Андрей Шопперт - И опять Пожарский 3

Никита Михайлович Шульга стоял на пристани Белорецка и крестил на добрую дорогу две удаляющиеся лодьи. Эти два кораблика были оставлены в Белорецке на зиму на всякий случай, если вдруг возникнут проблемы с продовольствием и придётся срочно по весне плыть в Уфу за зерном. Но получилось наоборот. Пшеницы и ржи собрали столько, что и себе хватило и ещё и с вогулами менялись на мясо и шкуры. Так что кораблики отправили в Уфу не за хлебом. На одном корабле были чугунные сковороды и горшки, а на втором шкуры животных и дёготь. Шкурки были и пушного зверя и медвежьи и волчьи и оленьи. Всё это жители Миасса и Белорецка меняли у вогулов на излишки зерна и впрок припасённые железные орудия. Сейчас железоделательный завод заработал на полную мощность и ножами, топорами и прочим необходимым жители Миасса себя обеспечивали сами. Вот излишки и меняли на мягкую рухлядь.

Отправленные кораблики должны были доплыть по течению Белой до Уфы и разгрузиться там. Товары, посланные со стрельцами, два выборных жителя должны были оптом сдать тамошним купцам, а взамен накупить ткани и одежды с обувью. Стрельцов Шульга отпускал спокойно. Местные на огромный, по их понятиям, посёлок и не думали нападать, Увачан организовал взаимовыгодную торговлю и вогулы видели в пришельцах не врагов, а скорее помощников в их тяжёлой борьбе за выживание. Племена сменили каменные и костяные орудия на железные, и к мясу, рыбе и всяким кореньям добавили в свой рацион хлеб. Зверя бить стало легче, а за шкурку соболя или куницы можно было выменять зерна на несколько дней для всей семьи.

А вот у самих переселенцев начались проблемы с обувью и одеждой. Ткань ещё не ткали сами, да и кожу выделывать не было мастеров. Никита Михайлович раздал особо нуждающимся даже запасы из обмундирования стрельцов. Ничего, вот доплывут лодьи до Уфы и поменяют там железо и шкуры на одежду и обувь.

Другой проблемой в Миассе были дома. С Петром Дмитриевичем Пожарским перед отъездом его в Вершилово прошлым летом они обговорили, что Шульга к приезду переселенцев построит пятьдесят домов, но оказалось, что строить нужно больше. Во-первых, двенадцать башкир выменяли себе на заработанные, на заводах, деньги местных барышень, и пришлось из общей казармы их отселять в построенные уже частично дома. Кроме того трое стрельцов женились на дочерях переселенцев, пришлось и их в дома селить. Получилось, что домов нужно строить шестьдесят пять. А ещё Шульга решил, что лучше пусть несколько домов простоят год пустыми, чем устраивать потом аврал, потому строили сразу восемьдесят домов. В Миассе уже имелось сто сорок домов и восемь казарм, теперь же получался настоящий город. Только стены нет. Есть небольшой острожек с тремя вышками, но это скорее дань традициям, чем необходимость. С местными родами мир и жители Миасса его нарушать не собираются. Это там, в Сибири, казаки выбивают из местных народов ясак, здесь за железо и зерно вогулы всё приносят сами.

А ведь в каждый дом нужно две печи. Нужно накопать кучу глины и песка, слепить кирпичи, да потом их ещё и обжечь. Пока не начались сельхозработы все жители Миасса, почти, превратились в печников, даже детей начиная с десяти лет к этому делу привлекли. И ведь никто даже и не подумал вякнуть, мол, это дело не наше. Все помнят, как их встречали. Тогда всем миром помогали им, теперь долг платежом красен.

Вместе с домами решено строить и школу. Сейчас дети занимаются в одной из освободившихся казарм, но там одно большое помещение и приходится почти сотню детей располагать на лавках вдоль стен в два ряда, а учебники и тетрадки для письма держать на коленях на специально изготовленных дощечках. Неудобно. Нужно, как и в Вершилово разбить помещение на классы и изготовить парты. Только сначала нужно саму школу построить. Количество детей увеличивается стремительно. Практически в каждой семье родился за зиму и весну ребёнок, то есть население Миасса увеличилось на сто сорок человек, и через семь лет они все пойдут в школу и так теперь будет каждый год. Да плюс ежегодные переселенцы, что тоже с детьми приедут и тут будут новых уральцев на свет производить. Так несколько лет и население Миасса превысит десяток тысяч, и будет больше чем в Уфе и Казани народу.

У самого Никиты Михайловича тоже мальчик родился. Его Надя родила в прошлом месяце здоровенького ребёнка и сейчас в тереме мэра стоит сплошной ор. Ничего, Шульга днём дома не бывает, да и по нескольку дней иногда вообще отсутствует. Нужно ведь отвозить изготовленные рельсы в Белорецк. Железоделательный завод выдал уже шестьдесят тонн этой продукции. К приезду новых переселенцев необходимые восемьдесят тонн должны набраться. А ведь ещё и медный завод работает. В Белорецк уже отправили пятьдесят две тонны меди. Сколько же нужно кораблей, чтобы всё это богатство переправить в Вершилово. А ещё полевой шпат, а ещё свинцовая руда, да золота намыли больше двухсот килограмм. А мягкая рухлядь, не та, что жители сами меняют, а та, что князю и Государю причитается. Одним словом с перевозкой будут проблемы. Нужно, наверное, как корабли придут посчитать всё, да и по дороге нанять всех купцов в Уфе и Казани для перевозки продукции Миасса.

Ну, да затем ведь Миасс и строили, чтобы железо с медью выплавлять. Нужны корабли, значит нужно их строить. Об этом нужно с князем Пожарским поговорить. Это, конечно, в будущем. Сейчас главное построить восемьдесят домов с банями и прочими хозяйственными постройками, и это ведь получается двести сорок печей. Совсем не мало.

Ну, и ещё Пётр Дмитриевич обещал попробовать его сыновей из Тобольска в Миасс переправить. Эх, объединить бы семью. То-то заживём!

Питер ван Бассен получил письмо из Московии от своего друга и семейного доктора Антуана ван Бодля неделю назад. Питер прочитал его уже раз двадцать, и каждый раз откладывал и начинал истово молиться. Это было искушение. Антуан писал, что они в Вершилово – это город в Пурецкой волости, научились делать операции по удалению грыжи. И доктор приглашал Питера переехать в этот сказочный город. Он говорил о ван Басене с главным в этом городе, князем Пожарским, и тот, узнав, что Питер известный селекционер тюльпанов и лилий, предложил доктору пригласить его в Вершилово, пусть занимается селекцией и лечится. Если же Питеру не понравится в Пурецкой волости, то после излечения он может уехать назад в Голландию.

Всё слишком хорошо. Питер мучился с грыжей уже почти десять лет. Камень ему нужно было отодвинуть подальше от грядки. Вот и отодвинул. Ван Бодль прописал тогда Питеру успокоительный сбор и развёл руками, медицина бессильна. А вот теперь в этом Вершилово, оказывается, медицина достигла такого уровня, что может и с грыжей справиться. Да, это ладно. Антуан писал, что в Вершилово есть целая группа селекционеров, которые вывели новые сорта пшеницы, ржи, ячменя, а сейчас занимаются морковью, капустой, огурцами и другими овощами. А ещё в Вершилово привезли с Нового Света десяток культур и с ними тоже занимаются селекционеры во главе с самим князем Пожарским. Вот для работы с этими невиданными культурами и нужен человек, который не понаслышке знаком с выведение новых сортов.