Андрей Посняков - Орда (Тетралогия)

— Ну? — несильно пнув носком сапога подвернувшийся под ногу камень, Баурджин оглядел воинов. — Что скажете?

— Ничего, господин наместник.

— Плохо, что ничего. Плохо! — услыхав слева какой-то шум, князь повернул голову. — Что там такое? Никак, нашли что-нибудь?

— Нет, господин, — улыбнулся Инь Шаньзей. — Это Жэня из болота вытаскивают.

— Из болота? — изумился нойон. — Где он тут болото нашёл?

— Нашёл, господин. Вы ж его знаете. О, слышите, как орёт? Наверное, крепко засосала парня трясина.

— А, пойдём, посмотрим, — махнул рукой Баурджин. — Хоть посмеяться.

Жэнь Сужэнь застрял в небольшом болотце по пояс. Кругом росли высокие камыши, лежали замшелые валуны, а в обход шла узкая тропка. Увидев князя, жертва трясины скорчила жалобную рожу.

— И как ты туда попал? — подойдя ближе, Баурджин усмехнулся. — Вон же — тропа! Спокойно обойти можно было.

— Я нечаянно, — хватаясь за протянутую верёвку, шмыгнул носом парень.

Ну тут уж нойон расхохотался:

— За нечаянно бьют отчаянно — слыхал такую присловицу?

— Слыхал. Госпожа Сиань её частенько произносит.

— Так я не пойму, чего тебя понесло-то в эту болотину? — князь присел на камень. — Увидел что?

— Да увидел... Сейчас вытащат — покажу.

— И-и-и-и раз! — пряча усмешку, скомандовал воинам Ху Мэньцзань.

Воины попались дюжие — да и вообще, во дворцовой страже слабаков не держали. Ещё и краснощёкий Лэ силушку приложил.

— И-и-и — два!

На счёт «три» Жэнь Сужэнь вылетел из трясины, словно пробка из бутылки с шампанским. Вылетел и тут же раскровянил нос об валун!

— Ну, змеищи, — обернувшись к воинам, обиженно заныл парень. — Не могли аккуратнее?

— Да что ты так беспокоишься о своём носе?! — захохотал сотник. — Поболит и пройдёт!

— Нос-то пройдёт, — всё не успокаивался Жэнь Сужэнь. — А сапоги? Они ж в болоте остались!

— Уж за сапогами сам ныряй! — скривился краснощёкий Лэ. — А лучше купи себе новые.

— Ага, купи... — помощник следователя, наконец, унял кровь. — Вот у нас в деревне случай был...

— Так! — тут же прервал парня нойон. — Ты, кажется, хотел нам что-то показать.

— Показать? Ах да, да... Идёмте!

Быстро вскочив на ноги, Жэнь зашлёпал босиком по мху, осторожно обошёл болотце и, останавливаясь, показал рукой:

— Вон! Видите, колея какая-то странная?

— Чего ж в ней странное? — хохотнул Ху Мэньцзань. — Обычная тележная колея.

— Да широка больно.

Широка...

Баурджин всмотрелся... И ноги сами собой понесли его через болото, в котором князь едва не оставил сапог. Вот она, колея — из-за той каменной россыпи, мимо болотца, и к кустам. Хорошая такая колея. И отпечатки — жирные такие отпечатки автомобильных шин «Данлоп» или «Мишлен»! Колея!

В 1907—1909 гг. П. К. Козлов совершил своё пятое путешествие (Монголо-Сычуанскоая экспедиция) по маршруту через Кяхту на Ургу и далее вглубь Центральной Азии.

Баурджин с верными людьми осторожно пробирался по следу автомобильных колёс. Поначалу видимые вполне чётко, они исчезали буквально на глазах, как только местность становилась каменистее и суше.

Автомобиль! Ну надо же! Тогда у разбойников легко могут найтись и пулемёты. Разбойники... Судя по машине, это совершенно другая банда, не те, кто только что подвергся разгрому. Нет — эти явились из будущего, и именно поэтому представляли собой большую угрозу, которую нужно было ликвидировать во что бы то ни стало.

