Дмитрий Дашко - Правильный попаданец [СИ]

Мы бросились к нему. Я подбежал первым, увидел выступающее красное пятно на спине. Миша не промахнулся, но это был тот случай, когда для всех было бы лучше, если бы он промазал.

Я потрогал жилку на шее. Она не пульсировала.

Хотелось завыть или со всей дури въехать кулаком по каменной кладке стены. Только это бы не помогло.

Бандит был мертвее мёртвого. Ниточка, которая могла привести нас к похищенной девочке, оборвалась с его смертью. Винить можно было кого угодно, хоть себя.

– Ну как? – спросил запыхавшийся Миша.

Он стоял, согнувшись, держась руками за коленки. Его грудь вздымалась и опускалась.

– Наповал, Миша. Наповал, – с горечью произнёс я.

Нужно было собраться с мыслями. Типчик мёртв, но остаётся ещё один вариант. Да, он не знает, где спрятана дочь Чалого, но должен соображать, кто за него так вписывается. И другой не менее важный вопрос – почему? Только его я бы задал потом.

На звук выстрела подбежал Чалый. Он увидел труп бандита, всё понял и застонал.

– Спокойно, Семён, спокойно! – сказал я. – Ещё не всё потеряно!

– А что если этот гад был не один, что если у него был напарник, и он уже ринулся докладывать своим? – задал мучившие меня мысли Мишка, тем самым усугубив отчаяние отца.

Я зло посмотрел на него, и Михаил заткнулся.

– Ещё раз говорю: не надо паники! Берём себя в руки. Кто-то знает его? – Я повернул труп на спину, чтобы все смогли разглядеть лицо покойника.

– Нет, – покачал головой напарник. – Впервые вижу. На серьёзного человека не похож. Какой-то сявка для разовых поручений.

– Семён? – обратился я к Чалому.

– До вчерашнего дня на глаза не попадался.

– Может приезжий? – предположил Михаил.

– Вряд ли. Трубку взяли совсем недавно – не успели бы дёрнуть из другого города, – сказал я. – Думаю, свои кадры, но только из тех, что ещё не раскрыты.

План действий в голове оформился. Меня ждала очень неприятная часть: Трубка производил впечатление тёртого калача, такого словесными внушениями не убедишь. Тут придётся колоть прямо скажем методами, далёкими от того, чтобы называться гуманистическими.

Что будет потом, когда правда всплывёт? Да хрен с ним, с этим потом! Главное – спасти девочку. Трибунал, суд, да хоть Гаага или что там вместо неё… Любая мера наказаний сейчас меня не волновала. Жизнь девочки – вот, что было для меня высшей ценностью в эти секунды.

– Мужики, – начал я, привлекая к себе внимание, – делаем следующее: ты, Чалый, дожидаешься наших и хоть из кожи лезешь, но все должны считать, что смерть бандита случайная: нарвался на патруль, его попросили предъявить документы – он струхнул, дал стрекача, в итоге был застрелен. Задействуй какие угодно связи и каких угодно знакомых, но в городе все должны считать, что именно так оно и было. Даже воры!

– Теперь ты, Миша! – я перевёл взгляд на напарника. – Мы с тобой колем Трубку. Потрошим все его связи и знакомых. Надо узнать, кто его столь плотно опекает. Узнаем благодетеля – поймём, где искать девочку!

– Погоди, Быстров! – обиженно бросил Чалый. – Почему я должен улаживать формальности с трупом, а не потрошить Трубку? Это ведь моя дочь!

– Именно поэтому, – пояснил я. – Тут нужна трезвая и холодная голова, а не эмоции. Ты можешь наломать дров. Поэтому тебе лучше заниматься «легендой».

– Ты что – не доверяешь мне? – зло бросил Чалый.

– Чушь не пори! – парировал я. – Если бы не доверял, давно бы сдал тебя нашим. А так… есть у меня одна мысль, как вытащить тебя из этой задницы.

– Быстров, ты что – серьёзно? – удивился Чалый.

– Я похож на балабола? – У меня действительно появилась идея, как можно будет отмазать Чалого. Правда, она во многом зависела от успеха задуманного. – А сейчас мы пойдём вытаскивать твою дочь. Покажешь, в каком сарае держишь?

Послышался топот сапог. К нам уже бежали двое милиционеров. Понятно, трудно не услышать выстрел.

– Жена покажет, – сказал Чалый. – А я тогда здесь останусь. Милиционеры вроде знакомые – я с ними договорюсь.

– Давай, Сеня! Удачи! – пожал я ему руку.

– Вам удачи! Найдите Нюшку – век помнить буду! – попросил он.

– Найдём. Вот увидишь – всё наладится! – пообещал я.

Жена Чалого привела нас к сараю, где держали Трубку, немного помялась:

– Может вам нужно чем-то помочь?

– Спасибо! – поблагодарил я. – Всё, что нужно, вы уже сделали. А теперь идите домой.

– Нюша, – женщина всхлипнула. – Она…

– Она вернётся домой! – сказал я.

Внутри меня всё уже бурлило и кипело. Как я смогу посмотреть в глаза эти людям, если у меня ничего не получится или если мы не найдём девочку живой? Но сейчас я не мог сказать что-то другое.

Если есть на свете высшая сила, она просто обязана оказаться на нашей стороне. Даже если я стану творить сейчас жуткие вещи.

Чалый основательно спеленал сидящего Трубку. Тот, что называется, не мог даже с места сдвинуться. Семёну было плевать на необходимость естественных надобностей для пленника, и теперь от Трубки нестерпимо разило мочой.

Я вытащил кляп у него изо рта, склонился, чтобы тот смог получше меня разглядеть:

– Узнаешь?

Губы бандита тронула слабая ухмылка.

– Легавый? Это ты меня взял?

– Я.

– Понятно, – он закашлялся. – Дай воды, легавый. В горле пересохло.

– Я дам тебе не только воды, – пообещал я.

– Что тебе нужно?

– Из-за тебя похитили девочку. Если ты скажешь, кто это сделал, я дам тебе напиться.

– Легавый, ты идиот?

– Слушай меня, Трубка! Или ты говоришь, кто за тобой стоит или я превращаю твою жизнь в боль в прямом смысле этого слова.

– Не бери меня на понт, мусор! Не на такого попал.

– Все вы такие! – Я наотмашь врезал его по лицу.

Бил больно, но аккуратно, чтобы снова не вырубить Трубку, как это было в прошлый раз.

Голова преступника дёрнулась. Он облизнул рассечённую губу.

– Вижу, в мусарне ничего не изменилось.

– Жора, – Мишка тронул меня за руку.

– Погоди, – попросил я, – мы только начали разговор. И это только так… лёгкая разминка.

– Зря стараешься, легавый! – бросил Трубка. – Я тебе ни хрена не скажу. Неужели ты не понимаешь – как только я заикнусь об этих людях, мне придёт крышка. Они из вашей долбанной камеры меня вытащили. Думаешь, им составит большого труда в камере же меня и кончить? Нет, я себе не враг! Так что брось свои уговоры, мусор. На меня они не подействуют. Можешь лупить аж до посинения – ничего, мне через такое уже приходилось проходить и не раз. Я вытерплю. А тебя потом наши же на перо посадят.

– Ты всё сказал? – насупился я.

– Всё, – хмыкнул он.

– Знаешь, а твоя идея насчёт пера не такая уж плохая. Миша, – позвал я.

– Что? – угрюмо откликнулся друг.

– У тебя была финка – я видел. Дай её, пожалуйста, мне.