Андрей Посняков - Орда (Тетралогия)

— Не так давно случился пожар в отделе почётных титулов, сгорели все архивы...

— Да-да, — кивнул князь. — Кажется, я что-то об этом слышал.

— Четвёртый секретарь Гу Мунь уже понёс уже наказание за свою рассеянность — уходя, забыл потушись свечи, — пояснил чиновник. — От них всё и сгорело. По нашей вине — потому и восстанавливать все мы должны бесплатно.

— Должны, — Баурджин развёл руками. — Таковы правила, что уж с этим поделать? Боюсь, что ничем не смогу вам помочь.

Старик неожиданно улыбнулся:

— И мы бы, конечно, ответили за своё головотяпство сами, но...

— Ах, есть ещё и «но»? — вскинул глаза нойон.

— Да, господин, имеется! — твёрдо произнёс Сань Канжу. — Тут не всё так просто, с этим пожаром...

Баурджин скривился:

— Постойте, постойте! Что же, вы хотите сказать, что по факту пожара дознание не производилось?

— Производилось, господин наместник. Но сейчас неожиданно всплыли новые факты.

— Какие же? — наместник с интересом взглянул на чиновника.

— Я привёл с собой Гу Муня, обвинённого в пожаре секретаря. Он кое-что расскажет, если вы, конечно, позволите.

— Давай, — махнул рукой князь. — Зови своего секретаря-раззяву! Так и быть, послушаем.

Четвёртый секретарь отдела почётных титулов оказался робким молодым человеком с вытянутым унылым лицом и длинным носом вечного неудачника. Держался он застенчиво, войдя в приёмную, долго кланялся и громко бормотал приветствия.

— Ну? — нетерпеливо перебил Баурджин. — Рассказывай всё в подробностях. Какие такие новые факты?

— Мышь, господин, — тихонько пробормотал Гу Мунь.

Князь вскинул брови:

— Какая ещё мышь?

— Она, видать, задохнулась во время пожара, никак не смогла выбраться, — туманно пояснил секретарь. — А я потом не обратил внимания — мышь и мышь — выбросил. А теперь вот вспомнил! Господин Сань Канжу, мой непосредственный начальник, выспрашивал меня о том, не случилось ли перед пожаром чего-нибудь подозрительного, вот я и вспомнил.

— О, Христородица! — воскликнул нойон. — Да при чём же тут мышь-то?

— У неё сильно обгорел хвост!

— Так ведь пожар! — Баурджин посмотрел на посетителей. Словно на клинических идиотов. — Пожар! Огонь! Вот и обгорел хвост.

— Это ещё не всё господин наместник, — пришёл на помощь подчинённому старик Сань Канжу. — Гу Мунь клянётся, что от остатков хвоста этой самой мыши сильно пахло смолой и серой.

— И что с того?

— Такой состав часто используют поджигатели, господин!

Баурджин нервно хохотнул:

— Ах, вот оно что. Значит что же, хотите сказать, кто-то специально поджёг ваш архив?

— Именно так, господин наместник!

— Ну, вы уж совсем с ума посходили... Ничего себе — факты! Мышь какая-то, хвост обгорелый... Кроме тебя, Гу Мунь, эту мышь хоть кто-нибудь видел?

— Не знаю, государь, — секретарь развёл руками. — Может, и видал кто, да, думаю, не обратил внимания.

— А что же ты раньше-то молчал? Ничего не сообщил производящим дознание лицам!

Гу Мунь шмыгнул носом:

— Так они и не спрашивали. Поинтересовались только, кто последним уходил из архива, я и сказал, что — я. Вот они и решили, что от свечи загорелось, а я ведь тушил! Точно тушил!

— Вот что, хорошие мои, идите-ка вы в суд! — подумав, решительно заявил Баурджин. — С таким сложным делом путь судьи разбираются. Идите, идите, что встали?

— Уже идём, господин наместник.

Оба — начальник и его подчинённый — уныло поклонились и вышли.

В приёмную заглянул Чу Янь:

— Не пора ли подавать обед, господин наместник?

