Андрей Георгиев - Смерть в мои планы не входит

Решение у меня возникло само собой:

– Вы решили загребать жар моими руками, взвалили ответственность за судьбу мира четыре на меня. Я к этому пока не готов.

Акун-Ро улыбнулся:

– Мы в вас не ошиблись. Думайте, определяйтесь. Нам нужны здравомыслящие люди, для которых логическое суждение превалировало бы над эмоциями. Мне пора, Юрий. Определитесь, дайте знать.

– Как это сделать? – задал я вопрос.

Опоздал. Акун-Ро исчез. Я стоял перед входом в маяк, внизу грохотал прибой, дал лёгкий ветер.

Бессмертное произведение, гениальный композитор. Плавная и завораживающая мелодия была дополнением к спокойному, наполненному ароматом цветов вечеру. Или ночи. Три луны на небосклоне, попробуй угадать. В проёме двери маяка я увидел мужской силуэт, выделяющийся чётким абрисом на фоне ослепительного яркого света. Музыка Бетховена, тропический рай и до одури вкусный запах чего-то там жарящегося. Я представил огромную сковороду с тремя, нет, с пятью жареными яйцами. Живот моментально отреагировал на фантазию хозяина, недовольно заурчал.

– Долго же вы шли, Регент, – раздался голос смотрителя маяка.

– Да нет, я просто стоял и слушал музыку. Не хотел, чтобы этот волшебный момент исчез, сошёл на нет, – ответил я мужчине, задав потом себе вопрос: кто это так красиво говорит? Я, что ли? Никогда не отличался красноречием. Вот, что музыка животворящая с человеком делает.

– Ну да, эта музыка на века, согласен. Проходите, располагайтесь, будьте как дома. Хотя, вы и есть в своём доме, – смотритель показал рукой на дверь, приглашая внутрь.

Примерно так я себе и представлял устройство маяка и «убранство» его помещений. Если быть точным, отсутствие такового. Всё лаконично, просто и минимум удобств: огромный стол из дерева чёрного цвета, шесть стульев с высоким резными спинками, аппарат непонятного назначения в дальнем от входа углу, электрическая печь, навесные шкафчики. Со сковородой я не угадал – на ней вместо яиц жарились два огромных куска мяса. Желудок опять предательски заурчал, смотритель улыбнулся в усы.

– Голодны? Это мы сейчас исправим.

– Морской воздух, свежий ветер и пешая прогулка творят чудеса, – ответил я, рассматривая пожилого человека.

Не могу сказать, что черты лица мужчины правильные, но они – довольно приятные. Большие зелёные глаза, нос с небольшой горбинкой. Высокий, в джинсах и, естественно, в тельнике. Жить на берегу моря-океана и не носить тельник? Нонсенс.

– Давайте поступим так, – произнёс смотритель. – Вы называете меня Майклом, я вас…

– Юрием, – подсказал я.

– Рад знакомству. Вон за той дверью коридор и комнаты для гигиенических процедур, так скажем. Меня предупредили, что вы сегодня прибудете, поэтому в ванной комнате вы найдёте все принадлежности и одежду. А потом будет ужин или ранний завтрак. Для кого как. Привыкайте и ничему не удивляйтесь. Здесь время закольцовано, для одного сейчас ночь, для другого – раннее утро или день.

– Хорошо, Майкл, так и поступим, – сказал я, направляясь к двери, которую раньше не видел. Или этой двери раньше не было?

Переступив порог комнаты, я остановился. За спиной раздался тихий смех.

