Александр Сафонов - Кадеты

– Но мы должны проверить!

– Знаешь братишка, на востоке есть такое выражение – кисмет. Это переводится как предопределение, судьба, которую не изменишь. То что должно случиться, произойдет независимо от тебя, а если что не суждено, то хоть обсерись, а не добьешься. То что Гектор попал к нам, это кисмет, и если суждено нам встретить этот цирк, то мы можем ткнуть пальцем в любое место на карте и угадаем. Подумай, нас ожидают трудные времена, возможно только с его помощью мы и заработаем на кусок хлеба с маслом. Это не ребенок, которого родители потеряли, ему у нас не хуже чем в цирке. Судьба нам его подсунула, когда захочет сама и заберет.

Артур задумался, а вернувшийся следователь обрадовал нас, вручив карточки на продукты.

– У вас деньги то есть? По карточкам фиксированные цены, но тоже дорого, – предупреждает следак. – Я бы вам посоветовал отдать карточки в гостинице, где живете, а вас будут кормить пару дней за это. Суд на завтра обещают, я сегодня все оформлю. Послезавтра будете свободны, отправим вас домой или куда вы там ехали.

Поблагодарив за помощь уходим. Не стал я спрашивать разрешение на выступление, нет нам смысла тут задерживаться, а в другом городе оно недействительно будет. А с карточками…, нужно посмотреть, что мы можем купить за оставшиеся финансы, закупить на дорогу продуктов выгоднее, чем питаться на вокзалах втридорога. Почти целый день впереди, отправляемся гулять по городу, благо погода радует. Вот как мы пешком бродяжничаем, так дождь и непогода, а как где приютимся – сразу солнце и тепло. Зашли в гостиницу, прихватили икону. Есть у меня одна задумка… Собор, который мы видели въезжая в город, довольно большой и походу новый. При всей страсти большевиков к разрушению, есть шанс, что он достоит до моего времени. Попытаюсь отправить весточку в будущее. Драгоценностей на этот раз нет, мне важна сама возможность еще раз подтвердить связь времен. Тем более я сейчас в Луганске и в будущем, не придется специально ехать.

Извозчиков, как в Ростове, не видно, идем пешком. В центре перехватываем мальчишку, продающего газеты.

– Вот, «Луганская правда», самая свежая, всего за пятьсот рублей!

– Дёшево у вас тут правда, гляди, всю продашь, одна ложь останется, – иронизирует Артур.

– Есть журнал с картинками, – шкет снизил голос до шепота, – с непотребными. Всего за пять тысяч.

– Ты гляди, за распространение порнографии загремишь в тюрьму, – предупреждаю я, невольно восхищаясь. Такие вот нигде не пропадут, не удивлюсь, если он и коноплей торгует. А ему на вид и десяти лет нет.

– Я понофрагии не продаю, только картинки. Так будете брать, а то мне некогда!

– Вот пойдем в милицию, там расскажешь, что продаешь и где берешь, – беру его за воротник.

– Пусти! – вырывается пацан. – Я Татарину скажу, он вас попишет!

– У тебя и крыша есть? Молоток! Да стой, не дергайся! – встряхиваю его. – С тебя информация, потом отпущу, может быть.

– Нет у меня инормации, только картинки!

– Тьфу ты! Цирк в Луганск приезжал на днях? Шапито, с куполом такой. Акробаты, собачки?

– Не, не было, – не задумываясь отвечает шкет. – Был еще до революции, я тогда малой был, с мамкой ходил. Там даже медведь был!

– Сейчас большой, дальше некуда. Фиг с тобой, еще вопрос и свободен. Вон тот храм, это монастырь или просто церковь?

– Тот? Собор святых апостолов Петра и Павла! Его в девятьсот пятом году построили, я тогда еще…

– Совсем молодой был, я понял. Ладно, чеши давай, бизнесмен!

– Неа, я тогда еще не народился! – отпрыгнув, малец поправляет ворот. – А заплатить за информацию?

– Вот жучара! А притворялся недоумком! Проводи нас до собора, дам тысячу.

– Пять!

– За пять мы на такси доедем.

Не договорились, юный делец умчался дальше продавать запретное и не очень. Но мы и без него не заблудимся, собор отсюда видно. По пути заглянули в пару магазинов, приценились. По карточкам продукты примерно как и в Ростове стоят, можем запастись хотя бы сухарями. Много, на оставшиеся сто с небольшим тысяч, не наберешь, нужно думать, где взять денег. Золото менять рискованно. Ночью с маузером выйти на промысел? Угу, с моим везением мне его же и засунут в одно место.

Собор довольно большой. Блестит куполами, меди не пожалели. Чистенькие свежевыбеленные стены, у входа, как и положено, нищие. Перекрестились, содрав шапки, входим внутрь. Это тебе не Гуковская церковь, такую вот не зазорно и через сто лет показать! Народу немного, а свечей не жалеют, как в праздник заставлено ими. Две большие иконы в мой рост, много маленьких, блестит фальшивая позолота, у алтаря поп что-то бурно обсуждает с прихожанкой.

– На свечи денег нет! – быстро говорю Артуру, пока не попросил. – Бог простит!

– Давай исповедуемся? – предложил он еще большую глупость.

– С ума сошел? Да они тут через одного в ЧК стучат, сразу сдадут. Или ты врать будешь? У меня другое предложение, тебе икона дорога как память о нашем приключении или нет? Предлагаю подарить храму, нам все грехи автоматом спишутся!

– Грехи матом??

– Автоматически! Что ты такой тупой! Так дарим или нет?

– Дарим! А за тупого ответишь!

Подходим к попу, Артуру сказал молчать, говорить только в случае если подам условный сигнал. Мало ли какой вопрос поп может задать, непонятный мне, безбожнику. Сейчас главное выручить за икону больше плюшек, причем желательно не виртуальных, в виде благословений и загробной жизни.

– Отче, позвольте обратиться, – не очень удачно я начал, судя по расширившимся глазам Артура.

– Да отроки, что вам? – поп скрывает раздражение, чем-то его прихожанка разозлила.

– Нам случайно досталась икона, мы не знаем, кто на ней изображен и насколько она ценная. Вы не могли бы ее посмотреть?

Артур вообще закатил глаза. Ну а что не так, мне лезть руки целовать или на колени становиться?

– И где же она? – заинтересовался поп.

– Ну не тут же! – указываю головой на любопытных.

Поп недоуменно поднял одну бровь, потом буркнул:

– Идите за мною.

Проходим в примыкающее к основному залу помещение. Что-то типа комнаты для релаксации, с учетом эпохи разумеется. Стулья, стол, деревянные кресты, еще какие-то причиндалы, на крестный ход с такими ходят.

– И? – поп теряет терпение.

Киваю Артуру, тот вытаскивает доску из-за пазухи. Протягивает попу. Тот берет осторожно, словно стеклянную. На лицо наплывает удивленно-восторженное выражение, иконка похоже непростая.

– Присядьте мальчики, я сейчас, – интонации резко изменились. Отошел к окну, где светлее, осматривает со всех сторон, чуть ли не обнюхивает. Минут через пять, удовлетворенный, возвращается к столу, усаживается рядом со мной.

– Вот что отроки, меня зовут отец Михаил. Как ваши имена?