Игорь Валериев - Поход [litres]

«Охренеть и не встать, – думал я, смывая с тела пот. – Нет, я помню из прошлого-будущего, что защищать Благовещенск было некому, но чтобы настолько! Всё-таки сорокатысячный город».

– Севастьяныч, а где Арсений Георгиевич?

– Он скоро будет, ваше высокоблагородие, сказал, что позавтракаете вместе.

Тарала, действительно, нарисовался через несколько минут. За завтраком он сообщил мне, что в полдень будет экстренное собрание городской думы, а до этого мы сходим в гости к купцу Шадрину Семёну Саввичу. Сходим было сказано несколько утрированно, так как к купцу мы направились на извозчике. Пока следовали до дома Шадрина, Арсений поведал мне, что этот купец в настоящий момент является финансовым столпом города. Одно то, что он пожертвовал двести пятьдесят тысяч золотом на постройку собора, говорило о многом. Я попробовал перевести в уме эту сумму на вес золота, но меня заклинило. Получалось то ли двести пятьдесят килограммов, то ли две с половиной тонны золота. Это с учетом того, что пять тысяч в год от моего имения были очень значительной суммой. Офицерское содержание капитана не достигало и полутора тысяч рублей в год.

– Семён Саввич, позвольте вам представить Генерального штаба капитана Аленина-Зейского Тимофея Васильевича, – произнес Тарала.

– Мне очень приятно приветствовать в своём доме офицера, которого всё Приамурье называет Ермаком, – доброжелательно произнёс Шадрин.

– Семён Саввич, ваши дела по развитию города куда больше моих незначительных заслуг.

Обменявшись любезностями, сообщили хозяину, зачем мы пришли. Тот проводил нас на второй этаж, где у него в одной из комнат, можно сказать на крыше дома, было оборудовано какое-то подобие обсерватории. Кроме телескопа, в ней были угломерные инструменты, секстанты и квадранты для определения высот светил, звёздные карты. Как оказалось, наблюдение за звёздным небом было любимым хобби Семёна Саввича.

С помощью хозяина телескоп был наведен на Сахалян, и я приник к окуляру. Через пару минут я от него оторвался и с чувством про себя выругался. Сухая протока, тянувшаяся между Сахаляном и берегом Амура вёрст на пятнадцать, надёжно скрывала от взглядов оборонные укрепления китайцев. А то, что я увидел сверху, сильно отличалось от того, что было здесь пять лет назад. Вдоль берега, вместо отдельных окопов для стрельбы с колена, тянулись укрепленные древесиной траншеи полного профиля, орудийные ложементы, сделанные по всем правилам долговременной фортификации. И эти ложементы были не пустыми. Я насчитал двадцать орудий, из них пять четырехфунтовок Круппа.

– Судя по вашему виду, Тимофей Васильевич, дела наши не ахти?! – спросил Шадрин.

– Вы правы, Семён Саввич, дела даже не не ахти, а полный швах. Если китайцы атакуют, то город с имеющимися военными силами мы не удержим. Надо срочно собирать ополчение.

– Как гласный городской думы, я подниму этот вопрос.

О том, что вопрос был не только поднят, но и принято решение, я узнал в резиденции военного губернатора, куда прибыла делегация депутатов с решением думы. В присутствии коменданта города подполковника Орфенова было решено призвать горожан встать на оборону родного Благовещенска, а набережную реки Амур разделить на шесть охраняемых участков. Военный губернатор, утвердив постановление думы, приказал прикомандировать к каждому участку особых офицеров-инструкторов. После этого Грибский в сопровождении казачьего конвоя отправился под Айгунь. Я же остался в резиденции, знакомясь с делами пограничного комиссара.

Около пяти вечера направился в больницу, чтобы встретиться с Бутягиными и Беневской. Как я и предполагал, они были, можно сказать, на своём рабочем месте.

– Тимофей Васильевич, это катастрофа, – такими словами вместо приветствия встретил меня Бутягин. – Представляете, практически все медикаменты в городе забрали полевой и запасной госпитали, отправленные в Хабаровск. Даже перевязочного материала нет. Мы вчера на раненых израсходовали почти все запасы этой больницы. Я уже прошёлся по аптекам. Большинство закрыто! Надо что-то делать! Идти к губернатору!

– Его превосходительство два часа назад убыл под Айгунь. По его мнению, там наиболее опасная ситуация. Туда же ушло большинство боеспособных войск гарнизона города. В данной ситуации лучше всего поднять вопрос об оказании медицинской помощи перед думой, так как городской глава болеет. Меня сегодня познакомили с купцом Шадриным, который является гласным депутатом и очень энергичным, решительным человеком.

– Который с этого получит определённую прибыль. Здравствуйте, Тимофей Васильевич, – произнесла подошедшая к нам Беневская.

– Мария Аркадьевна, – я приложился к протянутой руке. – Не всё даже у купцов измеряется прибылью. Та недостроенная церковь Святой Живоначальной Троицы, если вы её видели, возводится на деньги Семёна Саввича. И по слухам, работники на его предприятиях живут как у Христа за пазухой. Да и с другими купцами надо будет переговорить. У меня тут остались хорошие знакомые. Думаю, помогут.

– И офицеру Генерального штаба не зазорно общаться с представителями купечества? – с каким-то вызовом спросила девушка.

– Четырнадцать лет назад этот офицер, чтобы выжить, пас табун лошадей у богатого казака, чем опустил себя в глазах станичного круга на самую низшую социальную ступень. Двенадцать лет назад на него, как манна небесная, свалилось знакомство с купцом Касьяновым. С его помощью и той поддержкой, которую оказал мне ещё и купец Тарала, я смог экстерном сдать экзамены за гимназию, поступить в юнкерское училище. Я помню тех, кто мне помог по жизни. И поверьте, Мария Аркадьевна, в их обществе я чувствую себя куда лучше, чем на приеме генерал-губернатора или его помощника, – не удержался от шпильки и я.

– Извините, Тимофей Васильевич, – девушка потупила взгляд и залилась румянцем. – Я не хотела вас обидеть.

Похоже, она искренне не хотела меня обижать, однако сделала это, и не в первый раз. Все наши разговоры в пути изобиловали шпильками, язвительностями и подколками с её стороны. Я стоически терпел это, изредка огрызаясь, что вызывало понимающие ухмылки со стороны Бутягиных. Даже Мария Петровна посочувствовала мне, как-то раз прошептав на ухо: «Господь терпел и нам велел. Ветер у неё в голове. Сама не знает, чего хочет, но ты ей нравишься».

Вот и сейчас Беневская вскинула на меня свои прекрасные голубые глаза и произнесла:

– Тимофей Васильевич, а покажите мне Благовещенск. Насколько я понимаю, вы знакомы с городом.

– Бывал, и неоднократно. Честно говоря, самому хочется посмотреть, как он изменился за пять лет. Сейчас закажу извозчика, и направимся на экскурсию, тем более сегодня всё-таки воскресенье.