Татьяна Лисицына - Наследница тела

Только самой себе Катрин могла признаться, что всегда завидовала Мари. Её красоте, спокойствию, обаянию. И особенно тому, что её долг перед мужем был выполнен. У них родился сын, наследник, да ещё очаровательная дочка. А она сама вот никак не может забеременеть. А ладно, тряхнула локонами Катрин, отгоняя горькие мысли. Всё же хорошо, что они снова начнут общаться.

Увидев, как Мари входит, Катрин снова поразила её красота. Молодая женщина выглядела хрупкой, что было неудивительно при её росте и узкой кости. На слегка разрумянившемся лице сияли удивительного цвета глаза. Фиалковые, называли их в обществе и, конечно, завидовали. Вообще, завистниц у Мари было много и только безупречное ровное поведение спасало её от сплетен.

Катрин поднялась ей навстречу и поцеловала прохладную щёку подруги.

– Замёрзла? – спросила она.

– Немножко. На улице ледяной ветер с Невы и белые мухи летают. А всё равно приятно прокатиться, – она потёрла ладошки друг об друга.

Катрин улыбнулась.

– Садись. Чай уже готов. Я отпустила горничную, чтобы поговорить. Буду сама за тобой ухаживать.

Мари опустилась на стул. Катрин, разливая чай из фарфорового чайника, бросила на неё внимательный взгляд. Волосы забраны назад в низкий пучок. Тёмно-зелёное с высоким воротом платье очень шло к ней, подчёркивая длинную шею. В ушах прелестные жемчужные серёжки, такое же кольцо на пальце.

Катрин хотела начать разговор со светских сплетен, но потом вдруг выпалила:

– Не будем тратить время на пустые разговоры. Что тебе известно?

Мари опустила чашку, которую уже поднесла ко рту. Чай слегка расплескался на блюдце.

– Готовится заговор, – сказала она. – Наши мужья в этом участвуют. Мы должны это предотвратить.

– Это не просто заговор, они собираются уничтожить всю царскую семью. Я понимаю, что у России сейчас тяжёлое положение. И наш император… – Катрин остановилась.

– Довёл людей до такого положения, что его вынуждены убить. Да только вот нет в этом никакого смысла, – горячо сказала Мари. – Их идеи прекрасны, но несвоевременны, – Алиса почувствовала, как бы она хотела рассказать, что произойдёт, но не может это сделать.

– Если бы могли узнать будущее, – словно, угадав её мысли, – сказала Катрин. – А вдруг нашим мужьям суждено изменить Россию? Превратить это стоячее болото в процветающую страну? Ведь мы должны верить в наших мужей и поддерживать их. Как бы мне хотелось быть полезной для Сержа, а не сидеть и ждать его по ночам.

– Может, есть какая предсказательница, к которой можно обратиться? – закинула удочку Алиса.

– Ты в это веришь?

– Почему нет? – Алиса пожала плечами. Вспомнила своё увлечение экстрасенсами. Каждую неделю, пока шла передача, откладывала все дела и замирала перед телевизором, пытаясь отгадать задачи, которые ставили перед участниками шоу. Как ей нравилась парочка Александра Шепса и Мэрилин Керро. Ей тогда казалось, что если бы у неё были способности, насколько интереснее стала бы жизнь. – Некоторые видят будущее и этому можно верить, – как можно увереннее сказала Алиса.

– Думаешь? – Катрин колебалась недолго. – Есть одна вдова, госпожа Кирхгоф, приехала из Германии, живёт в квартире у Пяти углов уже лет пятнадцать. Многие к ней заглядывают. Император был перед войной с Наполеоном. Гадалка предсказала: сначала будет беда, а потом, если начнёте действовать смело, бедствие преодолеете. Так и было. И Пушкину она предсказала всё правильно: сначала, деньги получит, товарищ в тот же день карточный долг отдал, потом, что Пушкин станет известным поэтом и будет у него две ссылки. Так вот он уже вторую отбывает в Михайловском. Ну а про последнее даже говорить не хочу, – Катрин мотнула головкой, отчего её завитые у висков прядки задрожали.

– Скажи, прошу, – Алиса умоляюще сложила руки, почувствовав холодок в груди.

– Надеюсь, это предсказание не сбудется. Госпожа Кирхгоф сказала, что Александр Сергеевич проживёт долго, если не на тридцать седьмом году жизни не умрёт от белой головы, белого человека или белой лошади.

– Что?! – Алиса всплеснула руками. – И ведь если он знал, то зачем тогда соглашался на дуэль… Мог бы жить и жить. Сколько бы стихов написал. – Алиса умолкла, увидев, что Катрин расширенными глазами смотрит на неё.

– Мари, ты что такое говоришь? Александр Сергеевич жив. В Михайловском он.

– Не знаю, что со мной, – Алиса встала и начала мерить шагами комнату. – Мне сон приснился, что Пушкин на дуэли сражался и погиб, – сказала она, останавливаясь перед Катрин. – Мне часто после болезни такие сны снятся. Мне, как будто, показывают будущее. Катрин, милая, не считай меня сумасшедшей. Мне некому рассказать даже рассказать об этом. Андрей отправит к докторам, а я не хочу лечиться.

– Ну что ты, что ты, – Катрин встала и обняла подругу. – Я никому не скажу. Ты прости меня, что я отдалилась от тебя. Замужество, обязанности.

– Да, и ты меня прости, – Алиса вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется от облегчения. Слава Богу, Катрин поняла её правильно. – Я тоже занята целыми днями. Давай выпьем ещё чаю.

– Конечно, – Катрин позвонила в звонок, появилась горничная в белой наколке и белом накрахмаленном фартуке поверх простого синего платья в горошек.

Девушка разлила свежезаваренный чай, поставила блюдо с пирожными и удалилась с поклоном.

– Ну вот, наконец, эклеры доставили, – обрадовалась Катрин. – Попробуй, Мари. Это из новой кондитерской. Сливочный крем изумителен.

Алиса взяла эклер и откусила маленький кусочек.

– Восхитительно, – заметила она с улыбкой. Катрин только кивнула, поглощая лакомство. Передышка дала Алисе время сосредоточиться.

– Мари, а тебе ничего не снилось на счёт нашего будущего?

Как ни велико было искушение рассказать, Алиса смогла удержаться.

– Нет, но я могла бы сходить к госпоже Кирхгоф, если ты дашь мне адрес. Мы должны знать будущее, чтобы предотвратить несчастье, если оно случится.

– Адрес я узнаю, но это может навлечь на тебя подозрения. Там бывает самая разная публика. Тебя могут узнать, пойдут сплетни. Было бы лучше пригласить гадалку домой, когда наши мужья будут на собрании. Мы могли бы вместе…

– Я съезжу сама, – быстро сказала Мари, думая, что могла бы интерпретировать предсказания по-своему, если будет одна и потом рассказать в нужном ключе. К тому же, вдруг, если гадалка ясновидящая, она поймёт, что перед ней никакая ни Мари.

В комнату снова вошла горничная и доложила, что пожаловал князь Трубецкой и справлялся о ней. Щёки Катрин порозовели, на лице появилось нетерпение.

– Мне тоже пора, – Алиса встала. Катрин не стала её уговаривать, она вся как-то подобралась, на лице застыло напряжённое выражение, она даже прижала палец к губам, показывая Алисе, что больше не нужно ни о чём говорить.