Татьяна Лисицына - Наследница тела

– Вот здесь остановите, – попросила Настя.

– Где он? – Настя выскочила из машины, чувствуя, как от волнения почти выпрыгивает из груди сердце. Сейчас она увидит его на снегу, истекающего кровью.

– Увезли уже на скорой. Тридцатая больница, – сказал мужчина лет сорока.

– Он жив?

– Да вроде. Лицо же не закрыли, когда в скорую укладывали.

– Да как можно такое говорить! – возмутилась девушка. – Он будет жить. Он сильный. Здоровый.

– Да я что, против? Вот его телефон. Дождался вас, как просили.

– Девушка, расплачиваться будем? – опустил таксист стекло со стороны пассажира.

– Мы сейчас в больницу поедем, – Настя взяла телефон Стаса и снова уселась в такси. Когда закрывала дверь, успела поблагодарить хозяина собаки. Тот смотрел на такси, чёрный ротвейлер сидел рядом.

Настя назвала адрес водителю и выглянула в окно. Отсюда был виден вход в винный магазин, возле которого толпились подозрительные типы. Где-то здесь пырнули ножом её Стасика. Как? За что? Почему он оказался в этом подозрительном месте? Почему не пошёл в супермаркет, куда обычно ходил? Да почему, в конце концов, он не выпил с ней красного вина? Она бы тогда могла убедить его не разрывать отношения. Она бы могла уложить его в постель и сделать ему то, что он любил. Она, вообще, не должна была его отпускать. Но известие о появившейся возлюбленной выбило её из колеи. Нельзя было так быстро сдаваться. Ведь она приехала покорить столицу и выгодно выйти замуж. И Стасик был замечательным женихом. Ещё умным и красивым. Нет, она его не отдаст. Настя взглянула на телефон. Где-то тут должен быть номер и скорее всего какая-нибудь переписка. Стасик, правда, был не любитель вотсапа. Конечно, нехорошо рыться в чужом телефоне, но она должна предупредить его друзей и позвонить на работу. Настя почувствовала себя лучше. И, вообще, она должна увидеть соперницу в лицо.

Настя открыла телефон, к счастью, на нём не стояло никаких паролей. Просмотрела звонки, входящие, исходящие. Одни мужские имена. Последний звонок, который он сделал, был его странноватому другу. Залезла в вотсап. Никаких переписок, кроме, как с ней и несколько сообщений по работе. Пока ехали, Настя проверила последнюю неделю и ничего не обнаружила. Даже женщины, с которыми, Стас общался, были подписаны по их должностям. Но эта неизвестно откуда взявшаяся пассия не могла быть с его работы. Настя несколько раз ходила с ним на вечеринки и всех знала. Какая-то таинственная история. Возникал философский вопрос: а был ли мальчик? Может, Стас просто испугался связывать себя узами брака? В конце концов, инициатива исходила от неё. Может, поторопилась, и Стас всё это придумал?!

Такси остановилось перед больницей, Настя расплатилась и вышла. Мимо неё, отчаянно сигналя, проехала карета скорой помощи. Серое здание сияло жёлтыми окнами. Где-то там был её любимый. Настя запахнула шубку и отправилась в приёмное отделение.

Назвав фамилию, долго ждала, пока девушка что-то смотрит в журнале.

– Вот, нашла. Соболев Станислав Валерьевич. Ножевое ранение. Сейчас на операции. Ждите.

– А… сколько ждать? – Настя посмотрела на часы. Остался час до полуночи. Завтра с утра съёмка в рекламе нижнего белья, и если она не выспится, то последствия могут быть самыми печальными. Девушек предупреждали о последствиях. Никого не волнуют их вечеринки, дни рождения и расставания с женихами. Выглядеть нужно безупречно. Никаких отёков и синяков под глазами. А она итак бутылку вина выпила.

– Понятия не имею, – пожилая женщина протянула визитку. – Можете справиться по телефону, как прошла операция, – она укоризненно посмотрела на девушку. – А кем вам пострадавший приходится?

