Владислав Савин - Красный бамбук [litres]

На случай, если расхождения все же заметят. Например, туристы или командированные – ведь в Берлине или Вене по радио на этой волне будет подлинный текст. Внутри СССР заранее озвучить версию, что на нас вещает несколько радиостанций, каждая со своей редакцией – как сейчас у нас «Комсомолка» или «Известия» выходят в «областном» редактировании: со страницами местного материала [32] Сейчас так выходит «Комсомольская правда». В альт-истории это стало нормой и для других советских центральных газет. И между этими редакциями ведется дарвиновская борьба за подачки от хозяев. Если же дойдет до прямого спора, не ввязываться в дискуссию, а сразу переходить к полемике «что еще могут сказать те, кто за чужие деньги клевещет на нашу страну», «да кого вы слушаете, там половина персонала в ведомстве Геббельса служила (что есть истинная правда), вы поверите им на слово хоть в чем-то»?

И готовьтесь к расширению. С русскоязычной аудиторией все в целом налажено – теперь надо подумать, как вакцину от чужих голосов дать и братским народам соцстран. Учтите что там вас могут на самих «радио свободах» услышать, значит, уровень нашей работы должен быть ювелирным. Составьте план, что и кто для этого потребуется – и мне на стол через два дня.

Где-то в Казахстане, посреди степи

– Ну куда ж ты намылился бежать, дурачок? Тут на двести километров ни жилья, ни воды – лишь волки да сайгаки. Нашли бы после твои косточки, может быть, когда-нибудь. Х-ха!

– Ай! За что бьешь?

– Да это тебе еще не битие, а напутствие. Битие будет, когда после карцера в барак придешь. Ведь норму твою с бригады не сняли – а значит, всем мужикам пришлось, как в песне, за себя и за того парня. Как думаешь, что они с тобой сделают после отбоя?

– Я не хочу… Не надо! Не пойду!

– А куда ж ты денешься, дурашка? Мы с Ржавым тоже не хотели, вместо того, чтоб культурно на улице нашего города за порядком следить – тебя искать среди дикой природы. А пришлось, коль приказали. Слушай, а чего ж ты в побег рванул – у тебя ж статья легкая и срок небольшой? Скрысячил и решил смыться?

– Потому и рванул, что жить хочу. Я честный вор, ну взяли мы с корешами магазин, было дело. А мне политику вписали, меня не спросясь.

– Ты мне рамсы не впутывай. И не похож ты на того, кто по 58-й, и в ориентировке нам сказано, какая у тебя статья. Из тебя «политик», как из меня артист московского театра.

– Так я ж говорю, меня не спросил никто! Магазин подломили, ну попался, суд, все такое. Думал, отсижу, второй раз уже за решетку, легче. А про меня какая-то падла стукнула, и по заграничному радио передали, что я кассу взял не для наживы, а потому что против советской власти. Наш бугор прямо на построении о том объявил – еще добавив, что очень может быть, мне за это еще срок добавят, уже по «политике». Ну я и слетел разом в четвертую масть, из воров в фашисты, а у нас в бараке все, кто в авторитете, по красной масти ходят. Ну и устроили мне такую жизнь, что хоть вешайся – оттого я в побег и сорвался! В поезд ведь не влезть, там так трясут – ну а тут, думал, даже если сдохну, и то терять уже нечего! Мужики, а может, отпустите меня, ну что вам стоит, скажете, что не видели?

– Чего-чего? Ржавый, ты слышал, он нас, честных служащих советской милиции к измене подстрекает! Нет уж, будет с тобой, что заслужил, то и получишь. Ржавый, давай, пакуем его, помоги.

– А-аа! Больно! Руку сломаешь!

– А ты не сопротивляйся, придурок, расслабься и получи удовольствие, гыгыгы! Ну что, давай в коляску его.

