Алексей Борисов - Алтарь Святовита

– Мы от Евстафия, ― охрипшим голосом сказал Свиртил.

В этот момент из сарая вышел еще один мужичок. Тоже с топором, только уже с окровавленным лезвием.

– Гуннар, ты долго там? – проворчал он.

– Только что про вас говорили, рановато приехали, ― сказал Гуннар Свиртилу и, обернувшись на голос своего товарища, крикнул: ― Гонцу своему, слышишь, Рагнхильд, шею, как этому гусю, скрути. Гости уже приехали.

К слову, Рагнхильд был не просто приятелем хозяина постоялого двора, а поверенным Миленко во всем княжестве. Отсюда начинался волок, и хитрый свей поставил самый настоящий форпост, дабы не тратить волоковы куны. Пряности из Смоленска привозили сюда, а уже отсюда на телегах доставляли на корабли. Причем похожие заведения стояли на всем промежутке как сухопутного, так и речного пути, что позволяло не только сэкономить, но и неплохо заработать. Во всяком случае, человек с топором обладал не только немалым весом, но и знаниями, особенно в вопросах логистики маршрута. К нему-то и послал Евстафий гонца, да только Алгыр скакал строго вдоль рек, а Свиртил, по подсказке проводника, в нескольких местах прошел напрямик, вот и получилось, что посыльный опередил отряд всего на один день. В принципе, это не помешало Рагнхильду пообещать литвинам содействие. Так что сегодняшний день повторил прошедший и с большой вероятностью повторит следующий.

Отряд разместился прямо в поле, поставив палатки напротив постоялого двора. Пять десятков людей даже при желании не смогли бы поместиться в доме, хотя Гуннар настаивал и обещал каждому найти место. Как только лагерь был разбит, из крепости прибыли трое дружинников с целью ознакомиться с обстановкой и узнать причину прибытия войска. У страха как всегда глаза велики, и сосчитав гостей, выяснив при этом, кто такие и откуда, торопчане удалились. Единственной их просьбой было поскорее покинуть гостеприимный город и не нервировать местное население, что Свиртил с утра и выполнил, оставив после себя травяной ежик на соседнем со стоянкой клеверном лужку. В общем, можно было сказать, что удача улыбалась отряду. Рагнхильд провел отряд до следующего форпоста, и в общей сложности «меркурьевцы» без каких-либо происшествий через неделю добрались до окрестностей Пскова. Безусловно, были затруднения. Накормить ораву в пятьдесят ртов еще было возможно, а вот полторы сотни лошадей не могла ни одна из попадавшихся на пути следования деревень со своими постоялыми дворами. Выданный в дорогу овес, как и прочий провиант, быстро подошел к концу. Спасали охота и большая сеть, с помощью которой, к примеру, литвины однажды наловили около четырех пудов рыбы за каких-нибудь сорок минут; а также серебро. Но самым весомым аргументом были мечи. Никто не посмел отказать в отдыхе и еде, вот только силы рано или поздно заканчиваются. Несмотря на хорошую выносливость, последние сто верст отряд двигался только на авторитете командира. Еще хуже пришлось лошадям, животные просто вымотались от бесконечной скачки и требовали отдыха. В итоге длина дневного перехода после десяти дней гонки сократилась до сорока пяти верст, но Свиртил успел вовремя. Третьего сентября он уже был в Самолве, затратив на весь маршрут ровно пятнадцать дней, что по тем временам можно было расценивать как рекорд.

– Три дня отдыха. Отсыпайтесь, отъедайтесь, можете упиться, но чтобы к назначенному сроку были как тот дуб: крепки, стройны и здоровы, ― отдал распоряжение Свиртил, показывая пальцем на дерево.

Литвины с радостью принялись выполнять команду. У Гюнтера волшебным образом оказалась пузатая, литров на пятьдесят бочка с вином, да не одна, как потом выяснилось. Также нашлись в огромном количестве говяжьи полутуши, срочно перерабатывавшиеся уже несколько дней на тушенку, к коим был дан доступ, и много хлеба. Так что праздник живота и души имел место быть. Только на следующее утро Свиртил узнал, что опоздал всего на пару дней и не застал Лексея, убывшего на корабле. Значения этому событию литвин не придал, посчитав, что купленный в этом году чудо-конь и еще пара невероятно быстрых лошадок, естественно, опередили бы его в скачке до Самолвы. А дело было не так.

