Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

— Ну что, играем до двадцати одного? — предложил он затем, переводя дух и утирая вспотевший лоб.

— Давай, — согласился я. — Так интереснее.

Собравшиеся вокруг стола зрители поддержали нас одобрительным гулом.

Решающая партия выдалась упорной и вязкой, заняв в полтора раза больше времени, чем две предыдущие. Никто не хотел уступать, ни я, ни соперник. Короче, оба вымотались до предела, как морально, так и физически. Чего нельзя было сказать о болельщиках. Те, наоборот, восторженно ревели после каждого выигранного очка. Причём, не важно, кем именно — по всей вероятности, парни впервые в жизни получили возможность понаблюдать за игрой «мастеров». Увидеть, как бьются «профессионалы». В непосредственной близости, на расстоянии вытянутой руки.

Я, как водится, безудержно атаковал, Дима, соответственно, защищался, стараясь поймать меня на ошибке, перемежая подставки и скидки, то вдруг убыстряя темп, то предсказуемо выхолащивая игру до занудливо-тягучих розыгрышей. На каждый топ-спин он отвечал высокой свечой с обратно-боковым вращением, а на повторяющиеся накаты — банальным отыгрышем накоротке и переменой резки. Ракетку свою он крутил с непринуждённостью фокусника, регулярно переворачивая её на сто восемьдесят, раз за разом сбивая оппоненту «прицел», обманывая меня с силой и контролем удара («Эх! Не приняли еще в 82-м правило двух цветов»). В итоге приходилось дожидаться отскока, ловить шарик в наивысшей точке траектории, угадывая вращение, но не заморачиваясь при этом гамлетовским вопросом «бить или не бить» — бить надо было обязательно, иначе труба, то есть, разящая контратака с подставки.

Увы, угадывать отскок не всегда удавалось. Но уж если угадывал, удар «от балды» получался на славу — хрен отобьёшь. Впрочем, даже такие «выносы» соперник умудрялся время от времени отбивать, заставляя меня атаковать и атаковать по новой, теряя силы и концентрацию.

В итоге, противостояние по типу «снаряд-броня» вышло у нас с Димой на загляденье — хоть в прямом эфире показывай, хоть в записи. Жаль только, что завершилась эта «битва титанов» не в мою пользу — Дима меня всё же дожал. Точнее, перетерпел. Пусть и со скрипом, с разницей всего в три очка, но… победителей, как известно, не судят.

Последний удар сражения практически повторил первый. Отличие было лишь в том, что роли у соперников поменялись. Взвившийся над сеткой шарик мой противник прихлопнул как муху. Словно рачительная хозяйка, решившая наконец избавиться от назойливого насекомого, а заодно выбить пыль из валяющегося под ногами ковра. Смэш у Димы получился отменный, с виду простой, но, по сути, почти издевательский. Впрочем, на друга я обижаться не стал. Просто пожал руку и поблагодарил за игру — ничего не поделаешь, победил он заслуженно. Поскольку «мастер», до уровня которого мне ещё расти и расти, несмотря на все приобретённые на халяву таланты.

Петров в долгу не остался.

— Отлично играешь, — похвалил он меня. — Хоть сейчас на зональное первенство выставляй.

— Не выйдет, — отмахнулся я. — Обычные любители там не прокатят.

— Любители, говоришь? — хитро прищурился Дима.

— Ну да, любители. Я ж от тебя чисто на кураже отбивался, плюс пруха пошла конкретная.

— Кураж — это сила, — подтвердил мои слова подошедший Олег. — На кураже мы любых бразильцев, что Тузик грелку, порвём.

— Ага, то-то мы от них в Испании ноги едва унесли…

Переключившийся на футбол разговор мы продолжили уже в комнате. Дальше играть в теннис было неинтересно — соперники достойные кончились, а вот побазарить о перспективах наших клубов и сборной сам бог велел.

Разговоры о футболе и спорте вообще продлились до самой ночи. Лично мне было и смешно, и грустно слушать глубокомысленные рассуждения своих «старых» приятелей. Смешно, потому что абсолютно точно знал, на какой ноте завершится очередной футбольный сезон. Что наш союзный, что европейский, кубковый и отборочный. А грустно — оттого что знал ещё кое-что. Знал, что Дима Петров не доживёт даже до тридцати. Знал, что весной 93-го молодой, подающий надежды сотрудник Объединённого Института Ядерных Исследований встанет на пути каких-то обкурившихся гопников. Без оружия, без спецподготовки, но зато свято помнящий о том, что такое настоящая честь, он погибнет в бою, заслонив от бандитов совершенно незнакомую ему девушку…

[1] Концертный зал.

[2] Математические основы управления.

[3] Персонаж советского телефильма «Рафферти», сыгранный Олегом Борисовым.

[4] Научно-техническая библиотека.

Пятница. 3 сентября 1982 г.

«Хрум… хрум… хрум».

Нет, на этот раз меня разбудила совсем не газета. Нынешнее утро началось с хруста разгрызаемого чьими-то зубами батона («Ага, той самой французской булки»). Засохшей горбушки, оставшейся несъеденной после вечерних посиделок третьего дня. И вот теперь нашедшей наконец своего «потребителя».

— Бурцев! Мать твою! Какого х… — отлепившийся от подушки Олег возмущённо глянул на сидящего возле окна Сашу Бурцева. — Дома, небось, сосисок с колбасою нажрался, а теперь, гад такой, хлебушек наш подъедаешь?

— Ага, — хохотнул Саша, сметая со стола крошки и отправляя их в рот. — От тараканов вас, дураков, спасаю.

— Тьфу! — только и смог ответить Олег, поднимаясь с кровати и привычно отрывая от газеты лист требуемого формата.

С обрывком под мышкой, он удалился в санузел, а я, протерев глаза и посмотрев на часы, поинтересовался у Бурцева:

— Чего так рано? Восьми ж ещё нет. Или боишься, что электричка застрянет?

— А чего дома-то делать? — отозвался тот. — Лучше уж здесь подождать. Чтобы с гарантией.

— Это правильно, — согласился я. — На английский опаздывать ни к чему.

В пятницу первой парой шёл иностранный язык, и прогуливать его, так же, кстати, как военную кафедру и исткап, нам категорически не рекомендовалось. По уму, прогуливать не стоило и все остальные занятия, однако любой уважающий себя студент считал своей первейшей обязанностью и чуть ли не долгом динамить время от времени то, что можно было динамить без особых последствий. Ну да, коли сумеешь в итоге сдать задания, экзамены и зачёты, как минимум, на «хорошо», то на кой ляд тогда посещать все эти «никому не нужные» семинары и лекции. Толку от них как от козла молока. Особенно, если учебники имеются подходящие.

Как ни странно, наименее посещаемыми парами в нашем институте числились лекции по общей физике и аналитической геометрии. На втором и третьем курсах к ним добавлялись ещё ТФКП[1], дифуры[2], теормех[3] и разная специализированная лабуда, которая лучше усваивалась при живом общении на семинарах, нежели в дремотной тиши лекционных аудиторий.