Константин Назимов - Наместник Урала [litres]

– Потомок царя Тартарии никому не подвластен, а все факты складываются таким образом, что вы им являетесь! Поверьте, сторонников истинного Сибирского царя осталось много, хотя и происходили жесточайшие гонения на них и истребление всего, что с ним связано! К сожалению, большинство сведений сокрыто и стерто временем, к этому приложил руку дом Романовых. Но неужели вы никогда не задумывались, почему на подавление крестьянского бунта бросили регулярные войска? Даже то, что суд над царем Великой Тартарии проходил в тронном зале Московского Кремля, говорит о многом!

– Хорошо, допустим, все ваши слова – правда и Емельян Пугачев был царем, но я-то тут при чем? К тому же прошло уже очень много времени с тех пор и…

– Неужели вы думаете, – перебила меня журналистка, – что из памяти народной можно все так легко стереть? А давайте на минуточку представим: объявился наследник царя Великой Тартарии. Народ за ним пойдет в данной ситуации или нет?

– Раскол и война, – покачал я головой.

– Ошибаетесь, Иван Макарович! Точнее, не так: раскол может произойти, но Сибирь за своего царя поднимется вся. Российская империя не сможет против нас в данное время ничего предпринять. Вас словно кто-то свыше направил на Урал, чтобы восстановить утраченное!

– Гм, Лиса-Мария, а вы понимаете, что произносите крамольные речи? – хмыкнул я. – Это не что иное, как подстрекательство к мятежу.

– Да, что-то далеко я в своих рассуждениях забралась… – смутилась журналистка.

– Или в фантазиях, – подсказал ей я. – Хочу вас разочаровать, никакого отношения не имею к царской династии. Уж простите, – развел руками и улыбнулся.

– Но факты…

– Да какие факты-то?! Сами сказали, что дом Романовых следы подчистил, если таковые имелись!

– Не верите, – покивала головой Лиса и о чем-то глубоко задумалась.

Сам же я закурил и прикрыл глаза. Нет, информация забавная, но толку от нее ноль! Даже если предположить, что Лиса права, то из этого ничего не следует. Да и не предам я Ольгу, а уж чтобы своими руками разрушить империю, и речи идти не может.

– Иван Макарович, а как вы смотрите на то, чтобы съездить в одно место в городе? – спросила меня журналистка.

– Прямо сейчас? – недоверчиво посмотрел я на даму. – Ночь на дворе, завтра много дел, мы и так еле на ногах держимся…

– И тем не менее, – упрямо ответила та. – Или боитесь?

– Господи, да чего бояться-то?

– Правды! – припечатала Лиса.

В общем, решил пойти у нее на поводу. Отосплюсь по дороге к станции Шаля, где намечены переговоры. Интересно мне, какими такими фактами Лиса меня хочет к стенке прижать… Хотя о чем это я? Даже если на минуточку предположить, что являюсь потомком царя Тартарии, то претендовать на трон никак не могу, у меня старшие братья имеются, да и отец еще в силе. Ха, можно сказать, что сам наметил себе пути к отступлению, если бредни журналистки найдут какое-то подтверждение.

К этому времени в доме уже все улеглись, даже Сергей посапывает на диване в холле. Пару минут раздумывал, стоит ли парня будить и с собой брать или пусть дрыхнет. Так ничего и не решил, в дверь вошли Анзор с Александром.

– Иван, вы куда это собрались? – прищурился вор.

– С нами не желаешь прокатиться? – вопросом на вопрос ответил я.

– Легко, – пожал плечами Анзор. – Жало берем или за домом пусть присмотрит? Смотрю, один наш охранник сладко спит и вражину если только своим сопением отпугнет…

– Саша пусть остается, – согласился я.

«Мерседес» завелся сразу и нигде не застрял, а ехать пришлось на окраину города. Лиса-Мария уверенно дорогу подсказывала и минут через тридцать сказала:

– Прибыли, дальше пешком, там никто не ездит, и мы точно застрянем.

– Далеко идти? – уточнил я, вылезая из машины и вешая на плечо автомат.

Не то чтобы я журналистке не доверяю, но ночь на дворе, всякое может случиться.

– Да вон, – указала Лиса на купол церкви, – нам туда.

– Но храм явно не действующий, – осматривая облупившиеся стены и занесенное все вокруг снегом, прокомментировал я.

– Службы тут редко проводятся, вы правы, – согласилась Лиса-Мария. – Священнослужитель уже в летах, но прихожан тут много.

– На тропинки посмотри, – указал мне Анзор.

Действительно, тропы протоптаны широкие, их не сразу заметил, но теперь вижу, что народ сюда ходит. Мы подошли к дверям храма, Лиса-Мария на голову накинула платок.

– Стучать? – почему-то робко спросила она меня.

– Так это вы нас сюда привезли, – напомнил я ей.

– Э-э-э, забыла предупредить: с батюшкой у меня нелады, не любит он мою профессию; говорит, что занятие это – происки сатаны, и волосы мои тому подтверждение, – усмехнулась Лиса, но в дверь постучала.

Мы же с Анзором удивленно переглянулись, но от комментариев воздержались.

– А точно ли в церкви сейчас кто-нибудь есть? Время позднее, – усомнился Анзор.

– Иду! – донесся бас из-за закрытой двери. – И чего барабанить?

Заскрипел засов, и к нам вышел мужик с окладистой бородой. Хм, если это и есть батюшка в летах, то я готов свою шляпу съесть! Мужик богатырского телосложения, про таких говорят: косая сажень в плечах, подкову согнет и мечом рать победит. Правда, в бороде седых волос много.

– Случилось чего? – прищурился батюшка и прислонил дубинку к стене.

Хм, это он так прихожан встречает? Ну, согласен: если неизвестно кто ночью припрется и в двери церкви постучится…

– Отец Даниил, прими нас и рассуди, – вышла из-за моей спины Лиса-Мария.

Ха, священнослужитель мне в руки лампадку сунул и перекрестился!.. Он явно хотел даже плюнуть под ноги, но удержался.

– Дочь моя, от церкви своей я тебя отлучил, тебе это доподлинно известно!.. Так какого рожна пришла? – сквозь зубы ответил отец Даниил.

– Кто старое помянет, тому глаз вон! – выдала журналистка, а потом продолжила: – Каюсь, грешна, но случай тут особый: не видишь, что ли, кого к тебе привела? Неужели не простишь рабу божью за проступок давний?

– И кто это с тобой? – оглядел меня и Анзора батюшка. – Зрением слаб становлюсь, ты уж расскажи, сделай милость.

– Так, может, ты нас чаем угостишь? На пороге гостей держать – не по-христиански! – нагло заявила Лиса, почувствовав, что отец Даниил не сильно гневается.

– Проходите, да перекреститься не забудьте, – пропустил нас батюшка внутрь церкви.

Не понимаю, почему я на увещевания журналистки повелся? Спал бы сейчас на перине, а теперь придется в поезде дремать. Однако уже не переиграешь обратно, дело необходимо довести до конца.

Мы вошли, батюшка закрыл за нами дверь и сразу повел в свои покои, или, как он выразился, келью. Комната большая, обставлена старой мебелью, несколько полок с книгами, иконы на стенах, письменный стол со стопкой листов на нем. А вот кровати тут нет. Привел нас батюшка, стало быть, в своего рода кабинет или библиотеку.