В день, когда отряд Свиртила выехал из своей казармы, я очутился на острове. Первым делом спустив на воду надувную лодку и поставив парус, я взял курс на Самолву. Не пройдя и полутора миль, как навстречу мне попались местные рыбаки. Игнат с сыновьями ловил снетку с долбленки и чуть не выпрыгнул из нее, когда увидел меня с солнцезащитными очками на глазах. Поприветствовав тружеников озера, я пристроился рядышком.

– Игнат, – начал я разговор с рыбаком. – Завтра кеч должен быть на острове. Я тебе напишу записку для княжны, передашь ей.

– Конечно, передам, ― ответил рыбак. ― Лексей, а где ты пропадал все это время? Мы часто подходили к башне, кричали тебе. Только птиц распугали.

– В отъезде был. Не могу же я все время на скалах, как бобыль сидеть. В Смоленск ездил.

– И как там?

– Шумный город. Народ снует, все куда-то торопятся. В общем, как в любом большом городе.

– А правда, что Смоленск больше Пскова?

– Правда. Как война закончится, я тебя с сыновьями к себе приглашу.

– Какая война? Ах, да, ― посетовал Игнат, ― совсем забыл. Наш князь все воюет.

На следующий день Снорри привел кеч к острову, на котором я уже соорудил небольшой причал. Вместе с командой мы установили в трюме «Марты» (так окрестила судно Нюра) емкости с питьевой водой. Помимо этого, на корме был закреплен контейнер со спасательным плотом, примитивный гидравлический кран, а в рубке появился барометр и часы, закрытые от посторонних глаз дверками шкафчика. После этого обновления кеч совершил несколько рейсов до Самолвы, перевозя провиант, арматуру и строительные смеси, а за два дня до похода я и сам навестил Гюнтера. Замок за время моего отсутствия немного подрос. Была практически выстроена башня, не так, как в Орешке: нижняя половина из камня, а верхняя из дерева; только камень. Отрыт ров и завершена задняя часть стены. Катастрофически не хватало извести. Бочки с ней привозили даже из-под Ремды и Пскова, но этого было недостаточно. Выручил цемент. Мастера быстро освоили новую технологию скрепления камня, и мастерки застучали с удвоенной скоростью. Гюнтер тем не менее был недоволен и пообещал посадить каменщиков на хлеб и воду, если они не успеют в срок, то есть до первых заморозков. Строители угрозе вняли и работали даже при свете факелов. Впрочем, как и на каменоломне. Но на одном строительстве Самолва не зациклилась, хотя эта отрасль хозяйственной деятельности являлась катализатором для многих ремесел. Из Лоссимяги пришел сын разорившегося по решению суда кожевенника. Там начали строительство деревянных укреплений замка Каркси, и на работы сгоняли всех, кого только возможно. Как следствие, жители резко захотели оказаться как можно дальше от подобного несчастья. При каких обстоятельствах родичей кожевенника обобрали до нитки, так никто и не узнал, да и не интересовались особо. Представившись мастером по выделки шкурок, парень оказался никудышным скорняком, зато ловко тачал обувь. Пообщавшись с Захаром Захаровичем, он обратил внимание на его ботинки и стал интересоваться, где найти мастера, изготовившего сей предмет зависти, и можно ли у него поучиться. Об этом случае Захар рассказал мне, а я сделал отметку в блокноте: привезти для обувщика инструменты и посмотреть прибывшего, что и было сделано. Таким образом, появилась лавка башмачника, столь необходимая разрастающемуся поселку. Еще один человек, с которым мне надо было встретиться, оказался спасенный из дерптских застенков псковский купец. Игорь Васильевич в родном городе больше не показывался, лишь тайком, с помощью Трюггви перевез семью на новое место жительства, после чего маялся от временного безделья. Разговор с ним состоялся долгий и весьма продуктивный. Я предложил Игорю отправиться в вольный имперский город Любек, обосноваться там и открыть торговую лавку со складом. Дело вроде бы пустяшное, если бы все упиралось лишь в торговлю. В портовом городе предстояло создать перевалочную базу по приему и отправке моравского серебра в Орешек. Беньямин вроде бы справлялся со всем, но все же стоило иметь там своего человека. Предприятие выходило столь серьезное, что Игорю Васильевичу надлежало обзавестись на месте не только крепким домом, а еще и надежной охраной, помимо выделенных бойцов для сопровождения.