Секретный Блиц - Звезды не для нас [сборник]

– Зоя Михална! Зоя Михална! – Светочка, только-только закончившая третий курс, еще плохо разбиралась в иерархии библиотекарей и потому решила со своей проблемой пойти к милейшей даме. В людях Светочка тоже не разбиралась. – Там… Там…

– Убийство? Пожар? Потоп?

– Хуже! – выдохнула Светочка. – Там в «Кровавую любовь» Смирнова провалилась!

Зоя Михайловна закрыла глаза, вдохнула глубоко и застыла статуей, почти такой же, что торчала у входа.

– Зоя Михална-а, так чего делать?

– Надо думать, книгу ей выдали по ошибке. – У милейшей дамы оказались очень злые глаза. – И ошибку эту вы предлагаете исправить мне. Так?

– А… – Светочка решила, что терять ей нечего, и зарыдала. – А-а-а!

Зоя Михайловна встала и посмотрела в зеркало – длинная юбка, строгая блузка, украшенная брошью, волосы в тяжелом узле. Годится. Она подхватила объемистый ридикюль и направилась к конторке, на которой валялась небрежно брошенная книга. «Кровавая любовь». Мерзейшая история о сумасшедшей героине и ее возлюбленном, юном вампире, которая заканчивалась как и положено готическому роману – смертью.

Зоя Михайловна всмотрелась в текст. «И тогда Анна увидела его – прекрасного принца, посланного на землю, сюда, в темный сад, ангелами исключительно ради спасения ее души…»

Хорошо, самое начало. Заведующая продолжила чтение – и Светочка смогла сама увидеть, как быстро ее фигура истончилась, поблекла и, наконец, пропала.

В книге герой и героиня встретились в саду во второй раз – первым был тот, когда вампир пожалел ребенка и не стал убивать, ограничившись ее родителями. Милейшее создание. Но дальше автор решила, что истории требуется больше крови, и отправила героиню в заброшенный замок, наполненный монстрами и убийцами, а героя заключила в секретную тюрьму, созданную специально вампирами для вампиров. Герой, не будь дурак, даже прикованным умудрился очаровать одну из мучительниц, сбежал с ее помощью, затем ее же и убил, а потом отправился на помощь героине. Но в финале с ним случилось кратковременное помутнение рассудка, потому любимую он растерзал. О чем горько затем сожалел – целых пятьдесят страниц.

И вот в такой кошмар умудрилась попасть Смирнова.

Зоя Михайловна сняла с плеча листок, оправила юбку и изящно выступила из кустов на дорожку. Каблуки тут же увязли в песке. Зоя Михайловна досадливо цыкнула, но продолжила идти на шум. Где-то впереди возмущенно мычали и, кажется, кого-то били.

За поворотом нашлась скамейка, укрытая нависшей кроной дерева, на которой барахтались два тела. Прекрасный принц, урча и жадно сглатывая, пытался присосаться к шейке героини, а та – в тонких чертах лица проглядывала знакомая простодушная мордашка Смирновой – отбивалась что было сил. А сил хрупкому тельцу не хватало.

Увидев знакомое лицо, Смирнова обрадованно промычала и даже перестала отбиваться, на что ее прекрасный принц отреагировал новой попыткой прокусить тонкую кожу. Зоя Михайловна не утерпела и легонько щелкнула нахала по затылку.

– Что?… А вы кто такая? – возмутился вампир. И впрямь хорош, мерзавец; на описание его внешности автор потратил времени куда больше, чем на проработку характеров.

– Зоя Михайловна! Помогите!

– Секунду, – попросила Зоя Михайловна и полезла в ридикюль.

Вампир мгновенно переместился – так, что посторонний зритель ничего не заметил бы – и застыл напротив Зои Михайловны, сверля ее взглядом алых глаз. Росточка он был невеликого, так что смотреть ему приходилось снизу вверх.

Зоя Михайловна наконец нащупала пакетик со смесью перцев, сухого чеснока, соли и прочих приправ для запекания и, надорвав, высыпала порошок прямиком в поднятое к ней лицо. Лицо покраснело, пошло пятнами, из-под поползшей кожи показались кости.

– А-а-а! – взвыл вампир.

– Осторожно! – крикнула Смирнова, когда разъяренный вампир бросился на Зою Михайловну.

Но та встретила стремительный бросок не менее быстрым ударом остро заточенного кола.

– А шуму-то, – поморщилась Зоя Михайловна, когда вампир наконец прекратил шипеть и распался прахом. Брезгливо тронула туфлей горку пыли и строго велела: – Смирнова, возьми меня за руку и закрой глаза.

Светочка встретила их слезами и объятьями, от которых увернулись обе путешественницы.

– Светлана, вы разобрались…

– Да! Вот, я всего одну циферку перепутала, – повинилась Светочка и выложила на конторку «Начала анализа».

Зоя Михайловна зловеще щелкнула замком ридикюля.

Сергей Пономарев

г. Липецк

Государственное учреждение здравоохранения «Елецкая городская поликлиника №7»

– Одевайтесь, Тумаков, – Катюша указала на мятую майку и застиранные серые джинсы, валявшиеся у ног пациента.

– И что, – Тумаков кашлянул в жёлтую ладонь, схватился в первую очередь за джинсы. – Результаты когда?

– Когда-когда, – Катюша тыкнула в синий экран, по которому бежали буковки под ручку с циферками. Подобное визуальное самоуправство до чёртиков пугало Тумакова. – Сейчас.

Тумаков сглотнул и натянул майку.

Катюша жестом показала оставаться на том же месте. Сама подцепила из нагрудного кармана очки и принялась всматриваться в экран.

Тумаков предчувствовал нехорошее.

– И зачем вообще это? У меня и не болит ничего… – начал было он.

– Не болит-не болит. А у кого болит? – пробормотала Катюша, не отрывая взгляд от экрана. – Там сказали, – она указала пальцем на потолок, – всех. Значит – всех. Я что?

Тумаков кивнул и принялся ковырять малюсенькую дырку чуть ниже правого кармана.

– Ох, – выдохнула вдруг Катюша и схватилась за смартфон.

Тумаков понял – он обречён.

– Ирина Витальевна, у нас случай, – Катюша не сбавила тон, но зачем-то прикрыла левой ладонью нижнюю часть телефона, как заправский шпион. – Да-да. Показывает, что девяносто процентов. А я что? Сказали – докладывать. Нет-нет. Госпитализировать? Ну а я откуда знать могу, ИринВитальн? Ну ладно-ладно. Ему-то что сказать? О-о-о-ох.

Катюша шлёпнула худеньким пальчиком по экрану телефона и положила гаджет на стол. Повернулась к Тумакову. Закинула за ушко выбившуюся прядь. Поправила халатик и глубоко вздохнула.

– Я… – она сделала шаг. – В общем, у вас диагноз.

Тумаков почувствовал, как холодеют пальцы. Сердце принялось поколачивать внутренние органы. В горле моментально пересохло. Он смог лишь повернуть головой. Мол, продолжайте.

– Вы больны нищетой.

Тумаков со свистом, словно проколотый иголкой воздушный шарик, выпустил накопившийся в лёгких страх-воздух. И хохотнул. Одновременно облегчённо, удивлённо и настороженно.

– Что?

– Что-что. Эта программа, – Катюша снова затрясла указательным пальцем в сторону потолка, – она для поиска тех, кто болен нищетой. Новые средства нашли, – она сделала два шага вперёд, склонилась над Тумаковым и заговорщицки прошептала. – Говорят, до десяти процентов населения… Ну, понимаете.