Владимир Ли - Сын императрицы. Дилогия [СИ]

В Европе Наполеон ожидаемо громил коалицию противника — полностью подмял Пруссию и организовал подконтрольный ему Рейнский союз. Год назад вместе с испанским монархом Карлом IV покорил Португалию и поделил ее территорию с союзником. В этом же в который уже раз захватил Австрию и отщипнул от нее солидный кусок — Зальцбург и Галицию, — выйдя на южную границу с Российской империей. Практически вся западная Европа оказалась под пятой диктатора, отчасти и Скандинавия — Швеция присоединилась к французской коалиции, называемой сейчас континентальной системой. Да и Дания все более склонялась от нейтралитета на сторону победительницы многолетней войны. Главный противник оставался прежний — Британская империя, — но некоторые признаки подсказывали о возможном поползновении Бонапарта в восточном направлении. По донесениям наблюдателей и агентов, на всем протяжении рубежа с Россией от Кенигсберга до Буковины строили укрепления и сборные лагеря, подвозили какие-то грузы и складировали в приграничной зоне.

Создавалось впечатление о подготовке к большому наступлению на восток если не в этом, то в следующем году, хотя здравый разум отвергал такое предположение. Ведь должно же у Наполеона хватить мозгов не нападать на дружественную страну, оказавшей ему существенную помощь если не напрямую участием в боевых действиях, то в снабжении тем же оружием, боевыми кораблями и подводными лодками. Да и по мощи восточная держава далеко не Австрия или Португалия, чтобы рассчитывать взять за малое время, а долгая война ослабит саму Францию и тогда ей гораздо сложнее станет удерживать в повиновении захваченные уже земли. Но как бы то ни было, России надо быть готовой к такому повороту событий — возможно, у гениального стратега случилось головокружение от успехов, строит поистине наполеоновские планы! Подобное мнение разделяли сподвижники Лексея, в его отсутствии предприняли ряд мер — от возведения оборонительной линии на западной границе до передислокации нескольких корпусов.

На собравшемся немногим позже Государственном совете Лексей выслушал отчеты и предложения на будущее по наиболее важным для государства вопросам — крестьянской реформе, реорганизации армии и флота, переоснащении и развитии промышленности на Урале и в Сибири. Пришло время самого важного этапа в отмене крепостного права — выкупе подневольных крестьян и земель для них. Расходы предстояли огромные, для казны неподъемные при всем ее богатстве и немалых поступлениях. Потому решали — с каких районов страны начинать и в какие сроки, куда направить высвободившийся народ. Притом выкупать в первую очередь будут тех крестьян, кто согласится на переезд в новые края либо на время по найму, либо на постоянное жительство с бесплатным предоставлением земли и льготной ссудой на строительство дома и обзаведение хозяйством. Никакого принуждения не должно быть — если не хочет человек переезжать, то это его право, но придется пожить под барской властью еще лет пять, пока дойдет черед до него, да и за землю придется платить сполна, пусть и в рассрочку.

В вооруженных силах также планировались серьезные перемены — от отмены рекрутского набора до новой структуры воинских частей и соединений. Уже в следующем году будет вводиться призыв на пятилетнюю службу, после которой отставник волен во всем, даже если прежде был в крепостной собственности. Может продолжить служить, но уже по найму с достойным содержанием и платой, или заняться каким-то промыслом с обязательством каждые три года проходить месячные сборы в учебных лагерях. Вновь создавались гвардейские полки, но не по прежнему образцу и привилегиям, а за особые воинские заслуги и проявленную в боях доблесть. Притом они не выводятся из состава строевых частей, все также продолжат нести ратную службу, поощряться же будут продвижением в чинах и лучшем довольстве. Менялась система наград, впервые в мировой практике вводились медали и ордена для рядового состава — тот же Георгиевский крест четырех степеней, медаль «За отвагу», почетный знак «За боевые заслуги», — с привилегиями и дополнительным жалованием их кавалерам.

Едва ли не главным нововведением, вызвавшим немалые споры и сомнения среди государственных мужей, стала возможность продвижения в офицеры наиболее отличившихся солдат из простонародья, пусть и на младшие чины — прапорщика и мичмана, — дающим право на личное дворянство. Их же дети могли поступать в кадетские корпуса и впоследствии заслужить высокие чины с сопутствующими благами. Нарушалась почти вековая традиция, со времен после Петра Первого, в наибольшей мере укоренившаяся при Екатерине Второй, давшей дворянству особые льготы и привилегии. Ведь офицерами, как правило, за редким исключением, становились лишь урожденные в благородном сословии, а теперь какая-то чернь будет считаться равной им!

Лишь влияние канцлера и его авторитет как рассудительного деятеля позволили принять на совете столь неоднозначное решение, узаконившее новый порядок и грозившее в скором будущем вызвать толки и смуту. Кроме того, сказалась на воле сподвижников Лексея нынешняя ситуация в высшем свете — оголтелых реакционеров, способных реально противостоять реформам, вывели подчистую после прежних заговоров, а те, кто смог избежать гонений, затаились, боялись прилюдно высказывать свое недовольство. Да и служба безопасности не дремала, в светском обществе ходили слухи о новых ее жертвах из важных особ, добытых в пытках признаниях в государственной измене.

На совете также обсуждали итоги похода экспедиции в южные края, Лексей продемонстрировал самые крупные алмазы размером едва ли не с кулак, чем поразил более-менее смыслящих в каменьях мужей. Даже с учетом предстоящей огранки каждый из них по крайней мере вдвое превышал известные образцы, а что же тогда найдут в столь богатых месторождениях, когда начнут полномасштабную разработку! Добавил искуса рассказом о добытом золоте, так что с необходимостью скорейшего освоения африканской земли все согласились без малейшего сомнения. Когда же речь зашла о нападении английских кораблей, то тут вновь начались дебаты по ответному шагу. Кто-то из самых воинственных членов совета (кстати, не военных чинов!) высказался за немедленное вступление в боевые действия против Британии и союзе с Францией, другие предлагали обойтись ультиматумом с требованием выплаты изрядной компенсации за причиненный ущерб. Но вот намерение Лексея начать тайную войну на море вызвало замешательство среди важных особ — так ведь не делается между цивилизованными державами, это же настоящее пиратство!

Первым высказался граф Федор Растопчин, самый ближний по духу сотоварищ, в отсутствие Лексея именно он исполнял обязанности канцлера. С заметным в голосе недоумением обратился к другу: