Максим Арх - Лето 1977 [СИ]

— Нет-нет， отнюдь, очень интересно. И как же вы собираетесь это делать?

— Ну, тут дело в том, что… — «Проф». пустился «во все тяжкие»， показывая и доказывая мне， что углеродные нанотрубки замечательны своим структурным совершенством и разнообразием приложений… и т. д. и т. п.

В общем， было ясно, что ничего неясно. В химии я разбирался слабо. Поэтому просто запоминал, о чём говорит собеседник.

«Нужно будет глянуть в планшете, что там за нанотрубки такие и почему открытие забуксовало», — решил подсобить гостеприимному хозяину я.

Через полчаса, за которые я успел съесть два бутерброда с красной икрой и одно пирожное, профессор, исписав полтетради успокоился и замолчал.

— Да, химия — замечательная наука. Недаром ей так много уделял внимания Михаил Васильевич Ломоносов, — поднял я передающееся знамя очковтирательства и начал ответный монолог. — Известно, что он очень любил этот увлекательный предмет и даже в 25 июня 1745 года ему было присуждено звание профессора химии. По нынешним временам это равносильно, как стать академиком. Ломоносов очень увлекался в своей лаборатории изучением стекла и фарфора. Он провел более трёх тысяч опытов. В своей работе «Элементы математической химии», изданной в 1741 году Михаил Васильевич писал…

Через 20 минут я решил закруглятся, а то наверняка рты у слушателей будут болеть, ибо открыты они были всю мою лекцию.

— Во， Эмма, память у парня! Шпарит без шпаргалки. Просто диву даешься, когда слушаешь. Молодец! — уже перейдя в разговоре с супругой на «ты», сказал Иван Павлович， показывая на меня открытой ладонью руки «ленинским» революционным жестом.

Мы просидели ещё минут 15–20， кушая эклеры и болтая о современной музыке. Конечно же, никакие «The Beatles» или， упаси Господи， «Rolling Stones» профессору, как и его супруге не нравились. А вот песня «Валенки» в исполнении Ольги Воронец была им очень по душе.

Также им очень нравились песни из советских фильмов: «Девчата», «Весна на Заречной улице», «Трактористы». Эти фильмы, как и песни， мне тоже очень нравились, и мы с удовольствием некоторые из них спели.

Как-то сам по себе разговор стих. Повисла минутная пауза и я ей решил воспользоваться.

— Большое спасибо за завтрак и приятную беседу. Извините, но мне пора, — поднимаясь， поблагодарил я добродушных хозяев.

Особо сильно отговаривать меня не стали и， попрощавшись ещё раз， я одел сандалии и поехал домой.

— Ну и что ты об этом скажешь? — спросила Эмма Георгиевна через минуту мужа, после того как закрыла дверь за странным визитёром. Супруг сидел за столом в задумчивости и был явно не в своей тарелке.

— Не знаю, что и думать， Эмма, — «фамильярно» ответил ей Иван Павлович. — Если б не его возраст, я подумал бы, что разговариваю по меньшей мере с каким-нибудь учёным-профессором. Ну, или на худой конец каким-нибудь доцентом. Если б я закрыл глаза и общался с ним, не видя его, то был бы уверен, что званий и знаний у него уж никак не меньше， чем у меня. Кстати, ты заметила, как он держался?

— Обычно, как подросток.

— Нет, не как подросток! Не как подросток! Он держался с нами, как с равными. Всё бы ничего, но ему всего 15. Представь, всего 15! Если бы не его возраст, можно было бы предположить, что он, быть может, иностранный шпион!

— Э-э-э… — офигев от неожиданности удивлённо «проэкала» жена.

— Да-да, не удивляйся! Именно шпион! Шпион, внедрившийся к нам для получения информации о СССР! Причем прекрасно подготовленный шпион! Вот только… Что может заинтересовать иностранную разведку у тебя в библиотеке? Гм… Ни-че-го! Ответ очевиден, ничего! Возможен вариант, что через тебя подбираются ко мне, но и моя работа не секретна. Опубликованы тысячи статей. Тема, которой мы сейчас занимаемся известна уже с 1970 года. В 1971 году японцы опубликовали некоторые результаты. В 1973 году уже мы теоретически обосновали гипотезу о новом классе ингибиторов деструкции полимеров и тоже опубликовали. Ничего секретного, всё в открытом доступе. Тогда зачем? — он смотрел на жену и ждал от неё ответа.

— Иван, ведь мы сами его пригласили. Он не напрашивался, — с ответной «фамильярностью» напомнила она.

— Ну и что?.. Психология или гипноз, — отстаивал идею с вражеским агентом, муж.

— Ну ты ещё и про гадание на кофейной гуще вспомни, — усмехнулась жена. — Ты же знаешь, это антинаучно. Эх ты, учёный, — проговорила она и присев к нему на колени погладила его по голове.

— Н-да… Что-то я, наверное, всё же перебарщиваю с иностранной агентурой у нас в квартире. А как было бы здорово поймать шпиона, — мечтательно произнёс «проф». — Кстати, что там ещё было в листке? Ну-ка…

Он держал одной рукой её за талию, а другой взял листок со списком литературы, которую хотел бы прочитать таинственный незнакомец.

— Ох， ёлки-палки… Про корабли-то я забыл спросить! Зачем корабли-то ему понадобились? Что он собрался исследовать-то в свои годы? Насмотрелся приключенческих фильмов, начитался книг про пиратов и решил стать «Пятнадцатилетним капитаном»? Скорее всего, — усмехнулся химик, который и сам любил этот жанр в литературе.

— Не знаю, я как-то тоже забыла спросить, — задумчиво произнесла жена.

— Ну и ладно, — сказал муж и вздохнул. — Принесу я ему пару книг тридцатых годов. Там уж точно нет ничего секретного. А как прочитает, пообщаюсь с ним. Посмотрю, понял ли он вообще там что-нибудь, — сказал он и положил листок на стол.

— Когда будешь отдавать книги, не забудь спросить про корабли, — напомнила она и поцеловала супруга.

— Ну, книги, наверное, я всё же принесу домой. Позвонишь, скажешь, чтобы зашёл к тебе в библиотеку. Мне недосуг с ним встречаться. Работы много. Так что и про корабли спроси ты, — сказал Иван Павлович и нежно поцеловал любимую жену.

У профессора стало прекрасное настроение и он уже решил пригласить супругу на прогулку, когда услышал вопрос:

— А мы на юг в этом году поедем?..

— А-а-а!!!..

Вчера, когда мама увидела меня такого красивого, всего разодранного и забинтованного, то отмазывался я, наверное, с полчаса. Вопросов было выше крыши. К вечеру разболелся раненый локоть. Но вот с утра почти ничего не болело. Все раны нормально подсохли и не кровоточили. Нога, как ни странно, тоже не болела. Поэтому, когда ехал домой на метро, то решил выйти на одну остановку раньше и прогуляться пешком.

Народу на улицах достаточно много. По дороге решил зайти на почту. Облом. Сегодня же воскресенье — почта не работает. Выходной. Вот， блин, забыл. Зря раньше вышел получается.

«Ну хоть прогуляюсь», — успокоил себя путешественник и тут же обнаружил ещё один облом. Хозяйственный магазин, ввиду всё того же воскресенья, наверняка тоже не работает. Тоже выходной. Короче — двойной облом — не купил ни билетов спортлото, ни белых обоев.