Андрей Георгиев - Смерть в мои планы не входит

– Ммм… – промычал я что-то нечленораздельное, пытаясь правильно сформулировать вопрос.

– Заходи, рыцарь без коня и доспехов, – сказала девушка, пропуская меня вперёд.

Я сделал несколько пасов рукой, изображая в ней наличие шляпы с большими полями. Мол, только после вас.

– Странный ты какой-то! – утвердительно произнесла принцесса.

О, да! Ты даже и не представляешь, как ты права, моя красавица. Прихожую наполнил мягкий, приглушенный желтый свет бра, висевшего сбоку от ростового зеркала. Я посмотрел по сторонам: всё, как в моём мире. Стандартная «прихожка» с дверьми на салазках, направо – коридор, ведущий в кухню. Я увидел край стола и задвинутые под него стулья. Прямо по коридору, как я понимаю, зал или зал и спальня. Короче говоря, сейчас я находился в типовой «двушке». Но чего не отнять у квартиры – высоты потолков. Метра четыре, не меньше. Зачем делают такие высокие потолки в таких маленьких комнатах, для меня всегда было загадкой.

– Ммм… – я опять попытался что-то спросить у девушки, но её как ветром сдуло. Это и понятно, в таком наряде красоваться перед мужчиной – это чревато. Я снял супер модные очки со звёздами, посмотрел в зеркало на своё отражение. Неделями не бриться и не мыться, не есть по-человечески и результат, что называется, на лицо. Да ещё и эти глаза напротив, то есть мои глаза изумрудного цвета. Одно успокаивало, что видны зрачки. Значит, скоро отпустит.

– Да-да. Вид у тебя, конечно, тот ещё.

Я посмотрел в сторону принцессы и, что называется, проглотил язык. Никакая она не принцесса, рядом со мной стояла обворожительная лесная фея из диснеевских мультфильмов. Это – как максимум, как минимум – эльфийка. Я даже протянул руку в сторону девушки, чтобы рассмотреть острые кончики её ушей, предварительно освободив прелестное ушко от волос. Светлых, ниже плеч и слегка вьющихся. Глаза огромные цвета бирюзы, точёный носик и привлекательные губы. Другие прелести, которые девушка успела спрятать за домашним халатиком, я успел рассмотреть чуть раньше.

– Мне бы искупаться, – жалобно сказал я. – От меня, скорее всего, запах как от козла.

– У меня от отца остались кое-какие вещи. Если ты не против, то… кстати, я до сих пор не знаю, кто меня спас, – сказала принцесса-эльфийка-фея. – Я – Мила.

– Юра. Можно и Джеймсом называть, но первое имя короче.

Был ли я против? Я был сейчас рад всему и всем, даже привычной по форме стиральной машине, на которую наткнулся в ванной комнате. Лёжа в огромной ванне и наблюдая за мыльными пузырями, за их скоротечной жизнью, впервые поймал себя на мысли, что мне хочется пожить спокойной и размеренной жизнью, которой мне так не хватает последние два года. Я стоял напротив зеркала, добривая одноразовым бритвенным станком недельную щетину, когда через неплотно закрытые двери ванной комнаты услышал шум, доносившийся с улицы. Не узнать шум вертолётов мог только человек, ни разу их не видевший и не находящийся от них в непосредственной близи. Я нашёл Милу на балконе, она смотрела куда-то вдаль. Над городом кружило десятка два вертолётов не совсем привычной для моего мира формы. Завывали сирены. Полицейские или милицейские. Шла на кого-то охота, я догадывался на кого.

– Мне нужно уходить, Мила.

– Похоже, что и мне не помешает спрятаться на несколько дней, может быть, и недель.

– А родные и близкие искать тебя не будут. А на работе? – спросил я осторожно.

Девушка посмотрела мне в глаза, я понял, что она уже взрослая девочка, сама во всём разберётся. И только сейчас до меня дошло, что тонкого пластикового браслета чёрного цвета, с которым я вышел из СИЗО, на ноге нет. Было одно место, где я его мог потерять – на том самом злосчастном перекрёстке. Почему злосчастном? Я себя одёрнул. Не было бы той заварушки на пересечении улиц, не познакомился бы с чудесной девушкой Милой. И второе, что меня поразило, это вид с четвёртого этажа. Он был просто изумительный. Но я наблюдал город Сочи, каким он был до всем известной зимней олимпиады четырнадцатого года.

– Ты так смотришь на город и море, как будто первый раз его видишь, Юра. Ладно, я приведу себя в порядок, потом мы уйдём отсюда, спрячемся, – произнесла Мила.

– Есть мысль куда нам идти?

– Да. К моему деду. Там нас точно не будут искать.

В чистой белой футболке, которая была мне великовата, в спортивных штанах и с сумкой через плечо, в которой лежала моя жилетка – бронник и вещи, мы спустились на первый этаж. Как оказалось, вовремя. Во двор въехал тёмно – синий минивен, из него выскочили люди в военной форме. Я чуть не засмеялся в полный голос: военные, все как один, были с автоматами Калашникова. Мы свернули за угол, кто-то нас окликнул.

– Бежим, здесь недалеко, – крикнула Мила.

Обычная подземная парковка. Машина, ярко-белого цвета, чем-то похожая на мою «Мазду». Мила оказалась отчаянным водителем. Люди, находящиеся под землёй, удивлённо смотрели нам вслед. Слева-справа мелькали ряды всяких-разных автомобилей. Через минуту машина выскочила на поверхность земли и я услышал звук автоматной очереди. Заднее стекло разлетелось вдребезги, Мила вскрикнула, но машина, не снижая скорости, понеслась по широкому проспекту.

– Ты ранена? – спросил я, увидев мертвенно-бледное лицо девушки. – Давай я сяду за руль.

Машина неслась уже по встречной полосе движения, распугивая машины. Я понял, что Мила себя уже не контролирует.

– Стой, дурочка! – крикнул я, машина вильнула, вернулась на нашу полосу движения. – Остановись, Мила!

То ли мой окрик на неё подействовал, то ли то, что я назвал её по имени, но машина сбавила скорость, метров через двести, на «докате», чиркнув колёсами по невысокому бордюру, она остановилась. Мила опустила голову на руль.

– На заднем сидении аптечка, там найдёшь шприц с зелёной жидкостью, – голос у неё дрожал, девушка тяжело дышала но, к моему удивлению, держалась молодцом.

Я задрал рукав топика девушки, как мог, сделал укол, ввёл инъекцию какого-то вещества и, обойдя машину, помог Миле пересесть на пассажирское сидение. Кровотечение из левого, простреленного плеча прямо на глазах прекратилось, кровь свернулась. Мила посмотрела по сторонам, пытаясь сориентироваться, где мы сейчас находимся.

– На следующем перекрёстке направо и сразу налево, под арку между домами, Юра.

Когда я выехал на дорогу, пропустив несколько машин, в зеркале заднего вида увидел, за квартал, может чуть больше, проблесковые маячки. Мысленно перекрестившись и проклиная всё на свете, я вдавил педаль акселератора в пол. Машина резво начала набирать скорость. На перекрёстке немного занесло, не рассчитал скорость, потом, под аркой, я притормозил.

– Двор сквозной, сразу за ним – подземная парковка. Придётся пешком идти, – сказала Мила.