Владислав Савин - Красный бамбук [litres]

И вот – провалились на семьдесят лет назад, и сразу на войну попали. В таких делах участвовать приходилось – за уран от «Манхеттена» и за взятие Гитлера живым, Золотые Звезды Героя всем! А еще было, как мы папу римского вытаскивали из немецкой тюрьмы (за что у меня еще и какой-то орден от Ватикана есть, в дополнение к нашему «иконостасу»). И Будапешт сорок четвертого (если до пенсии доживу и мемуары напишу, расскажу подробнее). Ну и рутины хватало – плыли, высаживались, убивали, взрывали. Немчиков на моей совести под сотню, в сорок пятом к ним японцы прибавились, когда наша команда Курильский десант обеспечивала, а после Победы я на три года на Севере застрял. Где наш Васька Гаврилов, в 2012-м был старлеем, сейчас полковник, ожидается, что скоро генерал-майора получит, как положено командиру бригады подводного спецназа СФ. Поскольку обстановка там была ну совсем не мирная, по итогам войны СССР северные провинции Норвегии присоединил, что «асгардовцам», местным фашикам, пришлось сильно не по нраву, и шпионили они против нас, в смычке с английской разведкой, и диверсии устраивали – ну так не обижайтесь, что и с вами, по законам военного времени: вышли в море на мотоботе и утопли все (а кто не утоп, из главарей, оперативной информацией владея – тех мы живыми сдавали в «застенки сталинской гебни»). Так что скучать не приходилось!

Обид на «жестокости сталинского режима» лично у меня нет. Наоборот, получил я здесь и золотые офицерские погоны (капитан-лейтенант, а с образованием был бы уже кап-3 минимум), и уважение – к званию Героя тут прилагается много чего. Квартира в Москве, «Победа» в гараже (а мог бы и «ЗиМ» купить, как Валя Кунцевич, или «хорьх генеральский» – денег накопил на сберкнижке, при нулевых расходах, на всем казенном). Там бобылем был, у родителей один – эх, как они там, извещение получив в том 2012-м, что «ваш сын без вести пропал»! – а тут женился наконец в пятьдесят первом, Любочка-Любовь, сын Владимир родился в пятьдесят четвертом. И с трудоустройством решено – все ж под сороковник уже, опыт, конечно, не пропьешь, но по физухе заметно, что уступаю «песцам» из молодых. Так еще с сорок девятого, так уж вышло, плотно завязался по делу с одним Учреждением без вывески, а лишь под номером, которое делает «умные» торпеды (и буксировщики для подводных пловцов тоже по этой линии идут). Еще в 2012-м был к нам прикомандирован паренек от «Региона», минно-торпедной конторы, сейчас он уже не Гоша, а Григорий Александрович, доктор наук и лауреат Сталинской премии, трудится в той конторе на немалом посту – он меня и рекомендовал. А с пятьдесят четвертого я у них уже в полноценном штате состою, однако же погон не снимая – поскольку для чистой науки у меня все же образования не хватает, а вот отвечать за испытания, фиксацию, как изделия себя в реальной обстановке поведут, это все мое. Так что имею шансы на пенсию здесь выйти каперангом, а то и инженер-контр-адмиралом!

И если честно, это мне больше нравится – испытания, полигоны, командировки во всякие интересные места. В дружественной Италии был – сильная у них торпедная школа. И с камрадами из Фольксмарине приходилось общаться. В Порт-Артуре был, даже в Китай летал, где уже который год идет «одиннадцатое сражение при Изонцо», простите, у Янцзы. Что я там делал – рассказать права не имею! Лишь намекну, что река Янцзы на километры разливается в сезон, и «бобрам иркутским» (неофициальное название СпН ТОФ) там самое раздолье. Только мне самому на тот берег сходить не довелось – я лишь провожал.

