Иван Байбаков - Малой кровью на своей территории: 1941 – Работа над ошибками. 1941 – Своих не бросаем. 1941 – Бои местного значения [сборник litres]

Ну, а Сотникова сейчас от руководства засадой отвлекать, заставляя возле рации сидеть, – это только хуже будет. Поэтому остается лишь удачи ему пожелать, а дальше – война план покажет…

– Ты, капитан, понимаю, горячая кавалерийская душа, да и на сердце у тебя всякого накипело за первые дни неудачных боев, все понимаю, но ты, когда свой «засадный полк» на позициях размещать будешь, самолично в каждую дырку не лезь – не твоя это задача. Твоя задача – правильно организовать выделенные тебе силы и средства, так, чтобы они друг друга дополняли и действовать могли с максимальной эффективностью. Еще качественно наблюдение устроить, сигналы к началу и прекращению боя подать, сбор трофеев провести, в случае чего отход и отсечные заслоны правильно организовать. И особо – кавалеристов своих по округе грамотно рассредоточить, чтобы и дозоры дальние были, и с места засады никто случайно убежать не смог. А уж мелочной опекой заниматься, самому размещением каждого бойца и каждой огневой точки руководить – это не твое, это задачи приданных и подчиненных тебе командиров, специалистов своего дела. Да и вряд ли ты сейчас, без опыта, лучше Гаврилова его броню расставишь и лучше Давыдова пушкам позиции подберешь, так что это все пусть они сами. А ты, кстати сказать, лучше за их действиями со стороны понаблюдай да поспрашивай аккуратно, если чего неясно будет, это тебе и в знания, и в опыт пойдет…

Сейчас, сидя на подножке возле открытой двери радийного БА-10 старшего сержанта Гаврилова и наблюдая затихающую суматоху последних приготовлений, капитан Сотников с благодарностью вспоминал указания лейтенанта Иванова. Действительно, мягкий намек командира не лезть не в свое дело и положиться на действия профессионалов там, где сам Сотников не силен, оказался очень полезным и своевременным. Так бы он обязательно, пусть и из самых лучших побуждений, начал суетно вмешиваться в размещение бронетехники и артиллерии и непременно наломал бы дров. Сейчас, наблюдая итоговую расстановку огневых средств на своих местах, он это видел отчетливо. Зато теперь, когда все приготовления практически закончены, боевая позиция на загляденье получилась, любо-дорого посмотреть, – тут не только тривиальную засаду организовать, тут несколько серьезных сражений с превосходящими силами противника выдержать можно, как, кстати, вчера и планировалось.

Начать с места – за него, кстати, командир вчера похвалил особо. Примерно посередине участка между Суховолей и лагерем военнопленных грунтовая дорога выходит из густого сосновника к небольшой, но довольно глубокой речушке с топкими берегами, делает резкий зигзаг и идет вдоль берега метров шестьсот, до наезженного брода. Переходит на другой берег и далее идет по обширному, местами слегка заболоченному лугу с разбросанными по нему тут и там группами деревьев и кустарников, а потом снова ныряет в густой, смешанный лесной массив, тянущийся уже до самого лагеря. Для засады – идеально. Оно, конечно, Сотников знал правило о том, что засаду желательно устраивать в месте, где противник ее не ожидает, а здесь она прямо-таки напрашивалась, но командир его успокоил: дескать, в данном случае немцам с этой лесной дороги деться некуда будет, да и времени у них на разведку маршрута особо не будет, тут главное никого не упустить.

Вот на этом лесисто-луговом плацдарме с глубокого вечера вчерашнего дня, разослав по округе своих кавалеристов в качестве дозоров, Сотников, осуществляя общее руководство засадой, предоставил Гаврилову и Давыдову возможность проявить свои профессиональные качества в области расстановки и маскировки вверенных огневых средств. А сам, следуя полученным от командира инструкциям, организовал размещение в сосновнике, выходящем к реке, специально отобранных по критериям ловкости и точности метателей гранат, причем «в двух уровнях» (на земле и на деревьях, на специально для этого сделанных помостах), а также пулеметных точек и расчетов бронебойщиков с трофейными немецкими противотанковыми ружьями. Правда, лейтенант Иванов, передавая Сотникову расчеты бронебойщиков, сразу сказал, что они, скорее всего, будут излишни, огневой мощи хватит и без них, но ничего – много не мало, да и пусть пока «потренируются на кошках».

Потом броневые силы. Их старший сержант Гаврилов, на взгляд Сотникова, расположил весьма… нетрадиционно, совсем не так, как учили в кавалерии использовать приданную бронетехнику перед войной. Казалось бы, дорога выходит из леса и, повернув почти под прямым углом, идет вдоль реки, а на противоположной стороне реки широкий луг. Сама по себе напрашивается лихая атака во фланг вывернувшей вражеской техники, вывод ее из строя сосредоточенным огнем 45-миллиметровых орудий броневиков и крупнокалиберных башенных пулеметов двух танков Т-40, выделенных Гаврилову командиром «во временное пользование», как он сказал. Но нет – никакого тебе сосредоточенного расположения, предназначенного для стремительного атакующего рывка, никакого мощного огневого удара. Мало того что вся бронетехника разместилась в хорошо замаскированных окопах с мощной древоземляной обваловкой, так что наружу торчат только концы стволов башенных орудий и башенных же пулеметов, так она еще оказалась распределена по лугу и даже частично по лесу, имея свои секторы стрельбы и четко оговоренные условия как открытия, так и прекращения огня. Вчера лейтенант Иванов, тщательно и подробно оговаривая эти условия, объяснил необходимость таких сложностей тем, что засада планируется не обычная – в стиле постреляли-убежали, а основательная и долговременная, чтобы как минимум до конца дня никто сквозь нее к лагерю пленных и далее вслед за ними прорваться не смог, да еще и с прицелом на захват по возможности вражеской бронетехники в относительно целом состоянии, пригодном хотя бы для буксировки.

Артиллерия, под персональным руководством капитана Давыдова, тоже размещена хитро, в два эшелона, причем не в чистом поле, а в окопах с хорошей маскировкой, в том числе с использованием растущего тут и там на лугу подлеска и кустарника. И тоже имеет свои, внятно оговоренные лейтенантом Ивановым, условия вступления в бой. Туда, кстати, Сотников даже и не пытался лезть, справедливо рассудив, что командиру видней, а он в этом пока совсем ничего не понимает. Но себе в памяти сделал мысленную зарубку внимательно понаблюдать работу артиллерии и уточнить потом неясные моменты… для общего развития.

В результате, после интенсивной ночной суеты, наполненной пилкой деревьев и масштабными земляными работами, практически все уже было готово к тому, чтобы на отлично подготовленной позиции несколько раз хорошенько «засадить» самонадеянным фашистским воякам, которые кинутся на выручку своим избиваемым и убиваемым возле лагеря советских военнопленных сотоварищам. Остались заключительные мероприятия, типа кое-где чуть подправить маскировку да поудобнее обмять боевую позицию, а потом – только ждать. Впрочем, ожидание лично для Сотникова было отнюдь не тягостным – наоборот, он сейчас радовался каждой минуте затишья, снова и снова проглядывая свои вчерашние наброски описанных командиром различных вариантов действий немцев и соответствующие им варианты действий засады, осмысливая последовательность своих команд. Тем же самым занимались и Гаврилов с Давыдовым, повторяя каждый свои инструкции…