— Обед? — нойон задумался. — А что посетители? Никого больше нет?

— Нет. На сегодня все кончились, господин.

— Ладно, тогда давайте обедать... Да, — Баурджин почесал бородку. — Вы случайно не знаете, что это за человек, архивариус отдела почётных титулов?

— Вы имеете в виду Сань Канжу? — Чу Янь поспешно спрятал улыбку. — Кто же его не знает? Скупердяй ещё тот, извиняюсь за грубое слово, к тому же ещё и придира. Мало кто может с ним сработаться, вот бедняга Гу Мунь — исключение. И то — только потому, что слишком уж робкий.

— Про мышь какую-то рассказывал, — князь покачал головой. — Вроде как от неё всё загорелось.

Мажордом усмехнулся:

— Сань Канжу, чтоб что-нибудь выгадать, ещё и не то может выдумать. Небось, просил на ремонт денег?

— Просил, — отмахнулся князь. — Ещё и расследование просил новое. Не знаю, чего уж там расследовать?

— Ой, да, конечно же, нечего, мой господин — время терять только.

— Ну-с, тогда ладно, — заканчивая разговор, Баурджин потёр руки. — Велите подавать обед, Чу Янь.

Мажордом, поклонившись, ушёл, а князь всё же задумался. Этот старик-архивариус, Сань Канжу... Его ведь все во дворце знают, и не только во дворце. Баурджин позвонил в колокольчик:

— Фань!

— Да, господин наместник? — войдя, поклонился секретарь.

— Кто такой Сань Канжу?

— А, чиновник из отдела почётных титулов! — Фань неожиданно улыбнулся. — Пожалуй, это один из самых старейших служащих ведомства чинов. Он служит так давно, что никто уже и не помнит — с какого времени. И, несмотря на старость и некоторые, что уж говорить, странности, которые, впрочем, бывают у всех стариков, Сань Канжу — чиновник с большим опытом и даже память его редко подводит. Да, конечно, он несколько прижимист и большой педант, но для служащего это совсем неплохо. Да, ещё, говорят, он очень любит собирать и разносить всякого рода слухи и сплетни. Так, по-старчески.

— Просит нового расследования пожара, — усмехнулся князь.

— Да я слышал, — секретарь снова поклонился. — Могу я дать совет?

— Слушаю!

— Сань Канжу — такой человек, просьбы которого не стоит игнорировать, хотя бы даже из одного уважения к старости. Но и идти у него на поводу тоже не стоит.

— И что же тогда делать? — Баурджин хохотнул. — Ты, Фань, только что высказал два взаимоисключающие решения. С точки зрения философии оно, может, и хорошо, но вот в жизни... Даже не знаю, что и сказать. Поясни-ка подробней, что ты всё-таки предлагаешь?

Секретарь кивнул:

— Предлагаю никаких денег им на ремонт не давать, но новое расследование назначить и провести. Правда, поручить его какому-нибудь практиканту или лентяю, ну, чтобы не отрывать занятых людей от важных дел.

— А что? — потянувшись, улыбнулся нойон. — Пожалуй, это не такая уж и плохая идея, Фань! Так и поступим. Да, не забудь сообщить о принятом решении в ведомство чинов.

— Обязательно, господин наместник.

Ближе к вечеру Баурджин вышел на галерею, встал, облокотившись на балюстраду, и долго любовался закатом. Золотисто-багряные солнечные лучи отражались в далёкой реке, оба рукава которой казались охваченными пламенем. Посмотрев на реку, князь вдруг подумал о том, что следователь Инь Шаньзей что-то давненько не докладывал о ходе расследования. Интересно, как там идут дела? Удалось ли выйти на тех, кто убил ремонтников, сбросив мёртвые тела в реку? Может, и удалось. Если где-то кто-то кому-то что-то поведал. Это ведь только наивные дурачки думают, будто преступления раскрываются с помощью улик и могучего интеллекта следователя. На самом-то деле — вовсе не так. Просто имеются доверенные людишки — секретные сотрудники — они и вынюхивают, и докладывают, вот как Кижи-Чинай у Инь Шаньзея.