Дин Кунц - Молния

– Похоже, после нашего последнего визита Толстяк Джек добавил еще неона, – заметил Крис.

– Думаю, ты прав, – ответила Лора.

Выйдя из автомобиля, они уставились на моргающий, вспыхивающий, пульсирующий, мигающий пышный фасад «Дворца пиццы» Толстяка Джека. Неона явно не пожалели не только для названия заведения. Очертания здания, крыши, каждого окна и входных дверей были обведены неоновыми огнями. Вдобавок крышу с одной стороны украшали гигантские неоновые солнцезащитные очки, а с другой, где можно было купить еду навынос, готовился к старту неоновый космический корабль с неоновыми выхлопными газами из сопла. Неоновая пицца диаметром десять футов была здесь и раньше, а вот неоновый ухмыляющийся клоун определенно появился недавно.

Неона было столько, что капли дождя переливались всеми оттенками цветовой гаммы, словно осколки рассыпавшейся с наступлением ночи огромной радуги. И даже вода в лужах мерцала и сверкала.

Все это буквально сбивало с ног, но зато готовило посетителя к эффекту от внутреннего убранства заведения, которое прямо с порога позволяло получить представление о том, из какого хаоса возникла Вселенная триллионы лет назад. Официанты и официантки были одеты в костюмы клоунов, призраков, пиратов, астронавтов, ведьм, цыган и вампиров. Наряженное медведями вокальное трио переходило от стола к столу, к полному восторгу детишек с измазанными пиццей мордашками. В нишах главного зала ребята постарше играли в видеоигры, и пиканье, свист и глухое бим-бом электронной игры служило музыкальным фоном для поющих медведей и орущих малышей.

– Дурдом, – заметил Крис.

У входа их встретил распорядитель Доминик – младший партнер Толстяка Джека. Худой, мертвенно-бледный, с печальными глазами, Доминик смотрелся на редкость неуместно посреди этого искусственного веселья.

Повысив голос, чтобы перекричать шум, Лора, спросила, нельзя ли увидеть Толстяка Джека, и добавила:

– Я звонила сегодня утром. Я старая знакомая его матери.

Кодовая фраза означала, что вы пришли не за пиццей, а за стволом.

Доминик научился, не переходя на крик, пробиваться через стоявшую в ресторане какофонию:

– Мне кажется, вы у нас уже были.

– У вас хорошая память, – ответила Лора. – Да, год назад.

– Следуйте за мной, пожалуйста, – похоронным тоном произнес Доминик.

Им не пришлось протискиваться сквозь бурлящую толпу в обеденном зале, и весьма кстати: меньше шансов, что Лору узнает кто-нибудь из посетителей. Через дверь в дальнем конце холла они прошли в коридор, который вел мимо кухни и кладовки в личный кабинет Толстяка Джека. Постучав в дверь кабинета, Доминик проводил их внутрь со словами: «Старые знакомые вашей матери» – и оставил Лору с Крисом наедине с Толстяком Джеком.

Очень серьезно относившийся к своему прозвищу, Толстяк Джек старался полностью ему соответствовать. При росте пять футов десять дюймов он весил фунтов триста пятьдесят. В своих необъятных серых спортивных штанах и плотно обтягивающей фуфайке, он напоминал толстяка на магните; примерно такой сидящие на диете любят прикреплять к холодильнику, чтобы напрочь отбить аппетит. На самом деле он сам чем-то напоминал большой холодильник.

Толстяк Джек, сидевший в роскошном вращающемся кресле за огромным, под стать хозяину, письменным столом, не встал при появлении посетителей.

– Послушайте, как орут эти звереныши. – Он обращался исключительно к Лоре, игнорируя Криса. – Я нарочно устроил свой кабинет в задней части здания, специально сделал звукоизоляцию и все равно даже отсюда слышу их мерзкие вопли и визги. Как будто ад разверзся прямо у меня за порогом.

– Ну что вы! Это всего лишь дети, – примирительно сказала Лора, остановившись перед письменным столом.

– А миссис О’Лири была всего лишь старухой с неуклюжей коровой, но вот Чикаго спалила, – проворчал Толстяк Джек, продолжая жевать шоколадный батончик «Марс»; где-то вдали послышался гул детских голосов, заглушаемый звукоизоляцией, и Толстяк Джек произнес, словно обращаясь к невидимому, но многочисленному противнику: – Что б вам пусто было, бесенята!

– Там и впрямь настоящий дурдом, – заметил Крис.

– А тебя кто-нибудь спрашивал?

– Никто, сэр.

У Толстяка Джека было пористое пятнистое лицо, похожее на морду африканской гадюки, с серыми щелочками глаз. Он спросил, внимательно посмотрев на Лору:

– Как вам мой новый неон?

– Клоун ведь тоже новый, да?

– Ага. Правда, красиво? Я сам все разработал, отдал изготовить и установил глухой ночью, чтобы утром было бы поздно выписывать запретительное постановление. Проклятый городской совет что-то прохрюкал и заткнулся. Все как один.

Толстяк Джек уже лет десять судился с комиссией по землепользованию Анахайма и городским советом. Городские власти возражали против кричащего неонового оформления, особенно теперь, когда в районе вокруг Диснейленда планировалась реновация. Джек истратил десятки, если не сотни тысяч долларов на судебные тяжбы, штрафы, иски, встречные иски и даже отсидел в тюрьме за неуважение к суду. Бывший либертарианец, он объявил себя анархистом и, как свободная личность, не терпел попрания своих прав – реальных или виртуальных.

Он занимался нелегальной торговлей оружием по той же причине, по какой устанавливал неоновую рекламу, нарушавшую градостроительные нормы: тем самым он бросал вызов властям и боролся за права личности. Толстяк Джек мог часами говорить, не выбирая выражений, о недостатках правительства, любого правительства. Так, в прошлый раз Лоре, чтобы купить модифицированный «узи», пришлось выслушать целую лекцию на тему, почему правительство не имеет права принимать законы, запрещавшие убийства.

Лора не питала особой любви к правительству, левому, там, или правому, но и Толстяк Джек ей тоже не слишком нравился, поскольку он вообще не признавал полномочий любой власти и легитимности устоявшихся институтов, таких как институт семьи.

Лора отдала Толстяку Джеку список покупок, он назвал цену и, пересчитав деньги, провел Лору с Крисом через потайную дверь в задней стенке стенного шкафа вниз по узкой лестнице, подвергаясь риску намертво застрять, в подвал, где находился склад нелегального оружия. И хотя ресторан Толстяка Джека скорее напоминал бедлам, в его арсенале царил безупречный порядок: на металлических полках стояли уложенные штабелем коробки с простым и автоматическим огнестрельным оружием, тщательно рассортированным по калибру и цене; в подвале «Дворца пиццы» хранилось не менее тысячи единиц оружия.

Толстяк Джек был готов снабдить Лору двумя модифицированными «узи» – «Очень популярное оружие, особенно после покушения на Рейгана» – и еще одним револьвером «смит-вессон» модели «чифс-спешиал» 38-го калибра. Штефан надеялся получить девятизарядный «кольт-коммандер» калибра 9 миллиметров со стволом под глушитель.