Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга четвертая

— Хорошо, что ты уже рядом. К вам есть комсомольское задание. Ты со Светланой должен подойти к Мавзолею, там найдёшь полковника Нечипоренко. Он на месте тебе всё объяснит.

— Понял, выдвигаемся в указанном направлении.

Так, как я и думал, первое мая нам спокойно провести не дадут. Я повернулся к сидящим сзади ребятам и сказал:

— Мне звонил Андропов. У нас с Солнышком появилось отдельное партийно-комсомольское задание, так что мы будем вынуждены разделиться.

Серега уже привык к моим странным звонкам и таинственным исчезновениям, а вот Ирка сидела слегка обалдевшая. Ещё вчера, когда она увидела, как я запросто общаюсь с Брежневым, она стала ходить с восторженными глазами, в которых уже явно читалось не просто дружеское чувство ко мне, а нечто большее. Хотя этого никто не замечал, так как вокруг царила обычная концертная суета и ни до кого никому не было никакого дела. А сейчас она услышала, что я и с Андроповым разговариваю как с обычным человеком, и влюблённый блеск в её глазах вспыхнул с новой силой. Солнышко думала, что Ирка так сильно влюблена в Серёгу и этот молчун тоже был в этом уверен, но я то знал, что это совсем не так.

Ещё вчера на концерте я видел, что Ирка постоянно пыталась остаться со мной наедине, но ей всё время кто-то мешал. Ладно, это потом, а сейчас надо подумать о песне на девятое мая и попытаться понять, что от нас хочет Андропов. Раз нас зовут к Мавзолею, значит точно, что мы там ничего петь не будем. Уже хорошо.

К Мавзолею пробиться было довольно сложно, но с моей ксивой нам с Солнышком удалось относительно быстро пройти сквозь многочисленные кордоны милиции и людей в штатском. Всюду стояли нарядные колонны демонстрантов в детьми, цветами и красными флагами. Кто-то держал в руках портреты членов Политбюро, а кто-то стоял, опершись на огромные транспаранты. Все ждали отмашки, чтобы стройными рядами двинуться на Красную площадь.

Около лестницы Мавзолея нас тормознул явно большой начальник. Он нас узнал в лицо, поэтому сразу представился. Это и был обещанный моим шефом полковник Нечипоренко, по внешнему виду которого было сразу понятно, что он из ведомства Андропова и он тут самый главный по безопасности. Оказалось, что нам, как молодым комсомольцам и мне, как члену ЦК ВЛКСМ, поручено подняться на трибуну Мавзолея и поздравить Брежнева и Суслова с праздником и вручить цветы. Остальным членам Политбюро цветы вручат другие пионеры и комсомольцы. Означенные цветы нам доставят позже.

Я сказал, что мы готовы, после чего полковник попросил нас подождать в сторонке. Мы отошли на несколько шагов в сторону Кремлевской стены и стали наблюдать за происходящей вокруг суетой. Тут нам принесли два букета и подвели к нам ещё несколько таких же разнополых пар. Было принято, чтобы руководство поздравляли парами, состоящими, обязательно, из мальчика и девочки. Вспомнилась фраза Остапа Бендера из «Двенадцати стульев»: «Кто скажет, что это девочка, пусть первый бросит в меня камень!» Я вечером обязательно расскажу Солнышку эту историю и популярно объясню ей смысл этой аллегории, а потом, так как камней у нас дома не водится, кину ей «пару палок». Да, потом ей придётся ещё рассказать, что такое «палка» на жаргоне озабоченных сексом самцов мужского пола.

Тут появились члены Политбюро, которые стали медленно подниматься на его трибуну. Только 1983–1984 годах к задней части Мавзолея добавят закрытый эскалатор для подъёма пожилых членов Политбюро и Верховного Совета СССР на его трибуну. Пристройка будет выполнена в стиле и цветовой гамме самого Мавзолея и станет незаметна со стороны. Рядом стоящие пионеры и комсомольцы, увидев нас, солистов группы «Демо», немного оробели, а потом вообще застыли при виде кремлевских небожителей, ну а мы с Солнышком приветливо со многими здоровались и жали им руки. С Брежневым мы даже расцеловались и он мне подмигнул. Видимо, опять что-то придумал, но сегодня его мысли я прочитать не мог, так как вокруг было много народу.

Как только они все взошли наверх, заиграли праздничные марши и колонны демонстрантов двинулись на Красную площадь. Дикторы озвучивали названия районов Москвы, представители которых появлялись напротив Мавзолея. В небе летали аэростаты с лозунгами «Мир! Труд! Май!». Стоять на солнце становилось уже жарко и мы все старались спрятаться в тень, падающую от Мавзолея. Несколько телевизионных камер снимали всю эту красоту для тех, кто сейчас сидел у телевизоров и смотрел первомайскую демонстрацию дома. Потом дали команду нам подниматься и мы, как положено, парами, поднялись на трибуну.

Мы с Солнышком договорились, что я буду дарить цветы Брежневу, а она Суслову, хотя по её лицу я понял, что для неё лучше было бы наоборот. Но я должен был дарить именно Брежневу, в качестве благодарности за вчерашние награды и подарок. С трибуны вид на Красную площадь открывался просто потрясающий. Но смотреть на эту красоту было некогда, поэтому мы сразу прошли к своим целям и вручили им наши цветы. Брежнев меня тепло поблагодарил, а Суслов Солнышко ещё и расцеловал. Такую красивую девушку всякий мужчина захочет расцеловать, но Суслову можно. Видимо, вчера на Пасху он никого так и не поцеловал, и решил оторваться на Солнышке. Если бы это был какой-то другой мужик, я б ему его пасхальные яйца точно разбил.

И тут телевизионные камеры неожиданно повернулись в нашу сторону и стали снимать нашу тёплую встречу. А диктор вдруг на всю Красную площадь радостным голосом сообщил, что руководителей партии и государства поздравили с праздником лучшие пионеры и комсомольцы нашей страны, среди которых мы видим солистов группы «Демо» Андрея Кравцова и Светлану Соколову. После этого все демонстранты закричали «Ура!», и я так понял, что кричат они именно нам. В подтверждение этого из репродукторов раздались звуки нашей песни «Трава у дома». Ну вот, вчера с Брежневым в один микрофон пели, что я обещал Солнышку сделать ещё при нашей первой встрече, а теперь наша песня звучит на Красной площади наравне с праздничными советскими маршами. Вот и получается, что я придумал второй гимн для Англии и ещё один гимн для своей страны. После «Травы у дома» над Красной площадью зазвучала моя песня «Замыкая круг» в исполнении двенадцати певцов, которую мы недавно записали. Я представляю, сидят сейчас мои и Солнышка родители перед телевизорами и видят своих детей на трибуне Мавзолея вместе с Брежневым и Сусловым, а их имена звучат на всю Красную площадь, а благодаря телевидению, и на всю страну. Да, вот это будет для них настоящим подарком к празднику.

Брежнев опять хитро улыбнулся, как его тезка Ильич, только который Владимир, и спросил:

— Ну как тебе здесь, на Мавзолее?