Владимир Ли - Выжить на взлете [СИ]

— Святослав Всеволодович, дело не в случившемся несчастье, его как-то можно было бы пережить. Я просто перегорел, то, что прежде влекло, теперь стало в тягость. Мне нужно что-то другое, сам того пока не знаю. Не беспокойтесь за меня, не пропаду, да и семья на мне, найду чем заняться.

Уже в который раз Павел переживал перелом в своей судьбе, но на нее не жаловался, да и на выпавшие ему испытания. Как бы то ни было, жил в ладу со своей совестью, старался ради других и вряд ли кто мог упрекнуть его в бесчестии или корысти. Теперь думал о своем будущем, ведь по сути сам не представлял его, как и то дело, которому мог отдать сердце и душу. Просто так отсиживать часы на нелюбимой работе не собирался, впрочем, бездельничать также, после не очень долгих размышлений устроился психологом в детский дом. Произошло это почти случайно, однажды проезжал по одной из улиц и увидел драку — трое мальчишек лет тринадцати-четырнадцати избивали одного, причем тот уже лежал, а его продолжали бить ногами. Разумеется, Павел вмешался — остановил машину и бросился к дерущимся, за секунды разметал их и наклонился к лежавшему на земле мальчишке. Тот весь скрючился, руками закрыл голову, лицо его было в крови, но не издавал ни стона, ни плача.

Поднял пострадавшего мальчика и отнес в машину, положил на заднее сиденье, после обработал перекисью видимые раны, остановил кровотечение из носа. Больше ушибов на нем не нашел, если не считать еще гематомы на теле, но все же повез в травмпункт, там его осмотрели, просветили на рентген-аппарате, чем-то смазали и перевязали, затем отпустили — мол, травмы неопасные, все заживет само. За прошедшее после драки время Павел разговорил подопечного, тот немного рассказал о себе. Зовут Колей, ему двенадцать лет, сирота, во всяком случае, родителей не знает. С самых малых лет живет в детском доме, учится в школе неподалеку, в этом году перешел в седьмой класс. А те мальчики, что напали на него, из того же детского дома, только на год старше. Коля повздорил с одним из них, а они после уроков напали на него втроем, еще высказался со злостью:

— Ничего, я потом их поймаю, по одному, они еще пожалеют!

Похоже, в том детском заведении драки стали обычным явлением, каждый воспитанник отстаивает себя как может. Павлу прежде не доводилось тесно общаться с детдомовскими ребятишками, теперь ужаснулся — как могут взрослые люди допустить такие отношения между детьми, ведь они, по сути, выживают словно в диком мире! После того, как отвез Колю в его дом, встретился с директором и замом по воспитательной работе. На вопрос Павла: — Почему ваши дети так жестоко избивают друг друга, неужели нельзя воспитать их иначе? — дали ответ:

— У них свои порядки, а воспитатели просто не справляются с ними. Даже младшие не слушаются, глядя на старших, а от тех, кроме мата, ничего хорошего не услышишь. Могут руку поднять на персонал и ничего с ними не поделаешь — недавно вот такие же дети группой напали на воспитательницу и избили ее, пришлось скорую вызывать.

Та встреча на улице с детдомовцами и разговор с руководством не просто отложились в памяти Павла, а вошли в больную душу, не зажившую после гибели сына и дочери — ведь не должны же дети настолько озлобиться, что готовы покалечить, даже убить окружающих! Через день вернулся в тот детдом со своими дипломами и трудовой книжкой, попросился на работу:

— Есть педагогический стаж учителя математики, пусть и не очень большой, к тому же психолог по второму образованию. Готов исполнять любые обязанности и работать с детьми, можно с самыми проблемными — постараюсь с ними справиться.

Наверное, директор — Никита Васильевич, — расцеловал бы сподвижника на мученическое дело, будь с ним наедине, но в присутствии какой-то дамы, разбиравшей в углу кабинета папки с документами, постеснялся, лишь высказался с заметной в голосе радостью:

— Хорошо, Павел Николаевич, обязательно найдем для вас что-нибудь подходящее. Нам люди нужны, не хватает кадров — работа ведь неблагодарная и зарплата небольшая, — а мужчин тем более! Сейчас вызову Галину Петровну — вы в прошлый раз видели ее, — вместе обсудим, куда вас определить.

Вот так и приняли Павла на свободную вакансию психолога, а по совместительству вне штата дежурным воспитателем со старшими детьми — подменять кого-то или в экстренных случаях приходить на помощь. Тут, наверное, сказалась крупная фигура нового сотрудника — с таким не забалуешь, не то что со слабыми женщинами! К работе приступил в тот же день, сам директор провел его по зданию и познакомил с персоналом, в основном женским — мужчин оказалось всего четверо, кроме них самих еще водитель и дворник, — открыл кабинет психолога и передал документацию со словами:

— Осваивайтесь, Павел Николаевич, будут вопросы — обращайтесь без стеснения…

Уже на следующий день воспитатели стали приводить к Павлу своих проблемных подопечных — кто-то затеял драку или натворил безобразие в школе, ударился в бега, пока не вернули под конвоем, с другими провинностями, справиться с которыми самим не удалось. Работал с ними привычным образом, также как в институте с подопытным контингентом, разве что более ласковым тоном. Говорил о чем-то, налаживая зрительный контакт, после исподволь внушал доверие, а уже потом давал установку вести себя хорошо, ни с кем не ругаться и не драться, слушаться воспитателя. В первый раз такая работа заняла полчаса, да и «клиент» попался ершистый, не раз выпадал из-под контроля, так что устал будто после сложного эксперимента. Дальше уже пошло легче, как-то настроился к самым разным строптивцам, хотя и попадались особо трудные подростки.

Результат же выходил вроде неплохой, только недолгий, через три-четыре часа приходилось повторять такие сеансы, но даже притом те же воспитатели не могли нарадоваться — хотя бы на это время могли спокойно заниматься с другими детьми, пока неслухи и драчуны вели себя тише воды. Павел понемногу стал экспериментировать, менять силу эмоционального давления и его продолжительность, в конце концов приноровился к самым беспокойным воспитанникам — усмирял их на день или даже больше. Несколько раз пришлось срочно идти на помощь в группы и подавлять агрессию сразу у нескольких ребятишек не направленной волной, как обычно, а расходящейся по конусу с соответственно большим расходом своей пси-энергии. Примерно через месяц ситуация в детдоме поменялась неузнаваемо — драки стали исключительным явлением, да и ссоры между детьми случались гораздо реже.

Такая идиллия не устраивала самого Павла — ведь стоило ему убрать свое вмешательства хотя бы на несколько дней, как все возвращалось к прежнему. Так случилось, когда в соседнем детском доме случилось ЧП с групповой дракой и поножовщиной, вот его руководство, прослышавшее о чудотворце, позвало на помощь. Почти неделю провел там, снимая разбушевавшуюся стихию эмоций, вымотал свои душевные силы досуха и уже хотел было взять небольшой перерыв для восстановления. Но стоило ему заявиться в родные стены, чтобы договориться об отпуске, как директор огорошил: