Владимир Абрамов - Остроухий крестьянин

Линаэль достал пару камней-накопителей, с видом больного хомяка посмотрел на них. Затем направил вектор внимания на хуманов и вновь уставился на камни. В его голове крутились мысли:

«Грохнуть и свалить или использовать накопитель? Свалить — четыре месяца трудов. Использовать — плюс месяц на зарядку накопителей… Месяц или четыре?»

Михалыч и Сергеевич даже не подозревали, что в этот момент решается их судьба. Эльфу не нужно было видеть их, чтобы пустить стрелы прямо в цель.

Милиционер беззастенчиво шарился по дому.

— Ого! Дорогая штучка.

— Что там?

— Спутниковое оборудование. Импортное. Уж не шпион ли у нас тут поселился?

— Михалыч, кончай выдумывать. Откуда у нас взяться шпионам? Что им в тайге вынюхивать? Лежки медведей или поголовье кабанов пересчитывать? Такую аппаратуру любой богатый турист может прикупить.

— Это да… Но вдруг? Мне, знаешь ли, так надоело в капитанах ходить.

— Мало ли, что тебе надоело, — недовольно пробурчал лесник. — Человеком нужно оставаться, а не искать способ лычки притянуть.

— Да я ничего такого не хотел, — положил на место аппаратуру милиционер, — просто предположил. О! Электронная книга. Интересно, что они тут читают.

После нажатия на кнопку книга включилась. Листая пальцем страницы, милиционер всё больше удивлялся. Его лицо вытянулось, а глаза полезли из орбит.

— Тля-мошкара! Сергеич, да тут, похоже, действительно шпион…

— Что там? — Сергеевич заглянул через плечо милиционера на дисплей. — Ну книжки по физике. И что тут такого? Учебники для вузов, вон, пометки всюду. Михалыч, ты совсем свихнулся на своих поисках шпионов. Это книжка студента какого-то. В городах, знаешь ли, все давно перешли на цифру. У меня внучка тоже в школу ходит с планшетом, на который закачивает учебники.

— Я это…

— Что?

— Ну, подумал, — смущённо положил на место электронную книгу милиционер, — что шпион типа секретные ядерные бункеры ищет, а чтобы лучше в вопросах шпионажа разбираться, книжки по физике под рукой имеет.

— Т-ха! Етить ты фантазер! А вроде взрослый мужик…

Под укоризненным взглядом лесника Михалыч ещё сильнее смутился.

— А что это вы тут делаете, товарищи?

Вопрос застал их врасплох. Резко обернувшись, лесник и милиционер обнаружили в дверном проеме фигуру худого мужчины в камуфляже.

Рука Михалыча было потянулась к табельному пистолету, но, не заметив у Карпова оружия, он остановил ладонь на половине пути.

— Так-так, гражданин, — привычным строгим тоном выдал Михалыч. — Кто вы такой? Предъявите документ.

— А вы кто такие? — вопросительно вздернул правую бровь Карпов. — Может, вы ряженые грабители или воры? Вон, всю хату мне выморозили, растения чуть не загубили, в чужих вещах копаетесь.

— Я капитан милиции Виктор Михайлович Добрый.

Милиционер продемонстрировал удостоверение. Обычно советские граждане на этом моменте прекращают пререкаться и пугаются. Ответ ничуть не дрогнувшего лицом незнакомца его удивил:

— Нарушаете! Проводите обыск без понятых и без причин. Это, знаете ли, превышение должностных полномочий.

— Допустим, причины имеются, — нахмурил брови Михалыч. — Поступил сигнал, что вы промышляете браконьерством.

Карпов ухмыльнулся.

— Ваши слова, Виктор Михайлович, звучат неправдоподобно, учитывая, что у меня и оружия никакого нету. Я, по-вашему, должен зверушек из пальца убивать или камушками кидаться?

Лесник качнул головой и заметил:

— Допустим, зверя можно словить иначе: капканы, ловушки, самострелы.

— А вы знаток, — иронично произнёс Карпов. — Но вы не представились.

— Лесник я, — продемонстрировал удостоверение он.

— Фёдор Сергеевич Мишин, — озвучил прочитанное Дмитрий. — Что же, похоже на правду. Возможно, вы действительно милиционер и лесник. Но без понятых или разрешения владельца личную собственность вы трогать не имели права. Попрошу вас удалиться из помещения.

— А помещение не личное, — нашелся милиционер. — Оно в лесу находится! И вообще, на каком основании вы его построили?

— Захотел и построил, — насмешливо растянул уголки губ Карпов. — Никаких оснований, чтобы построить в лесу шалаш, никому не нужно. Законов я не нарушал. Лес не губил, использовал валежник.

— Шалаш? — нервно дернулось веко Михалыча.

— Шалаш, — кивком подтвердил Карпов.

— Шалаш?! — ещё пару раз дернулся глаз милиционера.

— Шалаш-шалаш!

— Какой к клопу под пукалку шалаш? — пытался унять нервный тик Михалыч. — Это изба!

— Нет, шалаш… большой, однако. Ну увлекся я, бывает… Я вообще увлекающийся человек.

— Гражданин, предъявите ваши документы!

— А я чукча, в тайге жил. Уши, член и нос — вот мои документы!

Здравствуй, рука, знакомься — лицо. Сергеич выполнил межнациональный жест. Его пробирало на смех, но из последних сил он пытался сохранять серьезность. А вот Михалыч подошёл к ситуации с полной самоотдачей. Можно сказать, не жалея живота, точнее, глаза, который ещё сильнее продолжил нервно дергаться.

— Чукча?

— Чукча.

— Да ты свою рязанскую рожу видел?

— Конечно. Постоянно в зеркале наблюдаю. Папа геолог… Знаете, как бывает? Тундра, холодно, из развлечений одни олени, из еды олени и одежда тоже из оленей… А тут хоть какое-то разнообразие — геолог! Вот мама с папой и полюбили друг друга. А утром он улетел, но обещал вернуться.

— Слышь, чукча, — не сдержал раздражения милиционер, — ты мне зубы не заговаривай! Откуда у тебя машина, если документов нет? Может, ты угонщик?

— Ладно-ладно, мне говорили, что в большом мире документ может понадобиться. Поэтому старейшина мне вручил его. Вот!

Михалыч полными изумления огромными глазами смотрел на несуразную конструкцию, извлеченную из кармана куртки. Кусок бересты, покрытый незнакомыми символами, к которому бечёвкой был привязан камень. Обычный камень, разве что тоже исписанный похожими знаками. Он не успел сообразить, зачем взял эту хреновину в руки.

— И вы тоже возьмите, — участливо протянул Карпов леснику такую же неведомую хрень. — На всякий случай мне их несколько дали.

— Э-э-э… — впал в ступор Сергеич, взяв странную хреновину из бересты. — Это на каком?

— На чукчанском.

— На каком?! — теперь веко дернулось у лесника.

— Чукчанский! Наш национальный диалект. Смотрите фокус…

Карпов прищурился и выставил пальцы левой и правой руки, целясь ими в бересту.

— Халиэнтарли!

В тот же миг знаки на бересте запылали синим цветом, а лесник и милиционер впали в ступор. Их глаза остекленели.

— Фух! — смахнул пот с напряжённого лица Дима. — Как всё сложно… Кто бы мне сказал несколько лет назад, что я потрачу месячный запас маны на простейшие чары внушения. И на кого? Не на орочьего бога, мать его, а на пару каких-то хуманов… Я бы рассмеялся ему в лицо.