Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга седьмая

Неожиданно я вспомнил, что этих двух «овощей» ждал внизу их подельник в машине. И что мне это даёт? Если подельник своих двух друзей не дождётся, то он уедет и сообщит тому, кто меня заказал, что операция провалилась. Значит, нужно поговорить с водителем до этого и очень вежливо. Я пока не умею заставлять людей делать то, что мне нужно. Научиться этому у меня просто не было времени. А теперь оно у меня есть. На дворе ночь и я уже выспался.

Поэтому я вернулся в номер и надел спортивный костюм, в котором я по утрам бегал. Вот и сейчас будем считать, что я вышел на пробежку. Я натянул на голову бейсболку и спустился на отдельном лифте на первый этаж. Выйдя на свежий воздух, я сразу вычислил, где находится нужная мне машина и трусцой, изображая раннего бегуна, направился в ту сторону.

Водителя я отключил, направив небольшую волну боли. Он нужен был мне ещё для моего эксперимента. Я провозился с ним десять минут, но добился только того, что тот по моей мысленной команде смог поднять руку и пошевелить пальцами. Это был, конечно, успех, но в данной ситуации мне это мало чем могло помочь. После этого я решил сделать из водителя повторение его двух друзей.

Я узнал у него всё, что хотел. Мне удалось отсканировать его верхнюю часть подсознания, где хранилась информация за последний день. Там хорошо был «виден» дом заказчика, где они все трое получили своё задание на мою ликвидацию. Мне пришлось плутать на машине минут пятнадцать, пока я добрался до дома заказчика. А дом был непростой. Это был не просто дом, а большой особняк. По его территории бегали собаки и ходила вооруженная охрана. Серьёзный мне мужик попался, ничего не скажешь.

Но это меня не остановило. Накинув на голову капюшон, я спокойно проник на территорию. Калитку мне сам открыл один из охранников, так как моего умения поднимать его руку и шевелить ею хватило, чтобы он повернул ключ в замке и упал на землю, отключившись на ближайшие двадцать минут. Сажать «овощи» в этом огороде я не собирался. Чтобы не было, как в песне Виктора Цоя: «Я сажаю алюминиевые огурцы на брезентовом поле». Это могло вызвать недоумение у полиции, а вот с хозяином этого роскошного домика я собирался серьезно потолковать по душам. Собак же отключить было проще простого.

Внутри особнячок впечатлял. Если бы я был вором-домушником, то здесь бы мог хорошо поживиться. Но это меня не интересовало. Меня интересовал хозяин всего этого роскошества. Он мирно спал и мне пришлось его грубо разбудить. Я не бил его, что вы. Лежачих я не бью. Я ему сделал больно мысленно. Я только подумал и он сразу заорал, как будто я его резал. Я отключил боль и незнакомец посмотрел на меня. Он в ужасе спросил:

— Ты?

— Ну а кто? — ответил вопросом на вопрос я, внимательно его осматривая. — Ты прислал двух киллеров и я решил придти с ответным визитом.

— Что тебе нужно? — спросил этот кусок мяса, попытавшийся вытащить пистолет из-под подушки, но только взвыв от боли ещё громче.

— Ты пока поори, а я подожду, когда ты будешь готов говорить.

Его хватило на двадцать секунд.

— Хватит, — прокричал он. — Мне тебя заказали и хорошо заплатили.

— Сколько?

— Пятьсот тысяч долларов. Я готов их отдать тебе.

— Они лежат вон в том шкафу, ключ от которого мне не нужен. Их я возьму сам, когда ты умрешь.

— В сейфе лежат ещё два миллиона, только не убивай.

— Ты хотел убить меня и мою невесту. Почему я должен жалеть тебя?

— У меня на счёту есть ещё пятнадцать миллионов. Я завтра переведу их тебе, куда ты скажешь.

— Оставь их себе. Они тебе на том свете пригодятся.

