Андрей Посняков - Орда (Тетралогия)

Ничего, прорвёмся!

Разогнав грузовик, Баурджин распахнул дверь, и, бросив в кузов динамитную шашку, выпрыгнул, откатился за кучу камней...

И ждал!

Казалось, очень долго.

А луна над головой синела, как слива, мерцали молнии и всё громче ржали в дацане кони. Вот послышались крики...

И тут наконец громыхнуло!

Задрожала земля, посыпались камни, и грохот, отразившись гулким эхом от скал, унёсся в чёрное ночное небо.

И всё померкло.

Я славлю женщину, как танские поэты,

Достойную любви и уваженья...

Баурджин пришёл в себя на мягкой кошме в богатом шатре с откинутым вверх пологом. Был уже день, и в синем безоблачном небе ярко сверкало неяркое осеннее солнце. Рядом с кошмой сидела молодая девушка — пышноволосая красавица с карими блестящими глазами. Сиань Цо!

— Ты... Ты здесь откуда?

— Тсс! Вам сейчас нужен покой, господин.

— А где...

— Все ваши воины здесь, господин император!

— Император? — вздрогнув, князь приподнял голову и тут же поморщился от боли. — Ты сказала — император?

— Да. Только что прискакал Фань, привёз важное известие: в Ицзин-Ай приехал какой-то важный монгол... Имя я не очень запомнила — Катуку, что ли...

— Шиги-Кутуку! — снова дёрнулся Баурджин. — Что?! Что он сообщил?!

— Он сказал — главный монгольский хан признал вас своим вассалом и императором тангутов! А наследник великого хана — у этого имя простое — Угедей — желает как можно скорее видеть вас у себя в гостях.

— Желает — съездим, заодно — семью наконец привезу, — усмехнулся князь... впрочем, нет, уже не князь — император! — Ох, опять пить... Ты всё ж не сказала, как здесь очутилась?

— Вы забыли — я здесь строю дорогу.

— Ах да, да! — Баурджин улыбнулся. — Какая ты всё-таки красивая, Сиань Цо!

В уголках глаз девушки вдруг показались слёзы:

— О, господин мой, я так за вас переживала, так... И рада, что вы наконец очнулись! Вот, выпейте отвар...

— Ого, какой горький!

— Скоро вы совсем оправитесь.

— Что с дацаном?

— Не осталось даже развалин! Ничего и никого.

— Ну, будем надеяться на лучшее.

Мягкий солнечный лучик игриво скользнул за отворот халата Сиань. Князь (император!) улыбнулся и погладил девушку по бедру. Потом приподнялся, обнял, жарко поцеловав в губы...

— Ох, мой господин...

Рука Баурджина быстро развязала пояс Сиань, распахнула халат, обнажив грудь...

— Господи-и-ин... Вам нельзя делать резких движений.

— Я и не буду... резких...

Полетела по шатру сброшенная одежда, и гибкое девичье тело, изогнувшись, прижалось к нойону с томным любовным пылом...

А потом Баурджин предложил девушке стать его четвёртой женой. Знал — не откажет.

А Сиань Цо вздохнула:

— Я люблю вас, мой господин — поверьте, это так. Но я ни с кем не хочу делить своего мужа. Жена должна быть одна! Я не буду четвёртой!

Девушка произнесла это таким тоном, каким обычно разговаривала с нерадивыми рабочими, и Баурджин понял — эта как решила, так и поступит. Сказала — не будет четвёртой, значит — не будет.

И всё ж таки жаль.

— У входа в шатёр давно уже ошивается ваш секретарь, господин, — вдруг улыбнулась Сиань. — Наверное, хочет сказать что-то важное.

— Да и мне нужно отдать ему несколько распоряжений, пока не забыл... Впрочем...

Погладив девушку по плечам, Баурджин снова поцеловал её в губы и тихонько прошептал:

— А, может быть, он ещё немного подождёт?

— Конечно, подождёт, господин! Куда ему деться?

И снова сплелись тела в томной любовной неге, и Баурджин с жаром целовал нежные уста, ласкал шелковистую кожу, но знал уже — эта девушка никогда не станет его женой. Потому что так решила.

Что ж — не всё в этом мире подчиняется желаниям императора!

Здесь и далее стихи в переводе Л. Е. Черкасского.

Китайской.

Все стихи в переводе А. Гитовича.

Китайская народная песня «О девушке, собирающей сливы», перевод А. Штукина.

Китайская народная песня в переводе В. Микушевича.

Песнь о трудолюбивом дровосеке и советнике князя, перевод А. Штукина.

Ван Вэй, «Дом в горах Чжуннань», перевод А. Штейнберга.

Ли Бо, «Летним днём в горах», перевод А. Гитовича.

Ду Фу: «В одиночестве», перевод А. Гитовича.

Стихи Тао-Юань-Мин, в переводе Л. Эйдлина.