеметов. Я бы даже сказал, что не представляю, какое оружие здесь использовать. Пулемет Максима слишком тяжел и громоздок, Иван Матвеевич обещал один из иностранных предоставить, но, – развел он руками, – не сподобился.