Мольфар - Я - Волшебник

— Ква... — открыла рот жаба, явно собираясь оглушить, и Смит ударил в ответ на рефлексах.

— Ступефай!!!

Прошлые страхи слились в нем с адреналином, переживаниями, желанием спасти карьеру, и он высадил целую очередь Ступефаев в продолжавшиеся шевелиться обломки, потом, немного остыв, добавил Петрификус Тоталус и увязал оглушённого Баньши веревками Инкарнцеро. Осторожно, почти не дыша под внимательными взглядами остальных (кроме Джонсона, тот оказывал первую помощь начальству) подошёл и сорвал маску.

— Красавчик! — нервно ухмыльнулся Зак.

— В суде ему это непременно зачтётся! Казнят всего четыре раза вместо пяти! — хохотнул в ответ Смит, ощущая, как его опять трясет и колотит.

Только в этот раз от облегчения. Он справился! Он поймал Баньши! И его жабу!

* * *

21 сентября 1987 года, Нью-Йорк

«Кажется, это и называется — хороший загул», подумал Смит, пытаясь прийти в себя. Голова трещала, тело болело, в голове плавали маловразумительные воспоминания о событиях вчерашней бурной ночи.

— Народное индейское средство! — донёсся до него чей-то до неприличия бодрый голос.

Раздался хруст. Джон приоткрыл правый глаз, и увидел собственное высокое начальство, жующее какой-то бурый корешок, словно только что выдернутый с грядки. Рядом с начальством сидел... Баньши? Джон зажмурился, пытаясь понять, когда он успел допиться до галлюцинаций, но его глаз тут же бесцеремонно приоткрыли. Баньши, своими до неприличия голубыми глазами, посмотрел на Смита почти в упор и вынес вердикт.

— Маркус, да он ничего не помнит!

— Это неудивительно, — проворчал Райт, продолжая вяло хрустеть корешком, — я и сам почти ничего не помню, всё как в тумане.

И тут Джон неожиданно вспомнил все, словно воспоминания залили ему в голову освежающей струей Бодроперцового зелья. Вчера, наверное вчера, он арестовал Баньши, но гордость его продолжалась не больше минуты, пока Маркус Райт не заявил, что нападал на него кто-то другой. Лже-Баньши, оказавшийся писателем из Британии по имени Гилдерой Локхарт, улыбнулся белоснежно, пояснил, что просто вживался в роль супергероя из комиксов и поэтому случайно пролетал мимо, когда услышал крик о помощи. По поводу Баньши он не смог рассказать ничего нового, «темная фигура в мантии с капюшоном». Также Локхарт добавил со странной гримасой, что Баньши его оглушила криком, и вот тут всё и началось. Выслушав краткое объяснение о Баньши её криках и наступающей у жертв импотенции, Локхарт, вскинув руку к небу, заявил, что знает проверенное народное индейское средство, и потащил Райта лечиться.

Сам Джон увязался следом, так как негоже было оставлять высокое начальство без прикрытия, и влип в историю по самые уши. Гилдерой затащил их в ближайший стрип-бар, тут же вывел, заявив, что заведение — фигня, уж он-то разбирается! Попутно успел где-то подцепить двух миловидных девах, а также усердно наливал Маркусу чего-то крепкого. Джон не собирался пить, но... они кочевали из бара в бар, меняли миловидных девах на красивых, красивых на сногсшибательных, а их, в свою очередь, на просто богинь красоты, от одного вида которых Смит раньше скончался бы на месте. Попутно они пили, и градус напитков, как и красота девушек, всё росли, Гилдерой болтал, жаба на его плече подквакивала, девицы хохотали, и...

— О боже, что я скажу Мэри? — простонал Джон, вспомнив, чем закончился вечер.

— То же, что я Миранде, — мрачно заметил пришедший в себя Райт. — Что мы были на задании, или сидели в засаде.

И уж засадили, как следует, опять вспомнил Джон. От стыда хотелось провалиться сквозь землю. Вчера, или сегодня ночью, когда этот номер был полон полуголых девиц и выпивки, его ничего не смущало. Наоборот, организм решил, что умирает и его потянуло размножаться, пока не пришел конец. При этом британец пил больше всех, взял на себя больше всего девиц, и сейчас сидел свеженький, словно и не было ничего. Поневоле позавидуешь выносливости молодости!

Тут он вспомнил ещё подробностей вечера и вскинул голову.

— Сэр, вы же смогли...

— Да, — кивнул Райт. — Именно так. Народное индейское средство действует, и пока не поймаем Баньши, будем лечить всех жертв точно так же! Расходы и официальное прикрытие Отдел Мракоборцев возьмет на себя.

Джону немедленно захотелось оказаться в числе жертв. Потому что Мэри — это Мэри, но что вчера вытворяла та негритяночка на пару с той рыженькой! Ещё никогда Джону не было так хорошо, тем более, за чужой счет.

— Я так и не понял вчера, в чем проблема с поимкой этой Баньши? — спросил Гилдерой.

— Никто из тех, кто её видел, не может толком описать, — нахмурившись, ответил Маркус. — Темная фигура, крик, лишающий мужчин их силы и ударяющий по мозгам.

Его передернуло.

— Не зацикливайся на воспоминаниях, — тут же посоветовал Гилдерой, подсовывая еще корешок.

— Что это? — спросил Маркус.

— Сувенир из Южной Америки, корень Венериной Мухоловки, помогает от всего, особенно от проблем с корнем, — пояснил Гилдерой.

Джон тоже пожевал корешка, тот был словно морковка, только без вкуса, и тут же ощутил прилив сил и желания размножаться. Тем временем Райт вкратце пересказал Локхарту всю историю Баньши: «появилась около года назад, прозвана Баньши за крик, поймать не удалось, жертв вылечить не удалось».

— Добрый день, сэр, — раздался женский голос.

В номер вошла Кэтрин Ган, секретарша Маркуса, работящая, как лошадь, и выглядящая, по мнению Джона, примерно так же. В смысле, как лошадь. Местами даже как фестрал, если уж говорить начистоту. Кэтрин метнула злобный взгляд в Джона, но это как раз было делом привычным. Джон помнил её ещё с Ильверморни — да вся школа знала эту нелюдимую заучку. И знатно посмеялась в своё время над «лучшей выпускницей за сколько-то-там лет», которой удалось правдами и неправдами пробиться в аврорат только затем, чтобы быть у Маркуса на побегушках, таскать горы документов и в перерывах делать кофе для Райта и его гостей. Но Кэтрин боготворила Маркуса, тот был в её глазах неким непогрешимым ангелом, а все остальные, соответственно, грешниками, заслуживающими самого примерного наказания. Вот и сейчас, Джон готов был поклясться, в страшной головке Кэтрин даже мысли не промелькнуло, что Маркус мог быть как-то причастен к царству разврата и последствиям разгула в номере.

— Кэтрин, прибери тут все, — распорядился Райт, даже не обернувшись, — и разберись с администрацией отеля, чтобы не было претензий, а также свари кофе, да покрепче. Джентльмены, пройдемте пока на свежий воздух, обсудим там нашу проблему, Кэтрин как раз успеет доставить все бумаги по Баньши.

Он указал рукой на широкую террасу.

— Стало быть, работает опытный маг, — задумчиво изрёк Локхарт, отодвигая бумаги и придвигая к себе дымящуюся чашку.