Александр Чернов - Флагман владивостокских крейсеров [≈ Чемульпо-Владивосток (СИ) с 4-ой главы 2-ой части до окончания] [litres]

Об этих корабликах Петрович даже не упоминал в своих инструкциях, вскользь обронив фразу, что «все остальное не стоит пока и рассматривать». И вот, по мнению контр-адмирала, совсем не производящего впечатление человека недалекого или отъявленного авантюриста, выходило, что эти кораблики могут принести серьезную пользу как на театре боевых действий, так и по дороге туда, занимаясь перехватом контрабандной торговли. Проблему же относительно небольшой их дальности плавания можно было решить отправкой вместе с ними угольных пароходов, например, черноморских доброфлотовских.

Вадику идея запала. В конце концов, наши ББО это вам не американские «океанские» мониторы, борт русских «адмиралов» повыше. И он начал ее думать. Вместе с Петровичем, которому изложил все это в одной из первых своих «питерских» докладных телеграмм. В итоге инициатива Беклемишева вылилась в одну из самых дерзких и известных морских операций России в ходе этой войны, да и не только этой, по большому счету. А поскольку инициатива обычно наказуема, ему самому и довелось претворять в жизнь ее последствия.

Слово государя, конечно, закон, но между словом и делом подчас бывают перерывы. И если неотложные распоряжения военного характера «по списку Руднева» были отданы, слава богу, довольно оперативно, а на будущее было решено раз в декаду созывать специальное «Особое совещание по делам флота в военное время», то с организацией научно-медицинской практики Банщикова все получалось не слишком споро. Несколько дней Николай Александрович раздумывал над тем, кого из родни стеснить в пользовании каким-нибудь из дворцов поплоше для размещения Института крови; какой именно из полков гвардии отрядить для экспериментов по донорству; какую статью расходов двора ужать…

Одним словом, уже к концу февраля весь двор знал, что герой «Варяга» и организатор прорыва «Манджура» лекарь Банщиков является новым «властителем дум самодержца». Или, что вернее, его новой игрушкой, которая венценосцу пока не надоела. Хотя в подробности официально никто не был посвящён, но кто-то уже тихо трясся за «свои поляны», а кто-то наоборот – жил надеждой на будущие дивиденды от монаршьих благоволений. Безразличных практически не было.

Поэтому особых усилий Боткину прикладывать не пришлось. Каждый из участников созванного Вадиком тайного совещания с готовностью принял приглашение: кто выслушать героя, кто посмотреть на новую дворцовую диковину, кто оценить перспективность для роли очередного фаворита. Главным же намерением собравшихся было попытаться что-то с этого поиметь. И разочарованными они не остались. Скорее наоборот.

– Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, – начал Вадик у развешенной на стене карте мира, – России объявлена война. Знаю, что все вы в курсе, – перекрыл он недоумённый шёпот, – но вы совершенно не имеете представления о характере ведущейся войны. И её возможных результатах. Это не война пехотного батальона против взбунтовавшихся хунхузов и даже не поход пехотной дивизии на завоевание Бухары, Хивы или Ташкента… Присутствующий министр финансов господин Коковцов не даст мне ошибиться и подтвердит, что по объёму затраченных обеими сторонами средств, с учётом достраивающихся на Балтике кораблей и перебрасываемых на восток дивизий, война с Японией уже сейчас превосходит предыдущую войну России с Турцией.

Происходит так потому, что в планах Японии война быстрая. Они желают уже вскоре прикончить наши имеющиеся на востоке морские силы, а сразу за этим, высадив свою экспедиционную армию, числом в разы превосходящую все, что мы пока имеем в Маньчжурии или будем там иметь месяца через три-четыре, разгромить Куропаткина. Но если вдруг мы не согласимся после этого на мир под их диктовку, разгром русских сил по частям их тоже вполне устроит. Они уже начали бить порт-артурскую эскадру, затем возьмутся за владивостокские крейсера. В худшем случае – когда новейшая эскадра с Балтики придёт на Дальний Восток – она без поддержки уже имеющихся там сейчас сил тоже не сможет победить японцев. В результате самураи по частям разгромят на море более чем вдвое превосходящий их русский флот.

Картина боевых действий на суше может быть аналогичной, если даже не еще более удручающей, – полков и дивизий у нас, конечно, раза в три больше, но перебрасывать их по транссибирской магистрали мы можем лишь небольшими группами. При выдвижении в район боя нашей пехотной дивизии по грунтовой дороге для преодоления тридцати вёрст требуются сутки. Их пехотная дивизия морем это же расстояние преодолеет за пару часов. В результате у японцев, как и на море, есть возможность бить нас по частям, благодаря близости побережий, выставляя против одной нашей дивизии пять-десять своих, причем в нужное время и в нужном месте.

Тем временем их английские и американские покровители сделают все, чтобы закрыть для России рынки внешних заимствований. И в первую очередь – парижский, тем самым лишив нас возможности игры вдолгую и заставив искать мира на японских, вернее англо-североамериканских условиях.

Может быть, вам подобное изложение событий внове, но с точки зрения «нейтральных» штабистов где-нибудь в Лондоне или Вашингтоне всё так и будет. Они сами уверены и своих банкиров убедили, что в начавшейся войне победит Япония.

Главная задача России в этой войне – не допускать игры по предложенным противником правилам. Победить быстро и малой кровью, победить неожиданно, как для японцев, так и их западных покровителей. Затягивание войны – это кредиты под грабительские проценты. Это обставление их сопутствующими кабальными условиями. В этом вопросе альтруистов нет. Думаете, немцы не воспользуются ситуацией и не попытаются перетянуть одеяло на себя при заключении нового торгового договора?

Это грозит России тем, что, как и в затянувшуюся в семьдесят седьмом году турецкую войну, вся кровь русских воинов осядет прибылью в иностранных кошельках. А нам кроме того будет угрожать еще и внутренний бунт.

Но… Чтобы победить быстро, нужны… конечно же, деньги. Нет-нет! На ваши личные средства я не покушаюсь, хотя в вашем патриотизме и готовности пожертвовать некоторое количество ассигнаций для победы я уверен. («Пусть попробуют теперь отказаться».) Речь идет совсем о других финансах.

Всё дело в том, что пока ни Россия, ни Япония в этой войне не в состоянии нанести друг другу безусловных поражений. Наши экономически значимые территории слишком далеки от Японии. А все их территории для наших войск также сейчас недоступны из-за островного положения Японии и временной слабости нашего флота. И так будет продолжаться до тех пор, пока наши моряки не станут доминирующей силой на море. В нынешних же условиях балансирования война будет вестись до тех пор, пока у противников есть деньги. И кто первый скажет, что их нет, тот и проиграл.