Сергей Лифанов - Держи на Запад!

— Скифы мы, — ответил я. — Азиаты. С раскосыми и жадными глазами.

Ричард внимательно посмотрел на меня:

— Не похож.

— Это стихи, — объяснил я.

Ричард кивнул.

— Это мой завод, — немного погодя сказал он. — Я не могу позволить, чтобы на моем заводе кто-то на меня орал.

— Это моя конструкция, — ответил я. — Какого хрена ты велел Свенсону делать планку без отверстия?

— Сломается же.

— А если по-твоему – просто работать не будет.

Мы еще немного посидели.

— У меня за комнату до конца недели заплачено, — сказал я. — Поеду, пожалуй, в Форт-Смит, там Джонс мне не указывает, сколько отверстий в планках сверлить.

— Дыра этот ваш Форт-Смит, — бросил Ричард.

— Да ну, нормальный городишко. Если б там еще электростанция была – вообще бы и мечтать было не о чем.

— А что, — спросил Ричард, — в электричестве ты разве понимаешь?

— Чего там понимать, — отмахнулся я. — Скоро все станет электрическим, включая утюги и чайники.

Ричард вежливо сделал вид, что поверил.

— Построить бы на Арканзас-ривер плотину, — помечтал я. — двойная польза: и электростанцию можно поставить и навигацию в засушливый сезон наладить.

— Там племенные земли, — возразил Ричард. — А значит, утрясать все вопросы придется не только со штатом, но и с федеральным правительством. Ты не справишься.

— Да я и в масштабах округа бы не справился бы. Не умею я крупно мыслить. О мелочевке думаю.

— Ну почему, — вежливо пробормотал Ричард, — если придумать мелочь, которая будет продаваться тысячами, то это уже не мелочь.

— Это вроде бритвенных лезвий? — сболтнул я. — Миллионами можно продавать…

Ричард призадумался.

— Это ты о чем? — спросил он.

— Ну, бритва. Ее нужно постоянно точить, а не то и побриться толком нельзя будет.

— Ну да.

— И опасная она…

— И что?

Я достал из кармана блокнот и изложил в эскизах концепцию бритвенного станка и сменных лезвий.

— Простейшая же вещь, — сказал я. — Не может быть, чтобы ее никто не запатентовал.

Ричард рассматривал рисунки.

— И как такое лезвие после использования точить? — спросил он.

— Зачем точить? Выбрасывать.

Я немного порассуждал, что Джонс производство бритвенных лезвий не потянет: тут нужна сталь определенного качества и станки… но заметил, что Ричард как-то не очень внимательно меня слушает.

— Выбрасывать? — переспросил он наконец с каким-то странным выражением лица.

— Ну да, а что? Вы же туалетную бумагу после использования выбрасываете, а не стираете и заново проглаживаете, а лезвия не сильно-то по стоимости от туалетной бумаги должны отличаться.

— Расскажи мне о туалетной бумаге, — ласково попросил Ричард.

— Э-э… а что о ней рассказать? — удивился я, глядя на него с подозрением. — Хреновая у вас здесь в Миссури бумага. Ну у нас-то в Форт-Смите, конечно, газетка вполне за туалетную бумагу сходит, но в лучшем-то отеле Канзас-сити, мне казалось, можно было в сортире повесить нормальную бумагу. А там ту же резаную газетную бумагу разложили, разве что без типографской краски. Что, помягче бумаги в Канзас-Сити не нашлось?

— Выбрасывать? — переспросил меня Ричард, и я понял, что ни фига он меня не слушает, а все еще усваивает идею об одноразовых бритвенных лезвиях. В девятнадцатом веке в Штатах концепция «одноразовости» была не в употреблении. Даже упаковочную бумагу старались не рвать, аккуратно складывали после использования – пригодится. Ну и, само собой, вещи ценились добротные. Производить вещи, которые заведомо теряют качество после первого же использования? Абсурд!

— Чертеж нормальный сделай и начинай оформлять патент, — велел Ричард, придя в себя.

— Хорошо, — покладисто согласился я. — Как раз будет чем заняться перед отъездом.

— Все-таки твердо решил уезжать? Может, проще в следующий раз не ругаться?

— В следующий раз проще морду набить, — согласился я.

— Уезжай, — тут же отреагировал Ричард, — а то еще в ход свои бушвакерские навыки пустишь… нет-нет, я помню, что ты приехал в Штаты меньше года назад! Мне еще драк и перестрелок не хватало на моем заводе!

Вот так мы и решили.

Я сходил до ближайшего телеграфного пункта, послал в Риверсайд, Индейские территории, весточку, что вернусь через несколько дней и не надо ли чего купить. Деньги у меня теперь были, хотя и немного: после покупки вентиляторного патента Фицджеральд авансом выделил мне из моей доли пятьсот баксов, этого хватало покрыть мои долги, и еще что-то осталось. Путешествие в Форт-Смит, конечно, сильно подрывало мои валютные запасы, но до лета на жизнь хватит, если не роскошествовать, а летом уже должны были потечь денежки – проценты от выручки за вентиляторы, произведенные на заводе Ричарда.

Я со всем возможным тщанием упаковал новый вариант пишущей машинки, пока еще не работающий, в ящик и отволок на почту: за посылку плата получалась немного меньше, чем за провоз багажа, да теперь и не так важно было, если где-то по дороге груз потеряется. На обратном пути зашел на телеграф и получил ответ: «Дождитесь письма, если можно. Мелори». Призадумался и на всякий случай предупредил квартирную хозяйку, что могу задержаться на пару дней.

Оформил документацию на бритвенный станок со сменными лезвиями. На самом деле, делать бритвенный станок совсем «одноразовым» у меня не было никакого намерения, потому что дешевых пластмасс еще не было. Да сейчас, собственно, вообще никаких пластмасс не было, даже примитивных текстолита с гетинаксом, разве что эбонит. Но вообще, задумался я, надо бы внимательнее изучить, что там у нас в химии сейчас творится, потому что век большой химии и полимеров уже на подходе: развивалась нефтедобыча, вовсю пользовались керосиновыми лампами и парафиновыми свечами (если доходы позволяли, разумеется); а еще в аптеке вы уже можете купить какой-то «газелин», применяемый как растворитель и антисептическое средство, а также как масло для осветительных приборов – и я подозреваю, что это уже практически настоящий бензин.

Я походил в книжном магазине, нашел несколько справочников и пособий, которые к нам в Форт-Смит вряд ли завезут, а когда вышел со стопкой книг в руках, оказалось, что у соседнего магазина в коляске ожидают Фицджеральды в полном составе: Ричард, Оливия и мисс Томпсон. Ожидали они не меня, а приказчика, который должен был вынести альбом с образцами обоев. Фицджеральды собирались ехать смотреть недавно купленный дом, и пригласили меня. Погоды стояли весенние, солнечные, да и отговориться какими-нибудь делами у меня не получилось бы, так что я поехал с ними походить по недостроенному дому с глубокомысленным выражением на лице: в домах я не разбирался и вряд ли мог посоветовать что-нибудь толковое.