Антон Толстых - Тёмная сторона Планеты Икс

— Откуда?

— Надо полагать, ваши учёные проверяли его углеродным анализом. Или какие бывают способы. Календарь из XX века. Его сделал отец доктора политических наук вместе с двоюродным братом Юли, который из КГБ. Им мешал отец вон того пана.

— Кого? — У Родиона скривился рот.

— Игоря Авраменко.

Авраменко в вышиванке вышел вперёд с нарочито довольным видом (из-под которого сквозило скрытое недовольство), держа за спиной опущенный большой палец. Родион с Еленой надолго замолчали, пока не спросили после мельтешения в голове:

— Батюшки мои! У вас ещё и украинцы работают?

— Звичайно. Як же без ïх? Я борюся проти Путiних, Ладинiних i усяких там Сiдорiних.

Здесь обнаружилось субъективное… Родион воспринимал речь не как украинскую, а как русскую с акцентом. Эраст в ответ отвернулся.

— Не только, — справедливо дополнила Сидорина. — Авраменко наш врач-терапевт. Нас лечит, если вдруг…

— Вiрно, важкувато (трудновато) менi у древнiсти. Довелося пристосуватися (пришлось приспособиться) до всяких травках i до народноï медицини. Того i гляди, шаманом стану.

Родион покряхтел. Наконец-то вспомнил, склеротик! Иванов, батькин слуга. Дай Бог ему здоровья. Здоровье его, мягко говоря, пошатнулось. Если вернутся домой, надо будет навестить поскорее.

Доктор Авраменко вряд ли знал, какая у Родиона была дума. Он сам, в свою очередь, постеснялся и ни слова не сказал. Интересно, как бы этот доктор отреагировал на болезнь никому не известного простого смертного. Пока Родион думал эту мысль, Авраменко продолжал:

— Я дружив з однiм украïнцем. Вiн менi допомiг. Я хотiв взяти його з собою сюди. Знаєте, хто вiн? КВНщик з Кривого Рогу Володько Зеленьский. Дізнаєтеся? Я і він могли бути однією командою.

«Знатные у него знакомства, — вцепившись ногтями в голову, думал Родион. — Знал бы он, как всё изменилось».

— Авраменко будет вместе с нами. В нашем плане он один из кандидатов в оппозиционеры.

— Лучше скажите нам, откуда взялись слухи, будто бы в 19-ом и 20-ом годах не должно быть американских и украинских выборов. Тоже тюрьминатор учудил?

Сидорина энергично кивнула.

— Вы думали, наоборот? Всё идёт строго по плану.

— Не пойму, — продолжал Родион, растерянно уставившись строго вперёд. — Наши потомки устроили выборы в России по каким таким законам? Нашим?

— Ага.

— Я вас, хоть убейся, не понимаю, — возразил Родион. — Кандидат в президенты должен прожить в России 10 лет. Не меньше десяти лет. Правильно ведь? И ещё возраст не меньше 35. Вы ещё до 35 сбежали в другой мир. Не засчитают вам возраст. К тому же не должно быть чужого гражданства.

— Всё в порядке, не сомневайтесь, — с полной уверенностью объяснила Сидорина. — Гарри, принеси карту, плиз. Видите? Мы сейчас живём на территории сегодняшней России. Живём здесь вполне достаточно.

— Постойте-постойте… Вы куда показываете? Назовите координаты. 50 градусов северной широты и 30 градусов восточной долготы? Это же Украина. Не Россия. Вы напутали.

— Мы ошиблись? Не беспокойтесь. Приду к власти — исправлю.

Авраменко дал Сидориной символический подзатыльник.

Вслед за пришельцами в гостиную вошёл ещё один носитель тоги — высокий, тощий блондин с грустной физиономией. Усы тоже были грустно опущены.

— Когда мы снимем глупые тоги?

Вместо ответа Питкин представил подчинённого гостям.

— Дэвид Макгенри, преподаватель русского языка в Эдинбурге, знакомый моего русского гувернёра. Поэтому Юля взяла его к себе.

— Зачем им знать? — жалобно протянул Макгенри. — Кто они?

Сидорина положила руку ему на плечо.

— Современные люди. Добрались до нашего убежища. Итак, вы видите преподавателя русского языка. Он без спроса учит римлян современным словам. Потому они знают слова оппозиционер , мельдоний , семиты , старпёры , каналы связи и национальная безопасность . Слово Русь римляне тоже узнали. Волюнтаризм.

Это слово заставило шотландца закрыть глаза. Видимо, за дело укоряли. С Кроликом и глобусом Украины, скорее всего, Сидорина постаралась.

Родион докладывал наблюдения:

— Понял я уже, понял. Никакой Руси на Древней Земле нет. И анахроничных «далёких-далёких стран» тоже.

— Всё верно. Это мы распространяли. А вот те слова, которые Макгенри проболтал…

— Дорогая Юлия Валерьевна, вы правы, — подтвердил Родион. — Болтун — находка для шпиона.

— Болтун находка для шпиона? — обрадовался Роберт. — Здорово! Его надо немедленно познакомить с моим начальством.

— И что там у вас за начальство, позвольте спросить? — нахмурился Родион.

Роберт промолчал.

— Так я и разгова-а-а-ариваю, — протянул преподаватель. — С духами.

— Взгляните на чудака! — резко ответила Сидорина. — Нашёл, с кем разговаривать. Спирит, ё-моё. Лучше бы с нами разговаривал.

Как и Эраст некоторое время назад, Макгенри в ответ отвернулся. На 180 градусов. Авраменко только пальцем у виска покрутил.

— Надеюсь, — вдруг заметил Родион, — надеюсь, эта тряпка не стала кандидатом в президенты?

— Правильно надеетесь! — с какой-то резкой радостью подтвердила Сидорина. — Мы нашли другого кандидата. Его фамилия тоже начинается на Мак .

— Мария Максакова, что ли? Во даёт, уже до выборов президента добралась. Она мстит за мужа?

Как Сидорина поняла пункт новейшей истории, было неясно, но деятельная гражданка рассердилась.

— Не врите! Дикий народ! Если бы я сказала про эту вашу Максакову, я сказала бы она , а не он . Поняли, или мне повторить?

— Понял-понял.

— У нас другой кандидат. Он мужчина, а фамилия начинается на Мак , потому что он шотландец.

Другой шотландец тем временем вздохнул с облегчением.

Сидорина тряхнула головой (листочки лаврового венка закачались во все стороны) и взглянула на стену с ходиками.

— Собирайтесь, дамы и господа. Надо успеть. Домой, в современный мир. Вы отправитесь с нами. Одежду мы вам дадим, не сомневайтесь. Только прошу вас, вытерпите анабиоз. Червоточина не поможет. Её конец давным-давно позади. Или закрылась она. Наше открытие не пригодится.

— Лу-учше бы она перемещалась вместе с на-ами… — не оборачиваясь, тяжко вздохнул Макгенри.

— В каком смысле? — не понял Эраст.

— Один конец всегда у нашей системы… у Солнечной системы, а другой конец всегда рядом с Беллоной. Тогда-а бы червоточина становилась всё короче и короче. Легче бы-ыло б вернуться. Почему она устроена по-другому?

— Люди ещё не знают, — объяснил Авраменко, показав пальцем себе в лоб. — Я вам как материалист говорю. Спросили бы у тюрьминаторов.

— Приказываю вам больше не ныть, — резко ответила Сидорина. — Дэвид, прекратите ныть! Пока гости собираются, товарищ майор попрощается с денщиком. Мы попрощаемся со всеми нашими работниками. Гарри назвал их рабами? Врёт, опять врёт.