Александр Михайловский - Время для перемен

– Ну хорошо, Павел Павлович, – согласился полковник Мартынов, – предположим, мы пойдем навстречу болгарам и уговорим сербов во имя славянского братства уступить им Македонию. Но пойдет ли в коня корм, если болгарский князь Фердинанд ориентируется на Австро-Венгрию и в очередной раз устроил гонения на русофильски настроенных офицеров? Вы же помните – Болгария, получившая свободу из рук России, в двух мировых войнах сражалась на стороне ее врагов.

Канцлер Одинцов вздохнул и сказал:

– Не думаю, что вопрос князя Фердинанда стоит решать радикально, по методу господина Димитриевича. Но и оставлять все как есть тоже нельзя. Насколько я понимаю, Михаил поедет в Белград именно через Софию. Пусть поговорит с болгарским князем откровенно и предложит ему сделку. Россия после победы над Турцией добивается восстановления Болгарии в границах, описанных Сан-Стефанским договором, а князь Фердинанд в обмен на это добровольно подает в отставку, оставляя власть своему старшему сыну Борису, над которым еще потребуется установить регентство.

– А что если Фердинанд откажется решать вопрос таким образом? – с сомнением спросил Михаил. – Ведь далеко не каждый монарх готов поступиться властью ради интересов своей страны.

– В таком случае мы выплеснем информацию об этом отказе в болгарские газеты, – ответил Одинцов. – Тамошнее общественное мнение крайне чувствительно к македонскому вопросу, и Фердинанда вынесут из княжеского дворца как бы не ногами вперед. Военный переворот при поддержке большинства населения в таком случае практически гарантирован, и еще неизвестно, кто тогда станет преемником свернутого князя. Быть может, даже один из безработных на данный момент Романовых. Есть среди ваших родственников умные и порядочные люди, а не только бонвиваны и прожигатели жизни. Вы можете сказать ему об этом прямо в глаза. Пусть имеет в виду: мы играем честно, но на пути у нас лучше не становиться.

– Хорошо, Павел Павлович, – кивнул Михаил, – только если мы посадим на болгарский престол кого-то из нашей родни, то крику потом будет на всю Европу. Это Саксен-Кобургским и Гогенцоллернам можно приискивать себе по соседству бесхозные троны, а Романовым такое не можно ни под каким соусом. Даже мой брак с Еленой, хоть я, по вашим словам, и не буду коронован, тоже вызовет в европейских дворах немало треволнений.

– Как говорил один известный в наше время персонаж, на европейские крики следует наплевать и забыть, – хмыкнул Новиков. – Вопить они в любом случае будут, по поводу и без. Впрочем, я думаю, до этого не дойдет. Европейцы люди практичные, и если отставка князя будет почетной и пройдет под лозунгом «по состоянию здоровья», а Российская Империя обяжется выплачивать отставнику небольшой, но весомый пенсион, душка Фердинанд согласится, да еще и с радостью. В нашем прошлом его «ушли» после проигранной Первой Мировой, и он, оставляя трон сыну Борису, даже особо не трепыхался…

– Хорошо, – согласился Великий князь Михаил, – как говорит Ольга, будем делать что должно, а там куда кривая вывезет. Теперь меня интересует, что из обсужденного сегодня мы сообщим нашему дядюшке Берти и его верному клеврету адмиралу Фишеру?

– А ничего им сообщать не надо, – твердым тоном ответил канцлер Одинцов. – Запомните, товарищи и некоторые господа. Наши дела на Балканах англичан не касаются ни в коей мере. Между Российской Империей и Великобританией возможен только чисто ситуативный союз, который начнет распадаться сразу, едва исчезнет германская угроза.

– Да, пусть будет так, – подтвердила Ольга. – С Великобританией и, возможно, с Францией мы будем обсуждать совместные действия на германском направлении, а вот в то, что случится с Турцией и Австро-Венгрией, они пусть не суются.

– Турок следовало бы хорошенько отлупить летом будущего года, приурочив это хорошее дело к их младотурецкой революции, – сказал Новиков. – Бить надо так сильно, чтобы они еще сто лет не решались объявить кому-либо войну. Этим мы избавим себя от множества проблем, в том числе от необходимости иметь фронт на Кавказе, одновременно сражаясь с Германией. Насколько мне помнится, наибольшими волнениями была охвачена как раз армия в Македонии. Одновременно следует надавить на Австро-Венгрию, понуждая ее по-хорошему оставить Санджак и Боснию с Герцеговиной. Возможно, именно эту операцию тут назовут «Второй Балканской».

– Возможно, – согласился Одинцов, – но это еще как карта ляжет, хотя нам следует быть готовым ко всему…

12 апреля 1907 года, Санкт-Петербург, Выборгская набережная, машиностроительный завод А.Г. Лесснера, секретный цех № 1 (торпедного оружия).

Заведующим минно-торпедной частью Морского ведомства контр-адмирал Александр Георгиевич фон Нидермиллер.

Два с половиной года назад я был назначен на нынешнюю должность, и то лишь потому, что больше было некому. Прочие наши адмиралы в минном деле разбирались еще меньше моего. А я за время своей, на тот момент тридцатипятилетней беспорочной службы, с этим делом был связан, быть может, поболее многих. Одним из первых в 1878 году закончил минный офицерский класс, в то время самодвижущиеся мины Уайтхеда только начинали входить в употребление. Потом служил флагманским минным офицером в штабе заведующего минной частью Балтийского флота, помощником заведующего Минным офицерским классом в Кронштадте, заведовал этими самыми минными классами, преподавал и исполнял обязанности заведующего минной частью Балтийского флота и в то же время принимал участие в конструировании миноносного прицела для поворотных минных аппаратов.

На нынешнее место меня назначили с должности помощника начальника Главморштаба, как раз перед тем, как там начались пертурбации и головы полетели во все стороны. На все стоны безвинно казнимых императрица отвечала и отвечает коротко: «Воровать у флота не можно. Ольга». Ну прямо как ее пра-прапращур Петр Великий, рубивший головы непокорным боярам. В наш просвещенный век голов не рубят, в ходу все больше отставки без мундира и пенсии, с возмещением ущерба, и редко когда случится каторга с конфискацией всего нажитого имущества. Правда, такая мера чаще всего касалась не проштрафившихся чинов флота, а всякого околофлотского люда: поставщиков, директоров заводов и верфей и прочих частных подрядчиков. И в самом деле, много ли конфискуешь у капитана первого ранга или контр-адмирала, пусть даже у него морда в пуху по самый гульфик; зато купеческое сословие, фабриканты-заводчики, господа предприниматели – люди на деньги весьма жирные.

Не пожалела матушка-императрица и родного дядю, Великого князя Алексея Александровича, хотя он участия в мятеже Владимировичей и не принимал – по причине отсутствия своего наличия в столице. На царский суд из Парижа генерал-адмирал явиться отказался, да еще обозвал государыню сопливой девчонкой. В ответ императрица дала ему полную отставку со всех постов, а также заочно приговорила его к лишению всех званий, титулов и наград, включая фамилию Романов, конфискации всего имущества, каковое найдется на территории Российской Империи, а также распорядилась именовать его теперь мещанином Живоглотовым и определить для него местом жительства Оренбургскую губернию…