– Смелее, Юра. Маяк подстраивается под ваше сознание, воплощает в жизнь и действительность ваши сокровенные желания. Ну-ка, мне стало интересно, как вы себе представляете до чёртиков знакомый мне коридор и сам маяк, – Смотритель посмотрел через моё плечо, хмыкнул. – Регенты всегда отличались богатой фантазией, но такого я никогда не видел. М-да…

Я стоял в подземной пещере с разноцветными сталактитами. Они были похожи на огни неоновых витрин, ежесекундно меняя свою форму и цвет. В глазах рябило от яркой палитры красок, я закрыл глаза, представив ту же пещеру, но с приглушенным светом. Да, так было гораздо лучше. Озеро с флуоресцирующей водой бирюзового цвета, скамейка, на которой сложены вещи и нательное бельё, в воде плавал надувной матрас.

– А матрас для чего? – спросил Майкл, я пожал плечами.

– А чёрт его знает, зачем он здесь. Плаваю я хорошо, поэтому даже и…

– То, что вы создали подземную пещеру, о многом говорит. В первую очередь о том, что вы убегаете сами от себя. Сознание не обманешь. Это плохо, но поправимо. Не буду вам мешать.

Погрузившись в воду с головой, я понял, что тону. Пришлось схватиться за соломинку, то и есть, за матрас. Понятно зачем он здесь. На матрасе были шампунь, мыло, мочалка. Да, действительно у меня фантазия буйная и безграничная. Ради эксперимента я опять погрузился в воду. Теперь всё нормально, вода как вода. Пресная, но тело держит.

Накупавшись вволю, я вышел из ванной комнаты и опять остановился, рассматривая во что превратилась кухня. Мягкий уголок, на стене закреплён кронштейн с плазмой, посередине кухни – стол-остров со встроенной техникой и раковиной, пол – ламинат, стены обшиты какими-то светящимися панелями, три окна арочного типа, стёкла – витражи. В одном окне я увидел три луны, во втором – звёздное небо. За третьим окном был виден цветущий яблоневый сад и солнце в зените. Последнее окно было приоткрыто, лёгкий ветер едва заметно шевелил невесомые занавески. Ткань, сотканная из тончайшей паутины, с красивым рисунком, на котором изображён ниспадающий в озеро водопад.

– И где вы раньше были, Юра? – спросил Майкл, накладывая в тарелки еду. – Так бы и мучился я до скончания века с примитивной обстановкой. А за пещеру с озером – отдельное спасибо.

– Обращайтесь, – ответил я, усаживаясь за стол. – Вам не нужно помогать, Майкл? Кстати, а почему вы именно Майкл, а не Фёдор или Тимофей?

– Это же русские имена, Юра. Я из Пенсильвании, где каждый второй Майкл. Но больше всего там Джонов, Биллов. Америка, сами понимаете.

– Значит, вы в совершенстве владеете русским языком. Я не заметил акцента.

Смотритель маяка засмеялся.

– Ну что вы! Я никогда не изучал русский язык и говорю с вами на своём родном языке. Вы не забывайте, где находитесь.

– В нереальной реальности, – ответил я. – Здесь возможно всё.

– В том то и дело, что в подобных местах происходит пересечение и объединение нереального с вполне реальным, осязаемым и обоняемым. Вода, как пример. Хотел бы я посмотреть, как вы принимаете душ, в котором вода – всего лишь плод воображения. Или взять это мясо. Попробуйте его и оцените вкус, запах. Приятного аппетита.

Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Не ровен час, что когда-нибудь запутаешься. Где и что с тобой происходит на самом деле, а где нет. Шагнёшь со ступеньки лестницы, и провалишься в пустоту. Или наоборот: будешь рассчитывать на что-то призрачное и эфемерное, но при падении с чего-либо свернёшь голову, сломаешь руки-ног. Как в этом во всём разобраться, все развидеть, кто бы подсказал? Наелся я, что называется, от пуза. Мы пили крепкий цейлонский чай, вели неспешную беседу. Майклу уже восемьдесят, из них пятьдесят лет он находится в роли смотрителя маяка. Как он здесь, в одиночестве? Да нет никакой тоски и одиночества. Каждый день кто-то поднимается на маяк, отправляясь в другой мир, измерение. Сколько этих миров? Бессчётное множество.