— Вспомните всё, что я вам говорил о странном оружии, — обернувшись, негромко предупредил нойон. — Зарядите арбалеты, держите наготове луки.

Воины Ху Мэньцзаня быстро исполнили требуемое. Обойдя пригорок, Баурджин остановился, внимательно осматривая местность. Где здесь может проехать машина? Прямо? Безусловно — спокойно проедет до самой дороги, вон, кажется, тут уже и выезд сделан — убраны камни, кое-что подкопано. Так, может, автомобиль уже и уехал? Нет, его бы тогда заметили, доложили бы. С дороги машине никуда не деться — здесь кругом овраги, камни, болота, ну а дальше, в пустыне — песок. Значит, никто никуда не выезжал — тут где-то таятся.

Рассудив таким образом, князь прикинул, где бы он сам спрятал автомобиль, чтобы, в случае нужды, не составило бы труда им воспользоваться. За тем чёрным камнем? Можно, но долго выезжать — в горку, зимой, в дождь, вообще не выедешь. Там, вдалеке, у лесочка? Так видно было, потому как лесочек-то довольно реденький. Что тут ещё есть? Камыши, камни, песок. Болотина — тоже не то. А вот рядом, у ручья, в ивовых зарослях. Пожалуй — там!

— Ху, — обернувшись, позвал нойон. — Вышли разведчиков осмотреть пути у ручья. Что искать, знаешь?

— Думаю — ту же самую колею, господин, — улыбнулся сотник. — Не беспокойтесь, мои ребята смогут пробраться к ручью незаметно. Да хоть до самых ив!

— До самых ив не надо, — предупредил Баурджин. — А подходы к ручью пусть посмотрят основательно.

Сотник махнул рукой, шепнул что-то, и двое парней — две стремительные неслышные тени — исчезли в густых папоротниках.

Разведчики быстро вернулись, доложили — есть колея! Следы видны чётко.

Прекрасно! Баурджин потёр руки — значит, он не ошибся, машина спрятана в ивовых зарослях.

— Трое воинов пусть зайдут со стороны ручья, — тихо распорядился нойон. — Четверо — сзади, обойдя кряж, столько же останется здесь — на всякий случай, ну а остальные со мной — зайдём из лесочка, справа. Если махну рукой — поразите стрелами каждого чужака. Если не махну — ждите сигнала.

Понятливо кивнув, воины бросились исполнять приказание князя.

Лесок оказался не очень-то густ, а даже, можно сказать, прозрачен и светел — сквозь редкие чахлые деревца хорошо просматривался ручей и предгорья. Ивы тоже были хорошо видны, но вот что они скрывали? И скрывали ли? Может, давно уже не было там никакой машины? И банды?

Тсс! Баурджин понял руку и прислушался — из ивняка не доносилось никаких птичьих трелей. Значит, кто-то там определённо таился! Определённо... Тихо было кругом, слишком уж тихо, мертво...

И вдруг эту мёртвую тишину разорвала пулемётная очередь!

Тра-ата-ата-ата-та! — палили куда-то в сторону ручья.

Баурджин не стал больше ждать, обернулся, махнул рукой:

— Вперёд, парни! И помните, чему я вас учил!

Князь сдёрнул с плеча лук и, ускоряя шаг, направился к ивам, чувствуя, как по обеим сторонам от него пробираются за деревьями арбалетчики.

— Тра-ат-ат-ата! — ещё раз прозвучал пулемёт. — И вдруг замолк. Оборвался...

— Тра-та... — и всё!

Кончились патроны? Или...

Или...

Вот он, за деревьями — замаскированный ивняком грузовик — смешной, с лупоглазыми фарами и полуоткрытой кабиной — на таких ездили годах в двадцатых. Над кабиной, на турели — торчал ручной пулемёт типа «Гочкинс», а рядом с ним свесилось через борт безжизненное тело с торчащей между лопаткой стрелой. Не арбалетной стрелой, обычной — кто там из лучников наступал по берегу ручья? Лэ Красные Щёки? Молодец, Лэ — многих от смерти спас.