Дин Кунц - Молния

Баллоны стояли на письменном столе Джека. Они были размером с домашний огнетушитель, но только не ярко-красные, а цвета нержавеющей стали. На баллоне была наклейка с изображением черепа с перекрещенными костями и надписью: «ВЕКСОН / АЭРОЗОЛЬ / ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: СМЕРТЕЛЬНО ОПАСНОЕ НЕРВНО-ПАРАЛИТИЧЕСКОЕ ТОКСИЧЕСКОЕ ВЕЩЕСТВО / НЕЗАКОННОЕ ХРАНЕНИЕ ПРЕСЛЕДУЕТСЯ ЗАКОНАМИ США», после чего шел длинный текст мелким шрифтом.

Пухлым, похожим на сардельку пальцем Джек показал на диск размером с полдоллара вверху каждого баллона:

– Это часовой механизм, калиброванный в минутах – от одной до шестидесяти. Если вы установите часовой механизм и нажмете на кнопку в центре, то сможете выпустить газ дистанционно, что-то типа бомбы замедленного действия. Но если вы хотите пустить газ вручную, то одной рукой держите баллон за дно, а другой – возьмитесь за рукоятку-пистолет вверху и сожмите металлическое кольцо, словно спусковой крючок. Это дерьмо, выпущенное под давлением, рассеется по зданию площадью пять тысяч квадратных футов за полторы минуты и даже быстрее при включенном отоплении или работающих кондиционерах. Под воздействием света и свежего воздуха оно быстро распадается на нетоксичные составляющие, но остается смертельно опасным в течение сорока – шестидесяти минут. Всего три миллиграмма, попавшие на кожу человека, убивают за тридцать секунд.

– Антидот? – спросила Лора.

Улыбнувшись, Толстяк Джек постучал по запечатанным синим пластиковым пакетикам четыре на четыре дюйма, прикрепленным к ручке каждого баллона:

– В каждом пакетике десять капсул. Две капсулы на человека. Инструкция внутри пакета, но, как мне говорили, капсулы следует принять по крайней мере за час до распыления газа. Они обеспечивают защиту от трех до пяти часов. – Толстяк Джек взял деньги, после чего положил баллоны в картонную коробку с надписью: «СЫР МОЦАРЕЛЛА – ХРАНИТЬ В ХОЛОДИЛЬНИКЕ».

Закрыв коробку крышкой, Толстяк Джек рассмеялся и покачал головой.

– Что-то не так? – спросила Лора.

– Забавно получается, – сказал он. – Такая красотка, явно хорошо образованная, с маленьким мальчиком… Ну, если уж такая, как вы, вляпалась в дерьмо, значит наше общество действительно начинает трещать по всем швам куда быстрее, чем мне хотелось бы. Может, я еще доживу до того дня, когда институты развалятся, анархия начнет править бал, а единственными законами будут скрепленные рукопожатием частные договоренности.

Немного подумав, он поднял крышку коробки, вытащил из ящика стола несколько листочков зеленой бумаги и положил их на баллоны.

– А это еще что такое? – удивилась Лора.

– Вы наш постоянный клиент, – объяснил Толстый Джек. – Я положил пару купонов на бесплатную пиццу.

Дом Джейсона и Тельмы в Палм-Спрингсе действительно оказался очень уединенным. Его архитектура представляла собой забавную, но приятную для глаза смесь испанского и мексиканского стиля, а участок площадью примерно один акр был обнесен оштукатуренной стеной персикового цвета высотой девять футов с двумя воротами – для въезда и выезда, с подъездной дорожкой в форме круга. Оливковые деревья, пальмы и фикусы с трех сторон защищали дом от взглядов соседей, и со стороны улицы просматривался лишь фасад.

И хотя после посещения Толстого Джека в Анахайме и поездки через пустыню они прибыли на место в восемь вечера, дом и участок были хорошо видны благодаря хитроумной ландшафтной подсветке на фотоэлементах, не только носившей эстетическую функцию, но и служившей для обеспечения безопасности. Пальмы и папоротники отбрасывали выразительные тени на оштукатуренную стену.

Тельма отдала им пульт управления воротами гаража, поэтому они поставили «бьюик» в гараж на три автомобиля и сразу прошли в дом через дверь в прачечную, предварительно отключив сигнализацию с помощью специального кода.

Дом оказался гораздо меньше особняка Гейнса в Беверли-Хиллз, но при этом довольно вместительным, с десятью комнатами и четырьмя ванными. Уникальный почерк Стива Чейза, самого востребованного дизайнера в Палм-Спрингсе, чувствовался в каждой комнате: эффектное освещение эффектного пространства; простые цвета – теплые персиковые, пыльно-розовые – с яркими бирюзовыми акцентами; стены, обитые замшей, потолки из кедра; покрытые патиной медные столики, гранитные столешницы, контрастировавшие с мягкой мебелью с самой разнообразной обивкой; все было очень элегантно, но вполне комфортабельно и практично.

Кладовка на кухне оказалась почти пустой, за исключением полки с консервами. Беглецы слишком устали, чтобы ехать за продуктами, поэтому соорудили на скорую руку обед из того, что имелось в наличии. Даже если бы Лора не знала, в чьем доме находится, кинув беглый взгляд на кладовку, она сразу догадалась бы, что он принадлежит Джейсону и Тельме. Невозможно было представить вторую такую пару миллионеров, которые в душе оставались детьми, а потому хранили в кладовке консервированные равиоли и спагетти от шеф-повара Боярди. Крис был в восторге. А в пустом морозильнике нашлись на десерт две коробки мороженого в шоколадной глазури.

Лора с Крисом расположились на двуспальной кровати в хозяйской спальне, а Штефан устроился в гостевой комнате напротив. И хотя система охранной сигнализации, установленной по периметру дома, на каждой двери и на каждом окне, была снова включена, и хотя на полу возле кровати лежал заряженный «узи», а на ночном столике – заряженный «смит-вессон» 38-го калибра, и хотя никто в мире, кроме Тельмы, не знал, где скрываются беглецы, Лора спала урывками. Каждый раз, просыпаясь, она садилась на кровати и прислушивалась к ночным звукам – крадущимся шагам, едва слышным шепоткам.

Ближе к утру, так и не сумев уснуть, она уставилась в темный потолок и попыталась вспомнить, что рассказал ей Штефан, объясняя тонкости путешествий во времени и механизмы изменения будущего. Судьба всегда стремится восстановить предначертанный ход событий. Когда в 1963 году Штефан спас Лору от наркомана в бакалейной лавке, в 1967 году судьба поставила на ее пути другого педофила, Уилли Шинера. Лоре выпал жребий быть сиротой, поэтому, когда она нашла наконец новый дом у Доквейлеров, судьба отправила Лору обратно в приют, подстроив смерть Нины Доквейлер от сердечного приступа.

Судьба всегда стремится восстановить предначертанный ход событий.

И что будет дальше?

Судя по всему, Крис не должен был родиться. А значит, ему выпал жребий умереть, так как, повернув вспять ход событий, судьба максимально приблизит его к изначальному замыслу, нарушенному Штефаном Кригером. Если бы Штефан не держал доктора Марквелла на мушке, тем самым помешав принять роды у матери Лоры, она провела бы жизнь в инвалидном кресле. Поэтому не лишено вероятности, что судьба подставит Лору под гестаповские пули, которые повредят ее позвоночник, сделав, согласно изначальному замыслу, паралитиком.