Алексей Вязовский - Я спас СССР. Том III [litres]

– Русин, я в курсе, что ты парень серьезный, насчет тебя были указания. Знаю, что тебе можно доверять. Но пойми и ты меня – как объяснить остальным, что тебе можно допоздна гулять по городу в одиночку, а им нельзя?

– Простите, Петр Миронович, я не хотел вас подвести, честно! Случайно выяснил, что сегодня последний день работы Токийского автосалона и завтра он уже закрывается. А мне позарез нужно написать о нем статью! Я из-за этого и обед пропустил, и ужин – на ходу в городе что-то перехватил. Работать ведь приехали, а не гулять, у меня и редакционное задание есть. Вы не представляете, сколько я сегодня успел сделать!

– А что мне с тобой делать прикажешь? Я-то понимаю, что ты по делам мотаешься, а другие?

– Ну… поругайте, что ли, меня для вида завтра на планерке, а? Пусть все убедятся, что правила едины для всех. А я постараюсь больше не опаздывать.

– Ладно, Русин… Но сейчас перекуси и для приличия сходи покажись народу – тут танцы организовали… А то твой нездоровый трудовой энтузиазм уже вопросы у товарищей начинает вызывать. Ты что – всегда такой ответственный?

Скромно киваю. Да, я очень ответственный. А меня, спрашивается, зачем в Японию послали – дурака валять? Здесь по этой части и без меня крупных специалистов хватает. И так из-за тайфуна кучу времени потерял.

На «дискотеку» в интернациональный клуб я все-таки сходил, чтобы посмотреть, как развлекаются и где встречаются молодые олимпийцы из разных стран. В этом клубе были залы для танцев, для отдыха, для чтения. Там всегда можно было найти свежие журналы и газеты, в том числе и советские. В кафе подавали бесплатно мороженое, кока-колу и чай. Был свой театр, где давались концерты и демонстрировались фильмы. Заодно увидел, как сейчас иностранная молодежь танцует и под какую музыку. Законодателями моды оказались англичане. Танцевали они тот самый новомодный шейк с хорошо узнаваемым характерным потряхиванием головой. Остальные танцевали в основном твист, но все с интересом приглядывались к островитянам. Чувствую, что к концу Олимпиады здесь все уже начнут трястись, как они. Что же касается музыки – «Битлз», конечно, были вне конкуренции, я еще раз убедился, что битломания захлестнула весь мир…

Веселье на «дискотеке» било ключом. Невзирая на культурные различия и языковой барьер, молодежь здесь вполне неплохо общалась между собой. Спортсмены из соцстран демонстрировали абсолютный интернационализм, европейцы-западники тоже проявляли толерантность к выходцам из Азии и Африки. А вот среди американцев иногда встречались полные придурки, которые вели себя нагло, посматривая на остальных с явным превосходством. И то, что Япония легко обошла США в борьбе за право проведения Олимпиады-64, настроения этим американцам тоже не добавляло. Вот и нарывались они на конфликты, стремясь показать свою крутость. Понятно, что стычки на танцах – это вполне обычное дело во всем мире. Молодые здоровые парни, тестостерон в крови повышен плюс немного алкоголя – оно и понеслось. Вот и сейчас слишком оживленное и шумное поведение некоторых парней бросалось в глаза, хоть и нельзя было сказать, что кто-то из них сильно пьян.

На территории Олимпийской деревни вообще царил сухой закон – это предписывали международные правила. Но понятно, что правила на то и существуют, чтобы их нарушать. Французы, например, с первого дня открыто выставили в столовой вино на свои столы, заявив японцам, что это их национальная традиция. Остальные же олимпийцы скромно выпивали вечером втихаря, чтобы немного расслабиться, а потом уже шли повеселиться в интернациональный клуб.

Ссора, как водится, возникла на пустом месте. Улыбчивый и кучерявый чернокожий парень, на майке которого был изображен флаг в черно-желто-зеленых тонах, подошел пригласить на танец симпатичную девушку из французской сборной. Они явно были знакомы, да и сама девушка вроде бы ничего не имела против того, чтобы потанцевать. Но инициатива чернокожего парня почему-то страшно возмутила стоящего рядом рыжего, коротко стриженного американца, – совсем молодого парня лет 18.

– Эй, нигер! Белые девушки для белых парней. Убирайся на свою Ямайку!

– Слишком много макак развелось на Олимпиаде и цветных! – со смехом поддержал его приятель.

Да уж… это вам не толерантные двухтысячные. Президент Джонсон всего три месяца назад подписал Закон о гражданских правах, а Закон о смешанных браках отменят в США только в 67-м. Так что расизм и сегрегация процветают в Америке пышным цветом. И если вы думаете, что такое там творится только в южных штатах, вы глубоко заблуждаетесь – дело в том, что северяне демонстрируют свое презрение к чернокожим не так открыто. И кстати, направлен Закон о смешанных браках вроде бы против чернокожих, но японцам тоже по нему досталось. В нынешней Америке им до сих пор унижения Перл-Харбора не простили.

А бедный чернокожий парень, судя по всему, даже не понял, что обращаются именно к нему, или просто не расслышал выпад в свою сторону, – потому что он никак не отреагировал на грубость. И это взбесило американцев еще больше. Обидно же, когда всякий «черномазый сброд» ни во что не ставит хозяев жизни. Ведь, несмотря на полученную независимость, по факту Ямайка – это банановая республика, целиком и полностью зависящая от США и снабжающая их кофе, какао, бананами и кокосами.

– Ты что, глухой? – Рыжеволосый сопляк толкнул в плечо ничего не подозревающего ямайца.

Тот отступил, но за его спиной уже стоял приятель рыжего, такой же широкоплечий и тоже очень коротко стриженный парень, – видимо, оба пловцы. Этот уже зло пнул парня по ноге, провоцируя драку, и между ними началась потасовка.

– Эй, вы! – громко по-английски крикнул я, пытаясь остановить драку и привлечь внимание окружающих. – Сейчас же прекратите!

– А ты кто такой? – резко развернулся рыжеволосый, его глаза сфокусировались на гербе с серпом и молотом на моей майке. – Комми?

Американец резко ткнул пальцем в герб, и тут я уже не выдержал. Схватил его за палец, подбил локоть и вывернул руку наружу. Рыжеволосый взвыл от боли, его дружки тут же забыли про ямайца и бросились на меня. Один с ходу попытался ударить меня в голову, другой замешкался, пытаясь зайти со спины.

Уворачиваясь от удара, я невольно сделал шаг вперед и с громким хрустом вывернул палец рыжеволосого. Пнул его под зад, сбивая на пол, и вошел в клинч с «боксером». Тот попытался сдавить меня в захвате, но я оказался быстрее. Рывок, подсечка – и второй тоже летит на пол. А третьему подраться не удалось – нас уже бросились разнимать.

– Ты труп, комми! – кричал рыжеволосый, баюкая свой палец.

– Еще посмотрим, кто здесь кого похоронит.