Сергей Лифанов - Держи на Запад!

Но эти индейцы… индейцы все поняли совсем не так. То есть, вожди, вероятно, поняли все правильно, но вот простой народ решил, что не иначе как белые собираются всех освобожденных негров Юга переселить на Индейские территории – и, кстати, среди белых такие разговоры были: а действительно, чего это всякие черномазые будут пейзаж портить? Пусть выметаются: хотят, в Африку, а хотят – на Запад. Сделаем им там территорию вроде Индейской, и пусть себе живут отдельно от белых. Понятно, что индейцам такая перспектива не нравилась. Их и без того начали уплотнять, переселяя на Индейскую территорию тех индейцев, что ранее переселились в Канзас и Техас, да еще, в перспективе, и диких индейцев с западных земель тоже предполагалось переселять сюда же.

Однако «Вестерн Континентал» никого переселять не собиралась.

Тем не менее, на Индейских территориях умы пришли в смятение и началась заварушка. Довольно серьезная, надо сказать, потому что доходило до нападений на форты.

Только начало утихать, и в «Вестерн Континентал», что поделать, согласились на рабочих-индейцев, как новая напасть; в газетах об этом прознали и задали резонный вопрос: как может уважающая себя телеграфная компания пользоваться рабским трудом? За что воевали, спрашивается?

Дело в том, что формально Индейские территории к США не относятся, и освобождение всех рабов на Юге было не про них писано: все эти чокто, чикасо и чероки продолжают владеть своими неграми, как и до войны. И если по индейским законам индеец, владеющий хотя бы двумя рабами, на дорожные работы должен был приводить одного, то тут возникает вопрос об использовании рабского труда. И, одновременно, у негровладеющих индейцев возникает встречный вопрос: привести негра я обязан, а работать ему запрещено? Это что же, я буду вкалывать, а раб на пригорочке курить? Тут тоже умы пришли в смятение, но слава богу, хоть на форты не нападали.

Тогда в «Вестерн Континентал» придумали компромисс: нанимаем в Арканзасе ирландцев. Они, конечно, мало чем от негров отличаются, но по крайней мере вроде как белые и не рабы. Вожди чокто над этим вариантом глубоко задумались. Вариант всем был хорош, если б не широко известная склонность ирландцев к выпивке. Ох, развернется контрабанда самогона… Но, кажется, ничего лучше не придумать.

Пока длилась эта тягомотина с трассой Форт-Смит – Техас, начальство решило, что нечего нам без дела сидеть и ждать у моря погоды, а потому неплохо бы поработать. Меня и Джейка оставили на хозяйстве, с тем, чтобы, как только вопрос с рабочими утрясется, сразу и приступать к прокладке линии, а Норман прихватил с собой Фокса и отправился готовить проект трассы к Форт-Гибсону. Вот они уже скоро вернутся, а я все еще посиживаю и жду, когда наконец чокто согласятся с предложением об ирландцах. Хорошо еще, Норман навыписывал технических журналов за три последние года, есть что почитать и есть о чем размыслить.

Отделение «Вестерн Континентал» на Индейской территории, как я говорил, невелико, всего четыре человека.

Наш начальник – инженер Норман Ирвинг. Он в войну был лейтенантом в Корпусе Связи Союза: обеспечивал бесперебойную телеграфную связь в войсках северян, но куда чаще проникал к линиям южан, чтобы перехватить их переговоры. По его виду и не подумаешь, что он такой отчаянный разведчик: почти постоянно кажется, что он не очень уверен в себе. Однако когда надо – действовать решительно он умеет.

Наш младший монтер Фокс Льюис, напротив, воевал за Юг. Сам-то он уверяет, что был не более чем конным курьером, но вот я, посмотрев, как он стреляет, почему-то не очень ему верю: с такими-то талантами – и просто с депешами на лошадке кататься? Но выглядит Фокс совершенным молокососом, так что поверить в его слова можно с легкостью.

Другой монтер, Джейк Шерман, происходит из приличной филадельфийской квакерской семьи, пацифист, трезвенник и все такое. В войне участие принимал в качестве санитара, несколько месяцев провел в плену у южан в лагере Кахаба. Только когда пообщаешься с ним подольше, обнаруживаешь, что и квакер из Джейка хреновый, и пацифист своеобразный… правда, чтобы он пил что-то крепче пива – я не замечал.

Четвертый работник нашего отделения – это я, но обо мне вообще разговор особый, и лучше я расскажу о себе как-нибудь в другой раз.

А еще есть Дуглас Маклауд, который в «Вестерн Континентал» не работает, но постоянно у нас последнее время околачивается, если, конечно, не занят делами. Норман уверяет, что Маклауд – индейский агент, но наглядевшись на индейских агентов во время переговоров насчет рабочих, я в это тоже почему-то слабо верю. Хотя по-индейски он разговаривает бойко, этого отрицать нельзя. Но здешние агенты не сочиняют статей для английских журналов и бульварных книжек тоже на досуге не пишут.

Вот прямо сейчас он идет от города: выглядит так, будто только что выпрыгнул из журнала мод, шляпа, галстук, запонки – все безукоризненно, и только на башмаки осела рыжая пыль; что поделать, асфальт в Арканзасе еще долго укладывать не будут.

Я помахал ему издали рукой, подождал, пока он взойдет на веранду, и спросил:

— Ты около кузни с двумя парнями разминулся. Они тебе не знакомы?

Дуглас качнул головой: нет. Он сходил в дом за стулом и стаканом, налил «чая» и сел, далеко вытянув ноги.

— А что, они меня спрашивали? — поинтересовался он, сделав первый глоток пива.

— Не спрашивали. Но прогуливались здесь по улице для того, чтобы внимательнее рассмотреть наш дом. Вот я и думаю: по чью они душу?

— Если и по мою, то в лицо они меня не знают, — ответил Дуглас. — Глянули, как на незнакомого.

— Что-нибудь можешь сказать?

— Деревенщина из Кентукки. Скорее всего, воевали за Союз. Оружие… — он на секунду помедлил, оценивая, — …готовы стрелять в любую секунду.

— В городе, на глазах у армейских? — усомнился я.

— Не на глазах, — поразмыслив, ответил Дуглас. — Но где-нибудь в укромном закоулке – пожалуй.

— Бандиты, — подвел я итог.

— Похоже на то, — согласился Дуглас.

— Денег тут у нас заметных нет, — сказал я скорее вопросительно, чем утверждающе.

— Деньги есть в салуне, — проговорил Дуглас.

— Но смотрели они не на салун, а на наш дом.

— Возможно, им нужен именно дом, — сказал Дуглас. — Но пока никак не пойму для чего. А вот если им нужны люди, в этом доме проживающие… — он посмотрел на меня изучающе, как будто подозревал в чем-то.

— Вряд ли я, — открестился я от подозрений. — На меня они тоже без интереса смотрели.

— Джейк? Мистер Ирвинг? Фокс?

— Джейка они могли видеть в салуне, скорее всего.

Дуглас посмотрел на салун, потом отставил стакан в сторону. Пару минут спустя он вернулся из салуна с Джейком. При Джейке был галлонный бидон с очередной порцией «чая». Он поставил бидон на пол около нас, а сам тоже вынес стул и кружку.