И всё. Был человек и нет его. А не надо было посылать ко мне убийц, тогда бы и жив остался. Я бросил на кровать два пистолета с глушителями, которые я отобрал у первых двух бандитов. Они мне были не нужны. А вот два с половиной миллиона наличными мне очень даже пригодятся. Тогда и кредит у EMI брать не придётся. Из шкафа я достал сумку с пятьюстами тысячами, а из сейфа, спрятанного за картиной, два миллиона. Вся сумма поместилась в одну заплечную сумку. Очень удобно и неприметно. Золото и документы из сейфа я брать не стал, я же не грабитель.

После этого я спустился вниз и нашёл кухню. Там же я нашёл спички и свечку. Свечку я зажег, поставил недалёко от плиты и включил газ. А потом бегом выбежал из дома. Охранники ещё лежали без сознания, а собаки уже подавали признаки жизни. Выйдя за ворота, я услышал сначала хлопок, потом взрыв и огромное пламя взметнулось ввысь, осветив всё вокруг. Сумку я бросил на заднее сидение машины, на которой я приехал сюда, рядом с «овощем». Он не опасен и не убежит с моими миллионами.

Машину я оставил недалёко от гостиницы, а сам побежал трусцой, закинув сумку себе за спину. Если кто потом спросит, зачем бегал с сумкой скажу, что всегда дома бегаю с утяжелителями, а здесь таких нет. Но связать вместе взрыв и пожар в доме, который находится в двадцати километрах от гостиницы, будет невозможно. Три овоща будут молчать, а охрана ничего вспомнить не сможет. Только собаки меня видели, но их допрашивать никто не станет. Да они мало что смогут кому-либо сказать.

Главное, что я узнал, что этот мафиози с итальянской фамилией Фернини был всего лишь посредником. Кто заказал выкрасть письмо, убив нас, он не знал. Но просмотрев его память, я увидел, что тот, кто разговаривал с ним по телефону, назвался «мастером». Вот же гад. Его люди в Завидово чуть не угрохали нас с Солнышком, потом выкрали её и Машу. А теперь достали нас уже здесь. Но вот откуда этот «мастер» узнал о письме, я обязательно выясню. Как бы сказал мой знакомый Гвоздь в подобной ситуации: «Век воли не видать!».

В номере стояла сонная тишина. Я посмотрел на спящую Солнышко и понял для себя одну вещь. Я за неё убью всех, кто попытается ей причинить боль. Они не стоят не то, что её мизинца, а даже волоса с её головы. Безмятежная улыбка моего чуда стоит всего мира или даже больше. И если весь мир решит, что это не так, то я выйду один против всего мира.

Приняв душ, я аккуратно лёг рядом с Солнышком. Но сон не шёл. Я вспоминал события сегодняшней ночи и мне казалось, что я что-то упустил. Я стал медленно прокручивать пленку покадрового изображения у себя в голове и вдруг недалеко от гостиницы уловил очертания человеческого силуэта, когда выходил из неё. Вот оно! То, что меня смущало. Был, оказывается, наблюдатель, который видел, что я сел в машину и потом только через десять минут уехал. Если он остался там, то через час он увидел, что я вернулся. Он, наверняка, когда я вошел в гостиницу, заглянул в машину и нашёл на заднем сидении жалкое подобие человека.

Но никаких следов внешнего воздействия он обнаружить не сможет и подумает, что я ввёл ему какой-то препарат для экспресс допроса. Поэтому я и задержался в машине так долго. А значит, ни о каком сверхъестественном вмешательстве он даже не подумает. Но доложит тому, кто его послал. Его мог послать итальянский мафиози, которого уже нет, или сам «мастер». Гоняться за этим человеком-невидимкой бессмысленно, поэтому его можно выбросить из головы. Ну сообщит он «мастеру» о том, что я в одиночку расправился с тремя киллерами. Ну сопоставит он пожар в особняке мафиози с моими действиями. И это только убедит его ещё больше, что я очень серьёзный и опасный противник, который ему не по зубам.