Антон Толстых - Тёмная сторона Планеты Икс

Начинается. В телевизоре возникли Иван Урген и Круталёв в приятной компании профессора Альфреда Генри Дулиттла. Ведущий потряс ему руку, после чего совершенно разные люди с взаимными улыбками уселись на свои места.

Добродушный и широкий барин растёкся в кресле, словно тесто. Взгляд он направил прямо в камеру.

Урген начал выпуск:

— Молодец, что пришли к нам. Спасибо вам, Фредди. Ведь вы могли быть Крюгером.

Гость с явной настороженностью повернулся к ведущему. По всей видимости, удивлялся, причём здесь президент Трансвааля. Кто его знает, профессора, может, он удивлялся, почему его обозвали классным мужиком. По их архаичным представлениям это выражение означало бы школьный крестьянин .

Гость, не двигаясь, смотрел на ведущего. Тот покосился в сторону зрителей.

— Помашите аудитории! — радостно предложил Урген. — Улыбаемся и машем!

Гость улыбнулся и помахал.

— Молодец. Теперь помашите на прощание.

— Пардон, ваша милость, с кем я должен попрощаться?

— С кем надо, с теми и попрощаетесь. Харатьян пел: «Гуд бай, Америка, с другого берега…».

Урген закрыл глаза рукой и засмеялся. Перестав мелко трястись, он продолжил:

— Что-то я оговорился. Наоборот, «Хелло, Америка».

На что Круталёв ответил:

— С этим надо осторожней. Вдруг придут арабы. «Гуд бай, Америка» скажет вся планета.

— Вы попали в яблочко. Они устроят цветную революцию. Арабы, сами знаете, не белые, они цветные.

Дулиттл открыл было рот, но Урген продолжил:

— Если не понимаете, взгляните сюда. — Ведущий показал на наклейке ноутбука кадр из теленовостей. — Видите? Здесь упомянули, что майдан могут устроить прямо в Москве. Или в Минске, им без разницы.

— Ваша милость, если мне не изменяет память, в России уже был майдан. В 1825 году на Сенатской площади.

Урген снова засмеялся.

— В чём-то вы правы. Недавно нам рассказывали, будто укропы ищут Землю с 1825 годом, чтоб посвятить ей души прекрасные порывы.

Дулиттл слушал ведущего, который просто сыпал словами.

— Перейдём к новостям из области российско-украинских отношений. Лев Толстой послушал песню «Чумачечая весна».

Гость промолчал. Название песни ему явно ни о чём не говорило.

— Слушатель долго думал над непонятным словом, что за весна чумачечая. В конце концов он догадался. Крымская весна. Русская весна. Пражская весна. Интересный расклад. Голову она оторвала, крышу снесла…

«Пропустили в эфир? Кто позволил?» — удивился зритель.

Дулиттл снова открыл было рот, но Урген добавил:

— В его трактовке нашли несоответствия. В песне сказано «любовь пришла как паровоз на какой-то там вокзал» и «от любви схожу я с ума». Казалось бы, причём здесь это. А Министерство любви на что?

Как в дальнейшем рассказывал зритель, он ожидал от Дулиттла вопрос «Кто министр?». Этого вопроса зритель не дождался. Гость достал блокнот с перьевой ручкой и застрочил:

— Отлично, слово чумачечий . Латинские буквы — цэ, аш, у, эм, а, цэ, аш, е, цэ, аш, и, игрек. Русские буквы — червь, ук, мыслете, аз, червь, есть, червь, и десятеричное, и с краткой. — Записав, спросил у ведущего: — У меня к вашей милости маленькая просьба. Не будете ли вы любезны сообщить этимологию и семантику прилагательного?

Вместо обстоятельного ответа Урген посмотрел в камеру и постучал пальцем по лбу.

— Сами видите, до чего наших гостей довели.

Ведущий перешёл к соседней теме.

— Вы знаете Ричарда Докинза?

— Не доводилось.

— Лео Таксиля знаете? Его показывали в новостях на Первом и на России-1.

Дулиттл нахмурился.

— Немного слышал.

— Лео Таксиль поддерживает правительство Украины, потому как оно занимается безбожными вещами.

Выверта гость явно не ожидал. Что же, мол, получается, Таксиль из всего СНГ выбрал именно… Наш зритель ничуть не удивился. [15]

Урген немедленно перешёл к следующему пункту:

— Смотрим «Острый репортаж с Аллой Махеевой».

Махеева поправляла складки белого платья и смеялась.

— Ой, мне понравилось!

— Что понравилось? Кто понравился? Не тяни.

— Депутат. Он такой лапочка!

— Прям как я?

Снова засмеялась.

— Иван, вы попали в точку.

— А если рассмотреть его как депутата и прочая и прочая?

— Он ужас до чего оригинальный. Он артист. Самый настоящий. Я хотела сказать, не просто актёр, а артист, артистичный.

— Сейчас посмотрим, что за фрукт.

Махеева вошла в некую комнату со скромной обстановкой. В скором времени на экране возник полированный стол. За столом стоял гладко выбритый круглолицый дяденька в сияющей белой рубашке с клетчатым галстуком-бабочкой. Улыбка широко расползалась, да ещё подмигивал.

Перед дяденькой зритель увидел два сосуда с некими жидкостями.

— Приветствую вас, мои дорогие друзья! Я депутат Государственной Думы Виталий Андрюхин. Предлагаю всей вашей честной братии взглянуть на мой физический эксперимент. Вы согласны, или все против?

Улыбчивый дяденька послал воздушный поцелуй.

Завершив вступление, депутат-шоумен показал зрителям карту России и карту США.

— Видите? Это Россия. А это США. Опустим США в серную кислоту, а Россию в дистиллированную воду. Почувствовали разницу? С Россией ничего не произошло.

— Причём тут вода и кислота?

— Уже не помните? Прикол из лихих девяностых. Сколько лет с тех пор прошло… Наверно, только старожилы и старпёры помнят… Однако сегодняшнее состояние… Почему нас всех уверяли, будто америкосы и хохлы новых президентов никогда не выберут? С серной кислотой проблемы? Президентов в неё опустили? Они до сих пор лежат и не могут всплыть? Или уже пустили пузыри?

Далее Махеева вошла, судя по интерьеру, в Овальный кабинет. За столом сидел некий нерусский гражданин и упорно прятал лицо за газетой. На первой странице красовались фото Трумэна, Кеннеди, Байдена, Буша-младшего и Франклина. Все лица были не очень похожи. В смысле, были похожи не на себя, а друг на друга. Одинаково круглые. Одно из двух: либо лица распухли, либо перед нами один и тот же человек.

— Что читаем?

Иностранный гражданин ответил, не убирая газету:

— There's very secret X-files.

— Секретные?

— This is данные о здравоохранении. Откуда в моей стране миллионы жиробасов. Виноват не кто-нибудь, а сам Жириновский. Допёрло, али нет? На сцене появляется наш собственный аналог вашего Жирика. Маэстро, туш!

Произнеся нескромные слова, собеседник опустил газету. Перед зрителем возник Трамп.

Узнали. Особенно, когда к нему подошли Байден и Зеленский в точно таких же галстуках-бабочках в клетку. Тройка политиков отличалась друг от друга большей частью париками и гримом, а физиономии были похожими. Одинаково круглыми, в точности как на фото в той газете.

Показали зрителю зубы. Как ни странно, не гнилые. Зритель даже порадоваться не успел: у него зубы были крепкие.