Глеб Кащеев - Живые отражения: Красная королева

С потолка свисало несколько очень длинных красных знамен с черным символом: треугольник, из сторон которого выходили кончики трехлучевой звезды, а вокруг него свернулся кольцом кусающий себя за хвост дракон. Чем-то похоже на герб Дианы де Пуатье, и на мой кулон, если концы полумесяцев выпрямить.

Рядом в чаше на постаменте бесшумно, как родник, бурлила вода, благодаря которой мы сюда и попали. Видимо, артезианский источник.

– Ого, – эхо широко разнесло тихий удивленный возглас Анастасии. Обернулась к ней и наконец в торце зала увидела центральный элемент помещения: большую картину в узкой темной раме над небольшим каменным постаментом.

Потрет Красной Королевы. Тот самый, который, якобы, висит в офисе мрака.

Писался он явно с натуры – на картине было слишком много деталей, не существенных для сюжета. В Москве как-то сходила на серию лекций известного искусствоведа в Третьяковке и знала, что если художник конструирует картину как фантазию, то все произведение подчиняется единому плану, а вот если рисует с натуры, то часто старается передать почти все, что видит в реальности, даже если в этом нет особого смысла. Здесь точно рисовали вживую. Жаль только, что это делал импрессионист.

На картине в проеме темного каменного коридора с деревянными полами застыла фигура. Где-то за ней угадывалась большая залитая светом площадь и куча людей вдали, вскинувших руки в приветствии. Художник зафиксировал как женщина в черно-красном одеянии с огромным алым плащом-накидкой на плечах стремительно оборачивалась, но поймал момент за секунду до того, как покажется профиль. Лица практически не было видно. Портрет точно передавал настроение, стремительность движения, контуры стройной фигуры и я могла угадать даже восхищение, которое испытывал автор перед той, кого изобразил, но вот мелкие детали пали жертвой грубой кисти импрессиониста. Нарисовано было столь крупными и экспрессивными мазками, что угадать черты лица было совершенно невозможно. Сплошные черные и красные пятна: глаза скрывались за капюшоном, а развевающиеся в стремительном движении красные волосы заслонили губы и нос.

– Ничего себе! – прошептала Наста.

Да, в этом месте говорить громко было страшно.

– Это она? – спросила я, кивнув на портрет.

– Не знаю. Рисовали точно ее, а вот при жизни или по памяти – непонятно.

– Ты понимаешь, что это значит? Мы попали по адресу! – я показала ей лошадку – Такую же фигурку вырезал мой отец. Из всей кучи барахла, что я притащила Казимиру, только она привела в место, имеющее отношение к Красной Королеве. Это – не совпадение. Это – ловушка, настроенная точно на меня.

– Почему сразу ловушка?

– Потому что мой старый начальник учил меня, что если ты не понимаешь кто в данной сложной игре лох, то это значит, что лох – это ты.

– Что такое лох? – удивилась Наста.

– Идиот, который попадает в неприятности или в итоге расплачивается за все и всех.

Я подошла к картине. Подписи художника не нашла. Резная рама из темного дерева также не содержала ни даты, ни названия.

Мы медленно начали обходить зал по периметру. Несмотря на то, что взгляд то и дело цеплялся за мелкие детали – резьбу на колоннах, каменные кресла с высокими спинками вдоль стен, мраморный узорный пол – ничего интересного для себя пока не заметила. Ни одного предмета, хоть как-то намекавшего на то, что это якорь или тайник. Зал не предназначался для хранения чего-либо. Тут даже мебели толком не было. Тронный зал для торжественных приемов – вот что это такое. Но где же трон? Постамент в виде плиты из красного мрамора в соответствующем месте есть, но кресло на него забыли поставить.

– Эй… тут выход, – Наста помахала мне рукой из угла за виртуальным троном.

Резной портал, который я посчитала просто украшением, действительно обнимал темную деревянную и очень тяжелую дверь. Мы вдвоем потянули за ручку. Скрип раздался такой, что оглохнуть можно было.

Если в замке кто-то был, то мы точно сейчас перебудили всех. В фэнтези фильмах создатели любят такие моменты. Сейчас какое-нибудь древнее зло проснулось от шума и принялось медленно ползти в нашу сторону.

Поежилась от страха и на всякий случай вытащила меч. Жалко Анастасия сегодня без шпаги. Она, в отличие от меня, с ней как раз управляться умеет.

Каждый шаг эхом разносился по длинному арочному коридору. По правую сторону располагались высокие окна с матовыми стеклами. По яркому свету было понятно, что за ними солнечный день, но разглядеть пейзаж не получалось. Слева тянулись двери. Первые две были закрыты, и ломиться мы в них не стали, а вот за третьей располагалась библиотека. Узкое высокое окно с витражом давало мало света, и комната пряталась в полумраке, особенно густом после залитого солнцем коридора.

Конечно, этой библиотеке было далеко до трестовской, но шесть высоких шкафов все равно смотрелись внушительно. Ближе к окну у камина стоял диванчик и два кожаных черных кресла.

Анастасия преградила мне путь рукой:

– Пыль!

– Что пыль? – удивилась я.

– Ее нет. Даже запаха. У меня есть библиотека и я знаю, как тяжело в ней убираться. Книги – это кошмар. Мыть пол надо чуть ли не через день.

Я посмотрела на паркет. Действительно чисто, да и на полках тоже.

– Здесь кто-то регулярно убирается, – заявила Наста.

Во дворце по-прежнему было тихо. Ни шага, ни звука.

Убрала меч в ножны и подошла к шкафам.

– Пойдем дальше. Ты что, почитать решила? – прошипела Анастасия.

– Подожди… – сказала я, ведя пальцем по корешкам книг. Большинство кожаных переплетов были внешне похожи на тома, что я встречала в Тресте, но в одном из шкафов я разглядела то, что заставило меня остановиться. Книги из моего мира. Цветные ламинированные обложки, московские издательства. Фантастика, фэнтези и мистика. Вытащила одну со знакомым именем на переплете. Мне казалось, что у этого автора я читала все произведения, а тут что-то новое. Открыла первую страницу и уставилась внизу на: «2023 г. Москва».

Книга из будущего!

– Ну, чего ты там застряла? – Наста подошла ко мне.

– Посмотри на год, – сказала я.

– Ух, древность какая…

Я совсем забыла, что в местном исчислении тут шло восьмое тысячелетие.

– Она из моего мира, но только там сейчас 2019-й. Ее напечатают через четыре года.

– Значит, не из твоего, а из другого, очень похожего, который давно убежал вперед, – Наста пожала плечами и продолжила осматривать комнату.

Поставила книгу на место и начала изучать остальные на этой странной полке.

– Вот это точно из моего мира, – коснулась пальцем знакомого потрепанного корешка – я зачитывалась ей в детстве. Раз десять перечитала. Именно это издание.