Владимир Малыгин - Под крыльями Босфор [СИ]

А дальше австрийцам или немцам (да и какая мне теперь разница, кто именно из них в горах сидит?) не до того стало. Опять же снега на вершинах много (я его в полной мере на собственной шкуре почувствовал), от разрывов могут и лавины сойти. Хотя вряд ли. Если лавины и могли сойти, то они давно уже со склонов слетели – вон как на перевале пушки по нам грохотали…

Отработали, развернулись в сторону дома, установили связь со штабом Восьмой армии. К счастью, установили сразу же – там или станции были поновее или связисты толковые. Последнее вернее всего. Так что, к моей радости, есть связь, есть! Ну и тут же доложил о выполнении первой задачи, о наблюдаемых результатах бомбёжки. И получил указания на повторный вылет. До обеда отработали ещё разок по этим же перевалам, больше никак не получалось – очень много времени уходило на заправку и подвеску бомб. Эх, нам бы сейчас нашу горючую смесь, насколько бы задача упростилась. Что-то Ставка не докумекала…

Ну и после обеда сделали ещё один вылет по тем же целям. Дальше темнота помешала. Да и наши уже вступили в плотное огневое столкновение с противником.

Да, совсем забыл упомянуть. После первого вылета немцы с австрийцами быстро опомнились, подняли в воздух свою авиацию. И уже во втором нашем вылете нам пришлось с ними столкнуться. Сопровождение наше бодро «кинулось» на перехват… А скорости-то у нас одинаковые, разница даже не в десятки, в единицы вёрст в час. И ещё можно поспорить, в чью пользу эта разница. Опять же у нас пулемётов хватает, поэтому с нашей плотностью огня никому не сравниться. Вот и вышло, что не сопровождение нас прикрыло, а мы сопровождение. Ну и по этой самой причине нам пришлось хорошо так пострелять, вволю. Правда, недолго. Потом наше прикрытие всё-таки подтянулось, вступило в бой, закружилось на виражах, и нам пришлось прекратить стрельбу из опасения зацепить своих. Силы приблизительно равные, хоть скорости относительно небольшие, но зато радиусы виражей маленькие. Оттого и угловые перемещения значительные. Носятся друг за другом, мельтешат перед глазами как мухи – нам бы самим уберечься от столкновения с ними. То ли дело у нас – солидная техника. Летим себе ровненько, никуда не дёргаемся (почти), жужжим моторами, пулемётами во все стороны ощетинились, никто и подходить не рискует…

Отработали по австрийским позициям, вернулись на свой аэродром. А там и наше прикрытие на посадку пошло. Потрёпанное, но живое. Правда, у противника тоже обошлось без потерь…

Ранним утром следующего дня, в серых предрассветных сумерках, полетели бомбить другой проход, в котором завязла наша пехота. А дальше стало проще. Наконец-то пришла горючая смесь. Вот какого чёрта начинать наступление, когда бомбардировщиков мало, смеси нет, а перевалы в горах плотно перекрыты противником. И артиллерии у него, у этого противника в несколько раз больше, чем у нас. Ну а про тяжёлую, гаубичную, и говорить не хочу. Хорошо хоть в войсках нет того дефицита патронов и снарядов, с которым столкнулась русская армия в моей реальности. Здесь всё-таки успели кое-что сделать в этом направлении. Избытка нет, но и считать каждый выстрел личному составу не приходится. Ну и доставка на позиции пока всё ещё хромает, несмотря на все принятые «драконовские» меры в этом отношении. Логистика подводит. Ну и кадры, как же без них… Один только «прокол» с нашей горючей смесью уже о многом говорит.

Так что да, последующие вылеты мы выполняли с полными бочками на держателях. А дальше как-то незаметно снова наступила темень, пришлось делать перерыв в полётах до следующего утра. И мы пошли отдыхать, а механики остались у самолётов. Им работы хватает. Обслужить и проверить технику, заклеить пробоины. Плоскости нам дырявят в каждом вылете. Приноровилась пехота по высотным целям стрелять, очень уж много мы им хлопот доставляем.

И уже ночью пришёл приказ, долгожданный причём приказ – на бомбардировку железнодорожных мостов и узловых станций на той стороне Карпатских гор. Только не тех, которыми бы могла восьмая армия воспользоваться в своём продвижении, а других… По которым австрийцы с немцами могли бы сюда новообразованную «Южную армию» Линзингена перебросить. Ну и по скоплениям противника можно и нужно было работать, само собой. Эх, нам бы ещё пару эскадрилий, мы бы тут развернулись! Да негде их взять. И с юга никак нельзя самолёты снимать, там они тоже нужны, и на севере давно всё выгребли… Опять же с лётным составом беда. Если в начале войны у нас было немногим более двухсот лётчиков, то к началу этого, 1915 года, потери среди списочного состава пилотов составили более тридцати человек. И бо́льшая часть из них пропала без вести на территории противника… Поэтому и мне пока приходится самому летать, без второго пилота…

Дальше пошли потери… И немцы с австрийцами стали злее, и наши им в этом не уступали. На третий день мы потеряли два самолёта сопровождения. Но и сами не оплошали. Совместными усилиями сбили три вражеских аэроплана. Двух окончательно и бесповоротно, а третий под вопросом. Но то, что подбили, это точно. Потому что вражеский самолёт ушёл со снижением на запад, оставляя после себя полосу чёрного дыма. Добить бы его, но здесь пока так не делают и к подобному не привыкли, всё ещё сохраняется некий дух рыцарства… Пижоны, маму иху…. А то что этот недобиток завтра может кого-то из наших сбить, об этом никто не хочет думать. Впрочем, зря я возмущаюсь. Это всё из той же оперы, когда нельзя ни в форму чужую переодеться, ни на трофейном самолёте на разведку слетать. Кстати, почему-то воевать на трофеях можно, а на разведку в тыл противника лететь – нельзя! Почему? Похоже, ни разу я не рыцарь в текущих местных понятиях… А то я в этом сомневался!

Что там и как было на той стороне Карпат, я не знаю. Мы на земле не воевали, нам неба хватало. Слухи ходили, но это всего лишь слухи. Восьмая армия Брусилова практически вышла на равнину, начала разворачиваться, и… Натолкнулась на ожесточённое сопротивление противника. Ставка на то, что немцы не успеют в полной мере перебросить сюда свою новообразованную армию оправдалась не полностью. Кое-что успели перебросить, и Брусилов завяз на выходе из Карпат под усиленным артиллерийским обстрелом. Вот где в полной мере сказался численный перевес в артиллерии!

Третья армия оказать должной поддержки ему не сумела, и точно так же завязла в столкновениях с такой же спешнообразованной армией Пилсудского. Если говорить по-простому, то наше командование рассчитывало на одно, а столкнулось совсем с другим. Спасибо разведке… Опять же благодаря слухам я знал, что вся эта авантюра с наступлением была затеяна нашим Командующим и Начальником штаба Ставки. А тот, опять же по слухам (а ими земля полнится), боевого опыта не имел от слова «вообще»… К этому должно прибавить практически полное отсутствие русской артиллерии. Даже то невеликое её количество, что у нас было, попросту не могло оказать никакого влияния на исход этой кампании, слишком уж ощутимый у противника перевес в стволах. Практически в шесть раз. Вдобавок немцы с австрийцами смогли неприятно удивить нас своими новыми миномётами и потихоньку начали наступать.