Татьяна Лисицына - Наследница тела

– А, вот же оно. Я и забыла, что в чехол его убрала. – Дуняша встряхнула платье. Нежно кремового оттенка с отделкой из голубых роз и бантов по верхней оборке, с завышенной талией и атласной голубой лентой под грудью, платье спускалось вниз свободными складками. Корсет отделан россыпью жемчужин.

Алиса прислонилась к стене, чувствуя себя не просто золушкой, а золушкой самозванкой. Не может быть, чтобы она была достойна такой красоты. Сколько Алиса себя помнила, всегда экономила на одежде. Растила её одна мама, денег не хватало, одежду покупали на популярных тогда вещевых рынках. Позже, когда Алиса пошла учиться, мама заболела, деньги уходили на лекарства. В итоге даже однокомнатную квартиру пришлось заложить. После смерти мамы Алиса быстро вышла замуж за Антона. Они и познакомились то в больнице, их мамы лежали в одной палате. Только его ещё до сих пор жива, а её умерла. Именно Антон поддержал её тогда в те трудные для неё времена. Даже похороны помог организовать. А потом они быстро поженились. И опять было не до свадебного платья, только ипотеку взяли. И вот теперь вот это чудо. Алиса еле сдерживалась, чтобы не прижаться к шёлку лицом. Наверно, так ребёнок радуется долгожданной кукле. Нет, первой кукле в жизни.

– Вам нехорошо, вы побледнели, – участливо заметила Дуняша.

– Здесь душно. Принеси мне чаю, – сообразила, наконец, Алиса.

– Сию минуту. А что с платьем? Правда, оно великолепно?

– Отнеси в комнату, – тихо попросила Алиса.

Дуняша положила платье на диванчик рядом с огромным в пол зеркалом и вышла.

Алиса опустилась на диван, погрузила пальцы в мягкий шёлк, поглаживая складки. В голову пришла странная мыслишка, что свалившееся неожиданно богатство – тоже испытание для нервов. Рассмотрев всё в деталях, Алиса встала и, приложив платье, подошла к зеркалу. И снова вздрогнула, увидев чужое прекрасное лицо, распущенные по плечам светлые волосы. Только вот выражение фиалковых глаз испуганно-затравленное. Княгиня Репнина не должна так смотреть. Алиса постаралась придать своему лицу надменное выражение, но у неё это не получилось, зато исчез испуг. Она подобрала одной рукой волосы, другой придерживая платье. Вот так уже лучше, пробормотала она.

За этим занятием её застала Дуняша.

– Мне кажется, это самое красивое платье из всех ваших, – заметила горничная.

Алиса положила платье на диван, глядя на пирожные корзиночки на подносе.

– Думаю, оно подойдёт для бала у Трубецких, – как можно равнодушнее сказала Алиса.

– Прикажете убирать?

– Оставь, я ещё подумаю.

Горничная поклонилась и вышла. Алиса откусила кусочек бисквитной корзиночки с нежнейшим сливочно-малиновым кремом и закрыла глаза от удовольствия. Сколько ей положено такой жизни? Авария произошла так быстро, что они не успели обговорить детали. Может, её, лишённое души, тело уже похоронили? Интересно, Антон, тот которого считала своим мужем, хоть немножечко переживает из-за неё? Или наслаждается отсутствием помех с новой возлюбленной?

Не буду об этом думать, решила Алиса. Буду жить здесь, пока разрешат.

Когда Стас проснулся, почувствовал странный запах. Открыл глаза: на столике канделябр со свечами. Он не мог оторваться от пламени. Как уютно, подумал он, обследуя глазами комнату. В тот раз из-за женщин ничего не успел разглядеть. Комната, хоть и очевидно, что гостевая, была обставлена мебелью из красного дерева. Комод, журнальный столик, в углу шкаф. Шторы из голубого бархата уютно обрамляли окно, спускаясь складками на паркет. Бронзовые напольные часы показывали восемь вечера. Кажется, припоминал Стас, такую мебель называли в стиле ампир. Да, вздохнул он. Напрасно я гордился своим ремонтом. Для того чтобы придумать подобное, надо родиться в семье Трубецких и обладать врождённым вкусом. Некоторое время Стас осмысливал информацию, полученную от Катрин. Похоже, он неплохо попал, если так можно выразиться. А то мог бы и в тело извозчика влететь. Сумасшествие какое, подумал он. Ни за что бы не поверил, если бы сам не оказался в такой ситуации. Теперь придётся привыкать к новому имени. Да ещё на службу ходить. В той жизни он с трудом вытерпел два года армии. Есть приказ, нет приказа, никакой самостоятельности. А теперь, что там у нас? Лейб-гренадерский полк? Интересно, в каком он звании и сколько ему лет? Да и посмотреть на себя неплохо было бы. Наверно, в комнате есть зеркало, он попытался встать, но сильная боль пригвоздила его к подушке. И снова слабость навалилась. Видно, славно его приложили возле магазина. Или нет, на дуэли. Тело то ведь не его.

Стас закрыл глаза и снова задремал. Проснулся от звука шагов, уверенных и быстрых. Так может ходить только мужчина. Трубецкой, подумал Стас, и вот уже они смотрят на друг на друга. Первое, что подумалось, как правильно подобрали Баталова на роль князя в фильме «Звезда пленительного счастья». И как отлично воссоздали дух той эпохи. Сходство было потрясающее. Если бы Трубецкой мог посмотреть этот фильм, остался бы доволен.

– Николай, как себя чувствуешь?

Князь был в чёрных сапогах и белых рейтузах и в зелёном, застёгнутом на золотые пуговицы кафтане с эполетами.

Стасу даже захотелось сказать что-то вроде: здравия желаю, ваше превосходительство, и он даже дёрнулся, пытаясь встать, но только и смог сдержать стон от боли.

– Лежи-лежи, ты что?! – князь Трубецкой придвинул кресло и сел, покачивая головой и рассматривая его с неодобрением.

Стас под таким взглядом почувствовал себя нашкодившим мальчишкой.

– Я был не прав, – зачем-то сказал он.

Князь кивнул.

– Катрин сказала: ты ничего не помнишь?

Стас почувствовал себя ещё более неуютно. Может, зря он выдал себя?

– Ну я, видимо, ударился головой, – он снова как-то не узнал своего голоса. – Ну, может, так интереснее жить будет? – пошутил он.

Сергей усмехнулся, лицо его подобрело.

– Хорошо, хоть чувство юмора твоё осталось. Так с чего начнём? Хотя я знаю. Ты мне объясни, зачем нужна была эта дуэль сразу после помолвки. Как мне рассказывали, ничего оскорбительного сказано не было.

Стас соображал, что бы ему такое сказать о том, о чём понятия не имел. Упоминание о помолвке неприятно царапнуло. Вот ведь, там избавился, а тут опять невеста. И вдруг ему в голову пришла спасительная мысль.

– Я надеялся: дуэль поможет разорвать помолвку.

Трубецкой переменился в лице.

– Ты не хочешь жениться?

– Не хочу. И я думал, что моя невеста, – от волнения Стас забыл имя красавицы, – будет оскорблена, и сама от меня откажется.

– Ну ты хотя бы посоветовался. Анна ведь подруга Катрин. Тебя ведь убить могли. Противник твой неплохо владеет всеми видами оружия. Да и на Анну, насколько я понимаю, это не оказало нужного воздействия.