Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга четвертая

Затем подъехала скорая, куда сначала погрузили раненого, предварительно положив его на носилки. Труп забрала вторая скорая, подъехавшая позже. Со второй скорой приехали комитетчики на чёрной «Волге» и стали меня опрашивать, составляя протокол. В Лондоне уже на меня составляли два протокола, теперь пришла пора в Москве это сделать. Так как они знали, кто я, то были со мной предельно корректны. Мне даже не потребовалось предъявлять своё удостоверение. Я объяснил им придуманную мной версию, что случайно заметил двух подозрительных мужчин, наблюдавших за входом в здание и у одного из них в руках блеснул ствол пистолета. В связи с последними событиями и неоднократными покушениями на меня, принял решение стрелять первым, так как по другому бы уйти живым от двух стрелков я бы не смог. Два пистолета с глушителями явно указывали на то, что они не просто подышать свежим воздухом сюда приехали. Да и третий соучастник это подтвердит, которого взяли мои охранники. Не знаю, поверили мне или нет, но мой пистолет забрали на экспертизу, пообещав завтра вернуть. А меня отпустили, сказав, что если ещё понадоблюсь, то они меня вызовут.

Без ПМ было как-то неуютно, хотя я носил-то его с собой всего второй день. В связи с произошедшим и не до конца ясной ситуацией вокруг меня, я попросил отвезти домой Светлану, хотя она ехать категорически не хотела, но я, в конце концов, настоял на своём. От предложения, чтобы один из сотрудников КГБ находился у меня в машине в качестве охранника на время отсутствия у меня пистолета, я отказался. Машина сопровождения и так всегда была где-то рядом, а сейчас хотелось побыть одному и подумать, хотя на репетиции мне это сделать не дадут.

Теперь охрана будет ходить за мной по пятам и в КДС сдаст меня с рук на руки людям майора Колошкина. Именно так это, в результате, потом и произошло. Пока я ехал к Кремлю, я попытался тщательно проанализировать ситуацию со всех сторон. Что мы имеем на данный момент? Есть двое киллеров, которые хотели меня убить. Один мертв, второй вряд ли выживет. С такими ранами не живут, поэтому запишем его тоже в минус. Плохо то, что обыскать этих двоих я не успел. Прилетела гвардия и не подпускала меня к телам. Я, конечно, не думал, что у них в карманах лежат удостоверения сотрудников МВД и письменный приказ от Щелокова, а скорей всего, от его зама генерала Шумилина, убить меня любой ценой. Но хоть что-то, что помогло бы мне понять, что происходит, я, возможно, и обнаружил бы.

Был ещё третий, водитель. Он остался жив, но он, скорее всего, ничего не знает. Ему приказал старший из двоих стрелков отвезти их туда-то и потом забрать, и всё. Ему вколют «сыворотку правды», а потом, в виде овоща, сдадут в психушку или ликвидируют. Выход один — встречаться с этим Шумилиным лично и работать с его мозгом. Только так я смогу найти ответы на все интересующие меня вопросы. Андропов знает о роли Шумилина в деле с его заместителем генерал-лейтенантом Антоновым, но сделать ничего не сможет. Нет никаких доказательств участия Шумилина в покушениях на него. Да, он теперь знает, что это Шумилин стоит за всеми этими покушениями. Видимо, кадровые чистки МВД, которые Андропов проводит вместе с Пельше, больней всего задели или могут задеть именно его, Шумилина, и он начал действовать на опережение.

Тогда при чем здесь я? Скорее всего, в ведомстве Анропова служит или служат люди Шумилина, и они не простые оперативники, а занимают довольно высокие посты. Основных предателей в КГБ, работающих на иностранные разведки, я сдал Андропову, а вот о тех, кто работал на Щелокова и его заместителей, информации у меня не было, да и не могло быть. Вот эти люди и слили Шумилину сведения о том, что рядом с Андроповым недавно появился некто Кравцов, певец и композитор. И после его появления начались успехи КГБ в борьбе с бандитами и в расследовании ограбления Ереванского банка. Потом последовали чистки в Министерстве внутренних дел и все попытки ликвидировать Андропова закончились неудачей, потому, что рядом с ним находился я, Кравцов.

В МВД не дураки сидят, всё прекрасно проанализировали, сложили два и два и решили, на всякий случай, убрать меня, так как Андропова сейчас устранить было невозможно. К Шумилину я просто так заявиться не могу, поэтому нужен повод. Брежнев завтра улетает в ФРГ, поэтому через Леонида Ильича можно будет действовать только после праздников. До праздников это можно сделать исключительно через Андропова, но тогда придётся ему рассказать о моих возросших способностях, а это чревато для меня возможными ограничениями свободы, и как следствие, отмена моей поездки в Англию, чего я никак не мог допустить. А ждать 10 ноября, когда в стране будет отмечаться День советской милиции и я туда смогу попасть по официальному приглашению или с концертом, это очень долго. Мне Шумилин нужен был сейчас и сегодня, а лучше ещё вчера.

Вот с этими мыслями я и подъехал к Кремлю. Мне необходимо было ещё встретиться с Димкой и отвести наших двадцать фанатов на репетицию в КДС. «Рафик» стоял на нашем месте рядом с Кутафьей башней, куда я и подрулил. Фанаты сидели внутри, чтобы своим видом не нервировать милицию. Я опоздал на пятнадцать минут, но ребята особо не расстроились. Я попросил Димку, чтобы из двадцати человек были обязательно пять девушек для исполнения в предстоящей постановке роли медсестёр. И вот вся эта команда вылезла из одного микроавтобуса и стала радостно галдеть, увидев меня. Видимо, вчерашние новости о моём награждении второй Звездой и об открыти моего бюста были до сих пор новостями номер один в школе, поэтому сразу на меня посыпались вопросы. Я прекрасно понимал желание ребят узнать об этом побольше и старался отвечать как можно обстоятельнее. Две мои Звезды они могли видеть прямо перед собой, поэтому их интересовали вопросы по поводу бюста и мемориальной доски, а также об их участии в их открытии девятнадцатого мая.

Известие о том, что скоро выпустят наш новый двойной альбом сразу стомиллионным тиражом, было встречено громкими криками радости всеми фанатами. Даже сотрудники милиции вздрогнули от хора голосов двадцати наших молодых поклонников. Поэтому, прежде чем сообщить им ещё одну новость, я попросил их не орать, иначе ничего рассказывать не буду. Они согласились радоваться тихо, поэтому я им объявил, что через неделю я открываю комсомольско-молодёжный спортивно-музыкальный центр «Демо» на Калужской, где будут спортивные залы, секции и кружки, и мы в этом здании станем полновластными хозяевами, поэтому сможем разместить всех наших фанатов и даже дополнительно набрать новых.

Ага, как же, будут они вам эту потрясающую новость воспринимать тихо. Эта банда заорала от радости так громко, что к нам направился проходящий невдалеке патруль. Но я вышел вперёд с гитарой в руке и, узнав меня, сотрудники милиции приветственно махнули рукой. А я им ещё крикнул, что мы репетируем наше выступление к 9 Мая. Они улыбнулись и пошли в другую сторону. После чего я сказал Димке построить ребят в колонну по двое, а сам, тем временем, решил позвонить Солнышку. Я волновался, как она доехала до дома. Она подняла трубку и первая меня спросила: