Михаил Ланцов - Князь... просто князь

863 год, 25 ноября, Константинополь

— Значит консул… значит Новый Рим… — тихо произнес Вардан, после того, как Лев Философ закончил свой доклад.

— Legio aeterna vitrix! — патетично произнес глава делегации. — И он действительно непобедим! Шутка ли? Двести человек вышли в поле против двух тысяч и устояли. Да, при поддержке стрелков. Но они устояли! На моих глазах! Это просто что-то невероятное!

— Легион… и как он его назвал?

— Legio I Venedica с легионным символом – скорпион. Он использовал раннюю символику легионов. Василий себе и титул взял не просто так. Явно с намеком.

— Я догадался, — мрачно буркнул Вардан.

— Насколько сильны эти… легионеры? — поинтересовался Патриарх Фотий, на котором лица не было. Бледный. Мрачный. Подавленный… практически раздавленный…

— Если он соберет хотя бы три-четыре тысячи таких бойцов, то они смогут пройти победоносным маршем, разгромив все полчища магометан. Даже эти три сотни, каковые у него есть, включая полсотни лучников и всадников, уже смогут, приняв участие в крупной битве, переломить ее ход.

— А ты говорил, что не может быть, — тихо пробурчал василевс, глядя на Фотия. — И вот – победа. И эти старые идолы вновь на его стороне. И они вновь оказались сильны. Ты слышал уже, что говорит столичная чернь?

— Поболтает и заткнется!

— Им кто-то рассказал уже всю эту ересь о том, что Всевышний имеет разные ипостаси. И что Иисус или Бог-Отец – это только одни из них. И что, ежели желаешь успеха в бою, то молиться нужно Аресу, который есть ипостась Всевышнего, как воина, если хочешь любви, то Афродите…

— Чушь! — воскликнул Фотий.

— Но черни это понравилось, — заметил Вардан. — Ты ведь знаешь, что они и так молились и молятся иконам, почитая их как идолов. Лев Исавр не просто так начался бороться с иконами. Василий же… он предлагает что-то полностью противоположное. Он словно предложил черни то, чего они так давно искали… так жаждали… к чему стремились…

— Но это полностью противоречит учению Святых отцов основателей церкви! — вновь воскликнул Фотий.

— Василий говорит, что в былые времена такое уже бывало, — произнес Лев Философ. — Что церковь изменилась невероятно с первых дней своей жизни. И что христианство семьсот лет назад и сейчас – это две большие разницы.

— Да что он понимает!

— Побольше нашего, — очень серьезно произнес Лев. — На какую тему я с ним ни начну беседовать – всюду чувствую себя неловко. В той же математике я чувствовал себя сущим неучем. Понимаешь? В математике! Он мне рассказывал такие вещи, о которых я даже не догадывался. На пальцах объяснял очень сложные вопросы, тревожащие меня как математика. Для него же они были повседневными. Механика и многое другое. Он может рассказать о природе света и молнии… объяснить, почему руда превращается в железо и прочее, прочее, прочее. Я очень сильно пожалел, что не записывал за ним. Василий без всяких сомнений – самый образованный человек в этом мире!

— Антихрист!

— Нет. Не думаю. Он не пытается притворятся. Он не пытается возглавить церковь Христову. О нет! Она в нем вызывает сильнейшее, жгучее раздражение. И он по делу обрушивается с критикой на нее. Указывает, что иерархи христианской церкви перешли на службу халифату. На то, что иерархи христианской церкви прямо занимались подлогом важнейших документов. Что повлекло за собой войны и много крови. О том, что иерархи христианской церкви предавали раз за разом законных правителей на Востоке и Западе. О том, что в Святой Софии был убит Лев Армянин и церковь не осудила убийцу. О том, что был убит Михаил Мефист…

Лев Философ осекся под пронзительным, просто жгучим взглядом Вардана. Ведь это именно Вардан приказал убить Михаила Мефиста. В то время как дед самого Василия лично убил Льва Армянина. Так что слова прозвучали очень… больно и резко…

— Что же ты замолчал? — тихим, чуть хриплым голосом спросил Вардан.

— Я просто передаю слова Василия.

— И многие люди их уже услышали?

— Я говорю их только вам. И более никому не скажу. Не посмею. Чернь очень любит сплетни. Особенно такие

— Чернь? О да… чернь любит сплетни! Но еще больше чернь любит головы, которые весело слетают с плеч. Например, на Собачьем рынке.

— Хлеба и зрелищ, — пожал плечами Лев Философ, прекрасно поняв предельно прозрачный намек. — Василий тоже про это сказал. Добавив, что не желает иметь ничего общего с прогнившей насквозь Византией – жалкой тенью древнего Великого Рима. И что нужно быть наивным дураком, думая, будто он согласится принять корону и войти в дворец.

— …Он юн и горяч. Все меняется в этой жизни, — после долгой паузы произнес Вардан, поиграв немного в гляделки с Львом.

— Василий… он очень странный. Мне кажется, что он одержим идеей построить новый Рим по-настоящему, всерьез.

— Он просто не видел настоящего Рима.

— Видел. И очень недурно его описал. В Константинополе он тоже бывал. И, судя по всему, не раз. Возможно даже некоторое время жил. Воспоминания смутные, но кое-что он помнит очень отчетливо.

Лев Философ не знал, что парень бывал в Стамбуле в будущем и уделил какое-то время изучению его достопримечательностей. Кое-что из античного наследия осталось и в начале XXI века, а кое-что было реконструировано и существовало в виде и прочих проектов. В любом случае для человека, в представлении местных, он совершенно точно бывал в Константинополе, но, вероятно давно, из-за чего помнит не все и несколько смутно.

— Это интересно… — задумчиво произнес Вардан. — Ты думаешь, он жил здесь?

— Судя по всему, жил. И не только здесь. Он очень много путешествовал. Бывал даже на противоположном конце Великого шелкового пути. И кое-что рассказал о жизни там. Шлемы клееные из дерева он и сделал, подражая местным шлемам тех племен. Бывал за Атлантическим океаном. Я беседовал с викингом, который по наводке Василия плавал в Индию в обход Африки… Василий невероятный человек! Его образованность настолько выше моей, что я чувствовал себя рядом с ним неучем и деревенщиной. Он титан! Просто титан!

— И он не хочет править империей ромеев?

— Не хочет. Он не желает браться за безнадежное дело, так как считает державу ромеев проклятой.

— А как он относится к халифату?

— Еще хуже…

Опубликовано: Цокольный этаж, на котором есть книги: https://t.me/groundfloor. Ищущий да обрящет!

Бугурт – массовое постановочное сражение. Бытует со времен средневековья, когда было частью турниров или военных игр. В наши дни – вариант «стенка на стенку», только в доспехах и с «гуманизированным» оружием (как правило, затупленным).