– Седой, а мне тогда в полной выкладке, тебе за спину? Давай лучше его привяжем – ну как в том фильме про Рязань и татар, что в прошлый выходной крутили? Веревка есть – а чем мотоцикл хуже коня?

– Так мы тогда труп притащим.

– Мужики, вы чего?!!

– Седой, так зачем за шею петлей, мы ж не татаро-монголы? Вот так, руки спереди – и второй конец к мотоциклу. Тут десяти километров не будет – сюда добежал, добежит и обратно.

– Годится. Вот так – ну что, готов, клиент? Погнали.

– Эй, эй!! Ну хоть чуть медленнее!

– Потерпишь – добежал сюда, добежишь и обратно… Седой, а он резво ногами перебирает! Может, чуть газануть?

– А куда он денется, шпионская морда? Ты вот подумай, Ржавый, если за бугром знают, что есть такой Пыжиков Алексей, прочие паспортные данные, и статья за конкретное дело – значит, есть среди его приятелей кто-то, по-настоящему с американской разведкой дела имеющий. Не судейские же вражьему голосу сообщили и не менты? Так что с этим кадром еще те, кому положено, разберутся. А нам за поимку врага советского народа награду дадут или премиальные. Все ж хорошо, что в Советском Союзе живем – власть наша строгая, но справедливая: что заслужил, то и получи.

– Это верно, Седой, – я вот думаю, ну совсем безголовым надо быть, чтоб на ихнюю Америку работать. Ну заплатят тебе доллары, куда ты их потратишь? А туда убежать – спаси господь! Как наш замполит речь толкал – что вот у нас даже в зоне раньше было, мужика в петухи ни за что, это такой беспредел, который и пахану с рук бы не сошел. А у них и на гражданке все как ковбои – любой, кто тебя хоть чуть выше, свободно может… а после и его тоже, тот, кто выше него! Это что ж выходит, что там сплошной петушатник, даже по жизни, тьфу ты, срамота!

– Это по-ихнему свобода и есть. Что вот хочу – и в морду, или ограблю, зарежу, или это самое… И полицаи не тронут, если у меня деньги есть. Вот только если я с кем-то сцеплюсь, у кого свобода сильнее моей – ну тогда, мне гроб. И так по их понятию и должно быть – выживает сильнейший.

– А этот, я смотрю, не в полную силу бежит. Седой, может, газу чуть прибавишь – тогда в пивную на Карла Маркса успеем до закрытия. Там я видел, холодное пиво завезли – не то что в нашей столовой.

– Падлы! Менты поганые! Да что ж вы делаете, гады!

– Ржавый, а мне что-то скучно ехать, желаю под музыку, как у товарища майора радио в машине. Эй, враг-шпион, ты песню давай, а то еще быстрее поеду. Слышь, Ржавый, а ты что хочешь услышать на нашем концерте по заявкам?

– Да хоть ту, что наш майор любит. Помнишь, пьяным вспоминал, «а это мы на фронте пели под Волховом».

– Гражданин Пыжиков, ты понял? Давай, мы слушаем. А то счас газ прибавлю!

– Выпьем за Родину, выпьем за Сталина…

– Громче, не слышу! Пой!

– Вы-ыпьем за Ро-одину, вы-ыпьем за Ста-алина. Выпьем и снова на-альем!

Скворцов Сергей Степанович, «Три Эс»

(в 2012-м кап-3, командир БЧ-2 атомной подводной лодки «Воронеж»,

в 1955-м инженер-контр-адмирал,

Герой Советского Союза, лауреат Сталинской премии)

Делаем ракетно-ядерный щит Советского Союза.

Любопытно, будет ли и в этой истории «попаданческая» фантастика? Если и будет – то совершенно не такая, как в моей реальности. Где наш современник (причем, как правило, в совершенно незначительных чинах) учит глупых предков, что, например, на Т-34 надо поставить командирскую башенку (уже классика того жанра). Хотя автору, наверное, это проще, чем писать реальный «производственный роман».