Теперь вот Вьетнам. В советскую военную миссию меня включили в октябре пятьдесят четвертого, первоначально с той же задачей, как наше минно-торпедное оружие (а также техника для подводного спецназа) будет работать в конкретных индокитайских условиях (тут и климат сильно отличается от привычного нам, а главное, гидрология). Вьетнамцы к советским относятся очень хорошо – слышал от нашего «кэпа» Большакова, что в той истории «дядя Хо» проводил политику «равноудаления» от нас и Китая, балансировал между, и только после войны 1979 года сделал окончательный выбор – ну а тут все проще: на северной границе гоминьдановцы, враги, прихвостни американского империализма, которые уже успели в народный Вьетнам дважды вторгнуться (в пятидесятом и пятьдесят третьем), Мао благополучно помер от лучевки после американской бомбежки Сианя, ну а товарищ Ван Мин, сидящий в Пекине, это верный сталинец, да и, в свете идущей десятый год гражданской войны, не имеет ресурса на активную индокитайскую политику иначе как во всем следовать за СССР. Так что «мир, дружба, руссо, пхай пхай» – не знаю, как это будет по-вьетнамски. Поскольку язык их для нас труден, как китайская грамота – а с другой стороны, тут очень много вьетнамцев (особенно в армии и на политработе) учились у нас в Союзе и русским языком владеют сносно. Только погода, на мой взгляд, гораздо хуже, чем наши северные морозы – в парной бане часок провести приятно, а постоянно жить?

Вперед забегая, скажу – когда я уже вернулся домой, то обнаружил (в свете последующих событий), что авторство сайгонского дела приписывают мне. Могу засвидетельствовать, что идею первым предложил кап-2 Сапожников (мне знаком по сорок пятому, в Петропавловске встречались уже после капитуляции Японии, я к «бобрам» был приписан, а он тогда был «замполитом» на U-214, которой герр Байрфилд командовал, еще один наш знакомец, сейчас немалый чин в Фольксмарине). Хотя сам Василий Сергеевич ссылался на «исторические лекции» нашего отца-Адмирала, после прочтения которых план и возник. Поскольку верно сказано, что история это не груда мертвых фактов, а накопленный опыт поколений. И вполне может быть востребован через десятки и даже сотни лет.

Армия США при их технической мощи очень сильно от подвоза снабжения зависит. А серьезных портов во Вьетнаме лишь два – Сайгон и Дананг (причем второй первому сильно уступает). В Сайгоне портовый район находится на острове прямо посреди города (через протоку уже центральный квартал). Остров имеет форму равнобедренного треугольника, с основанием на юг, к северо-западу, как я сказал уже, располагается город, «французский» центр рядом, «туземные» кварталы вытянулись вдоль одноименной с городом реки к юго-западу (ближе к морю). А за рекой к югу от порта, так же как и к северо-востоку – в более позднее время тут встанут небоскребы новых деловых кварталов, пока же лишь рисовые поля, каналы, мирный сельский пейзаж.

Товарищи из Вьетконга уже пытались в порту диверсии совершать. В последний раз это удалось в августе пятьдесят четвертого, когда группа партизан проникла по канализации и, нырнув у борта крупного транспорта, заложила десяток кило взрывчатки. Ушли без потерь, а транспорт затонул у причала, доставив американцам головняк поднимать [39] В нашей истории так был подорван в 1964 г. авианосец «Кард». . После чего американцы резко усилили меры безопасности, постоянный караул в порту нес батальон морской пехоты, оборудовав огневые точки по берегу и КПП на всех входах, вьетнамских рабочих допускали в порт только после обыска, а всякое движение местных лодок в прилегающей акватории ночью запрещалось, с берега светили прожектора и открывали огонь по любой подозрительной цели. Зимой были еще две попытки вьетнамских товарищей проникнуть в порт, обе неудачные – в одном случае группа погибла вся, в другом едва ушла с потерями. А порт работал, круглосуточно разгружая военные грузы. И никак не получалось этому помешать!