– Жених, – Настя опустила глаза.

– И что же, совсем не волнуетесь? Зачем замуж тогда выходите?

Настя вздёрнула подбородок. Знала б эта тётка, что она тоже пострадавшая. Жених её бросил. И тут она по доброте душевной.

Не отвечая, Настя развернулась на каблуках и пошла к выстроенным в ряд стульям, на которых сидели родственники пострадавших и ждали. Через минут десять, решительно встала и вышла. От того, что она будет сидеть в больнице, Стасу лучше не будет. К тому же несколько часов назад он её бросил. А если не выспится, то может потерять контракт. Разумнее поехать домой, принять таблеточку лёгкого снотворного и выспаться. Утром она позвонит в больницу и всё выяснит. А после съёмок приедет навестить Стаса. Всё будет хорошо. Она станет самой нежной сиделкой после операции. Естественно в свободное от работы время.

За неделю, которую Мари провела дома, она успела привыкнуть к своей новой прекрасной жизни. «Доброе утро, любимая» и щекочущий поцелуй усов в щёку, а сегодня даже в губы, когда муж уходил на службу. Тёплые ручонки Пети, обхватывающие за шею. Нежная улыбка Кити и её воркующие радостные звуки. Завтрак в постель на серебряном подносе и кофе в тончайшей фарфоровой чашке. Она щекотала Кити, наслаждаясь, как та хохочет и взъерошивала светлый ёжик волос Пети. Играла с ним в детское лото, разложив карточки на столике, на котором завтракала. Алиса хоть и страдала в той жизни, что у неё нет детей, но даже не подозревала, насколько ей их не хватало. Под удивлённым взглядом няни она придумывала разные игры и проводила с детьми почти всё утро. Когда вернётся домой – если ей суждено вернуться – она не будет слушать Антона и заведёт ребёнка. Алиса нахмурилась, хотя мысль «как он мог ей изменить» отодвинулась в связи с новыми событиями. Но боль от измены всё ещё была сильной, и она не знала, как поступить с мужем.

Алиса просила сказать, что пока не готова принимать подруг, и получала очаровательные записочки от знакомых с пожеланием здоровья, написанные каллиграфическим почерком. Однажды пришло приглашение на бал к Трубецким. Как она будет держать себя на балу, если никого не знает. Новая мысль, которая заставила её похолодеть от страха: как я буду танцевать, если не умею? Как вести себя за столом, если нет никаких понятий об этикете? А как поддерживать беседу, не имея знаний о предмете и общих знакомых?

Алиса отложила книгу, которую ей принесли из домашней библиотеки, и закрыла глаза. Трубецкие. Письмо было подписано Катрин. Та самая, которая первая поедет в ссылку за мужем. Неужели они дружили? Она помнила, что Сергей Трубецкой – потомок самих Рюриковичей. Неужели ей выпала честь узнать лично таких интересных людей? Никогда и ничего подобного не могло произойти с ней в прежней жизни, в её тесном мирке, забитом мыслями, как успеть погладить, приготовить и как на всё хватило бы денег. Как они были счастливы с Антоном, когда у них появилась собственная маленькая спальня с широкой кроватью. Алиса усмехнулась. Здесь у неё не только собственная спальня, отдельная от мужа, а ещё две комнаты. Одна оборудована под рабочий кабинет. Панорамное окно выходит на реку, возле окна стоит бюро из красного дерева с чернильницей и перьями. В то время все писали письма. Когда Алиса увидела этот стол, у неё уже привычно сжалось сердце. Как она будет писать письма?! У неё совершенно другой почерк. Да и, вообще, она не помнила, когда что-то писала от руки. Разве что записку мужу. Даже список покупок и тот составляла в телефоне. Как же быть? Ведь судя по её положению, почерк её известен многим. Придётся тренироваться в копировании. В этом столе, наверно, есть какие-то записи хозяйки.