Сергей Лифанов - Уйти на Запад

— Ну уж в каждом доме! — усмехнулся он. — И потом, чтобы пользоваться электричеством, нужны специальные знания. Что, каждой горничной диплом электротехника выдавать?

— Если надежно изолировать провода – и без дипломов можно обойтись, — возразил я. — Главное, чтобы в распределительные щитки почем зря не лазили. А что, у вас на телеграфе каждый диплом электротехника имеет?

— Да нет, — пожал он плечами. — Но у нас – совсем другое дело…

И мы постепенно перешли к обсуждению телеграфных проблем.

Компания «Вестерн-Континентал», представителем которой Норман являлся, собиралась восстановить порушенную войной телеграфную связь в долине Миссисипи. Кое-где это сравнительно легко было сделать – вкопать недостающие столбы и навесить провода, а вот Норману достался орешек покрепче.

Как выяснилось, Норман потерял кабель. Не в том смысле, что вот на этом складе среди ящиков он не может найти нужную ему бухту проводов, и даже не в том смысле, что эту бухту сперли при транспортировке или хранении. В том смысле, что ему надо выяснить, находится ли проложенный до войны через Миссисипи кабель в рабочем состоянии. И вот этот кабель он и не мог найти. Что касалось теннессийского конца, все было в порядке: столбов, ведущих от железнодорожной станции к берегу реки, конечно, не было, и медные провода, конечно же, давным-давно испарились в неизвестном направлении, но на берегу стояла никем не раскуроченная, вот диво, будка. Любители халявной медяшки, скорее всего, были не в курсе, что от будки под землей уходит за реку телеграфный кабель. Кабель, как установил Норман, остался на месте. И вот точно такой же будки на арканзасском берегу Норман никак не мог найти. И даже место, где та будка должна была стоять, по трем разным схемам определялось по-разному, и все эти три схемы никак не привязывались к реально существующим на арканзасском берегу объектам и береговой линии. Вот такая история.

Другой бы человек плюнул и начал прикидывать, что дешевле и проще: поднять существующий кабель со дна реки или вовсе проложить новый, но Нормана задело: как это так, где же второй конец веревочки? Скорее всего, тоже ведь лежит где-нибудь закопанный, и никто его не украл.

В общем, Норман собирался еще раз тщательно прочесать арканзасский берег, а по штатному расписанию ему полагался в помощь техник (или как это все у них в «Вестерн-Континентал» называется?). Проблема была в том, что люди, хоть немного понимающие в телеграфии, в Мемфисе так просто не встречаются, а если кто и встречается, то его уже припрягли в работу коллеги Нормана, у которых тоже хватало дел по эту сторону Миссисипи. Можно было, конечно, запросить, чтобы техника прислали из центральной конторы, но это сколько времени пройдет, пока техник доберется в эту южную глушь? Не говоря уже о том, что и в центральной конторе хороший техник без дела слоняться не будет, а плохого нам не надо.

Короче, я был нанят на работу с испытательным сроком в две недели и жалованием десять долларов в неделю. За две недели, полагал Норман, можно воспитать техника из любого грамотного человека. Тут он явно ошибался, потому что я в своей прошлой жизни знавал личностей настолько гуманитарного склада ума, что они в упор не понимали разницы между винтом и гайкой, но, с другой стороны, эти личности не оказывались вдруг в просвещенном девятнадцатом веке за сто с лишним лет до изобретения компьютерной мыши, а потому без малейших профессиональных навыков, которые можно применить для пропитания. И для работы землекопа эти личности годились еще меньше, чем я.

В качестве учебной литературы Норман выдал мне книжицу «Руководство к устройству воздушных телеграфных линий», пояснив при этом, что там есть почти все, что надо знать. Однако он обмолвился, что про укладку кабеля при пересечении рек там ничего нет, и книжка, которая освещает этот вопрос, сейчас ему нужна. Из чего я понял, что Норман сам не очень-то уверен в том, как надлежит пересекать реки телеграфными кабелями.

Мы договорились утром встретиться на пристани у парома и отправиться на тот берег как следует поискать выход кабеля, на том и расстались.

По дороге домой Джейк высказался на тему, что надо было стребовать аванс, я возразил, что я и так Дугласу должен за уроки русского языка, до которых дело и не дошло, и обременять себя еще долгами – по меньшей мере легкомысленно.

Дома оказалось, что Дугласа нет, но домохозяйка не видела в этом ничего особенного, Дуглас часто ходил по гостям, а потому мы с Джейком остаток вечера провели настолько плодотворно, как смогли: Джейк завалился спать, а я полулежа читал руководство. Потом вдруг оказалось, что сплю как раз я, а руководство читает Джейк, нагородив на столе из карты США ширму, чтобы свет лампы не падал мне на подушку. За окном бушевала гроза, Дугласа все еще не было. Я полюбовался какое-то время на просвечивающие сквозь бумагу очертания штатов, а потом решил, что спать больше не хочу. Однако отобрать руководство у Джейка не получилось. То есть, ему тоже уже надоело читать, однако и мне читать он не собирался давать. Зато у Дугласа нашлись нарды, и это было куда занимательнее чтения про телеграфные столбы. Пара игр ушло на выяснение разницы между русским и американским вариантами (где-то посреди второй мы вспомнили о гуляющем на воле Мэрфи и занавесили как следует окно, чтобы у него не появилось соблазна застрелить кого-то из нас через стекло), а затем Джейк проиграл мне подряд десяток игр, обиделся и заявил, что приличному квакеру в азартные игры играть не подобает, хотя видит бог, вся азартность была лишь в его темпераменте, потому что на деньги мы играть не могли за почти полным отсутствием оных.

И тут в окно постучали.

Мы разом замолчали и переглянулись. Джейк погасил лампу, а потом осторожно выглянул, чуть оттянув занавеску в сторону.

— А! — сказал он, — явился! — и решительно отодвинул штору. За окном под дождем стоял Дуглас, облаченный в макинтош, и показывал в сторону задней двери: открывайте, мол.

Пока Дуглас вошел, пока мы развесили в коридорчике плащ, пока Дуглас снимал свои мокрые башмаки, на полу в коридоре образовалась немалая лужа, и я торопливо подтер ее какой-то тряпицей, пока не увидала наша добросердечная, но помешанная на порядке хозяйка. Джейк тем временем снова зажег лампу и подсвечивал нам, маяча в дверях комнаты.

— Какие новости? — спросил Джейк.

— Да никаких особых, — сказал Дуглас. — Говорят, Квотервилла видели в Кентукки, но это только говорят. А у вас что? — он торопливо снимал промокшие до колен штаны.

Джейк в красочных деталях расписал, как мне прививали оспу и нашли место службы.

— Это хорошо, — согласился Дуглас, переодеваясь. — Телеграфная компания – отличное место работы.